Об отце Кирилле (Павлове; † 20.02.2017) будет написано немало. Очень надеюсь, что увидят свет не только отдельные воспоминания о нем, но и книги, из которых люди смогут узнать об этом удивительном человеке, запечатлеть его образ в своем сердце. А я поделюсь хотя бы некоторыми фактами, некоторыми эпизодами, немногим из того, что запечатлелось так же в сердце моем, в надежде, что для кого-то это будет по-настоящему важно, как важно это для меня самого.
Когда я думаю об отце Кирилле, мне часто вспоминается старец из Патерика, почитавшийся всеми за великого праведника. Ему понадобилось отлучиться из пустыни в город, и он думал, как быть: его смущала мысль о том, что люди, которых он встретит, будут воздавать ему почести, прославлять и возвеличивать его. Поэтому он решил отправиться в путь не днем, а ночью. И вот - Господь послал Ангела, который освещал для него дорогу.
Жизнь отца Кирилла, человека, известного, пожалуй, всей Русской Православной Церкви, через келью которого в Переделкине прошло бесчисленное множество людей, оставалась до самого конца сокровенной - не только в своей глубине, но и в ее подробностях. Известны из его биографии были лишь отдельные факты: война, Сталинград, чудесным образом найденное им в руинах разрушенного города Евангелие, семинария, Лавра и долгие-долгие десятилетия служения Богу, Церкви и людям.
Мало кто был так далек от любого «мнения» о себе, как отец Кирилл
Трудно, наверное, найти, кто был бы так далек от любого «мнения» о себе, как отец Кирилл. Я помню, как готовил много лет назад к изданию одну из книг его проповедей (в нее вошли проповеди на различные Богородичные праздники), и меня очень сильно тронули его слова о том, почему о Божией Матери так мало говорится в Евангелии: Она все время как бы отступает в тень, у Нее нет желания как-то проявить, показать Себя, у Нее лишь одно стремление - делать то, что угодно Ее Божественному Сыну. Мне тогда же подумалось, что именно это стало для самого отца Кирилла образцом для подражания: он всегда так же отступал в тень, не искал ровным счетом ничего «своего», но только Божиего, того, что, как он любил говорить, служит для «пользы и назидания братии». К слову, о проповедях… Проповеди ведь бывают очень разные - глубокие, интересные, содержащие множество важных фактов, яркие, сильные… Проповеди отца Кирилла - очень простые. Но когда я впервые читал их еще в рукописи, я вдруг понял: в них нет ни одного слова, которое не было бы подтверждено его собственной жизнью, все в них - из собственного опыта, почему и оказывали, и оказывают они на душу человека такое удивительное влияние. Помню, как я был счастлив, когда после многих моих просьб он достал откуда-то и передал мне несколько «томов», переплетенных вручную, и дал благословение подготовить их к изданию. Словно сокровище в руках держал - тем более что и не чаял уже его согласие получить…
Отец Кирилл буквально жил Евангелием, знал его практически наизусть
Вообще эта связь между словом и жизнью ощущалась в отце Кирилле совершенно особенным образом. И, наверное, в еще большей степени, чем в проповедях, проявлялось это при личном общении. Я помню, как однажды перед исповедью в его келье он повернулся к нам, чтобы сказать небольшое слово, увещание. Он говорил - говорил так, что хотелось слушать и слушать. И вдруг в какой-то момент я понял, что в этой проповеди нет ни одного его слова: вся она соткана из разных фрагментов Священного Писания Нового Завета. И в то же время… В то же время все, что он говорил, было и его достоянием, содержанием его сердца. Я тогда только осознал, что это такое - когда человек, приняв от Бога дар, усваивает его, когда данное становится неотъемлемым. Я знал, что отец Кирилл буквально жил Евангелием, не отрывался от него, знал его практически наизусть (а точнее, наверное, именно что наизусть). Но опять же, именно тогда увидел, что это такое - то, что преподобный Серафим имел в виду, когда говорил, что ум человека должен «плавать в Священном Писании».
Как-то раз я услышал от него после исповеди совет, схожий с тем, о чем говорит преподобный авва Дорофей: отказывайся от пристрастий, так можно прийти к беспристрастию, а от него - и к бесстрастию. Я как-то горько и в то же время легкомысленно отозвался на него в том духе, что, дескать, в наше время бесстрастие - вещь вряд ли возможная. И, кажется, причинил этим батюшке настоящую боль: «Что ты! - сказал он. - Это не так, не верь этому! Это враг такие мысли в голову влагает!» И я, опять же, всем сердцем ощутил: не совет аввы Дорофея он цитирует, а о своем личном опыте говорит, делится им.
Эпизод маленький, в чем-то даже забавный, но такой характерный… Мы ждали батюшку в переделкинском храме, он шел к нам со стороны патриаршей резиденции, и кто-то остановил его вопросом. И вот мы видим сквозь открытую дверь: он стоит и беседует с человеком, а откуда-то сбоку подходит женщина, выглядящая вполне прилично, но, очевидно, нездоровая, и начинает гладить его бороду. А он… Он просто продолжает отвечать на заданный ему вопрос. Ее отводят в сторону. Она снова «прорывается» к нему. А он - снова не замечает ее.
Его совершенно не могло смутить, вывести из равновесия то, что постоянно лишает равновесия нас: в нем не было для подобного смущения никакой основы, не было ничего, чем обычно обнаруживается в человеке гордость, самолюбие. Пожалуй, именно это и было в нем самым удивительным: его смирение, такое, какого не довелось и вряд ли доведется увидеть в ком-либо еще. И снова - о связи слова и жизни. Однажды, задавая ему какие-то вопросы о жизни монашеской, я сказал: мне кажется, что основное содержание этой жизни - покаяние. А он возразил: «Нет! Покаяние очень важно, но оно не цель, цель - смирение». И еще - в одной из проповедей мысль о том, что есть смирение, к которому человек понуждает себя. И есть совершенно иное - ставшее устроением, естественным, а точнее - сверхъестественным, благодатным состоянием человека.
И опять же - вчитываясь в эти строчки, отпечатанные на листах пожелтевшей от времени бумаги, я очень хорошо понимал, что и это - не теория, а опыт. И это - из того самого, «ставшего устроением», естественным, а точнее сверхъестественным состоянием.
Игумения Арсения (Себрякова) писала когда-то, что лишь тогда человек может любить ближнего, когда готов уступить ему беспрекословно свое место. Какое место? - спрашивала она себя. И тотчас же отвечала: весь видимый мир. Эта готовность в отце Кирилле была ощутимой, как бы сама собой разумеющейся. Готовность уступить во всем, в чем это не вредно для души. И вместе с тем - поразительная сила и твердость. Та твердость, которая лишь на смирении и может быть основана, в которой нет ничего от жесткости, но одна только определенность и внутренняя ясность.
Мне не раз приходилось сталкиваться с тем, какие перемены происходили с людьми по молитвам отца Кирилла. И тут тоже есть своя особенная черта: перемены эти происходили как бы ненароком, очень «незаметно», но связь прослеживалась крайне четко.
Моя хорошая знакомая, тогда еще совсем молодая девушка, жила вместе с мамой в другой стране, мама вышла там замуж и родила дочь. С течением времени стало понятно, что брак был ошибкой и надо возвращаться в Россию. Препятствие было одно: по законодательству страны младшую дочь практически наверняка оставили бы отцу. Что делать, как быть - было совершенно непонятно. И тогда моя знакомая, будучи человеком даже еще не вполне церковным, написала отцу Кириллу письмо, в котором рассказывала об этой ситуации и сетовала на то, что сестру оставят отцу, а она ему и не нужна на самом деле. И получила ответ, в котором, наряду с прочим, были и такие слова: поскольку сестра отцу не нужна, то забирайте ее и возвращайтесь домой. Такой вот совет, самоочевидный в общем-то. И совершенно неисполнимый. Но делать было нечего: жизнь складывалась так, что в любом случае развод был неизбежен. Трудно это рационально объяснить, да и не нужно, но факт остается фактом: суд принял решение отдать девочку матери. Сейчас она взрослая девушка и живет в России. А старшая сестра многие годы трудится на одном из приходов Москвы. Иначе, как чудом, случившееся она не назовет.
Так же, как и семья, с которой мы ехали как-то в Переделкино: мама, папа и сын - Кирилл. Я спросил их, с чем они едут к батюшке. И узнал, что вопросов у них никаких нет, и проблем, и сложностей никаких особенных. Были - в прошлом, когда врачи сказали, что детей у них не будет. Тогда-то они и приехали к отцу Кириллу в первый раз. И получили совет: а вы… рожайте ребенка. И родился - Кирилл. И они ничего не хотели, кроме как поблагодарить батюшку и показать ему мальчика. «Хотя, - говорил отец, - сколько по молитвам батюшки родилось таких Кириллов!»
Когда отцу Кириллу задавали серьезный вопрос, он молился и просил о вразумлении
Когда отцу Кириллу задавали серьезный, требующий ответа вопрос, то было очевидно, что он молится и просит о вразумлении. И иногда было совершенно явно: ответ есть. А иногда было понятно, что нет - ничего не извещает Господь сердцу. И он мог тогда сказать, например: «А что говорят врачи (если речь шла об операции)? Поступайте, как они советуют». А мог сказать и иначе: «Не знаю».
Наша прихожанка находилась одно время в очень сложном положении: муж решил уехать из России, ей же уезжать категорически не хотелось, но оставить его она не могла. И она попросила меня поговорить об этом с батюшкой. Я передал ему ее вопрос: как тут быть? Он молился, долгое время сидел, погруженный в себя, но ответа так и не дал. Я вышел, ждал в коридоре кого-то из братии, кто еще не исповедовался. И неожиданно дверь кельи отца Кирилла открылась, и он позвал меня - радостный, веселый даже. Ответ у него уже был: «Знаешь, вот что ей скажи: если ей дорог муж, то пусть едет, а потом пусть возвращается - с ним». И она с мирным сердцем поехала. Спустя очень недолгое время муж решил, что отъезд был ошибкой, они вернулись в Москву, и на этом все благополучно завершилось.
Рядом с отцом Кириллом было удивительно спокойно, словно все замирало вокруг. Удивительно тихо, словно безмолвие царило, словно время останавливалось. Удивительно тепло: ты отогревался, и сердце твое оживало. Я помню, как много раз думалось мне, когда я слушал разрешительную молитву, ощущая его руку сквозь епитрахиль на своей голове: «Вот сейчас, покаявшись, в этом удивительном мире и покое и отойти бы в мир иной - ничего больше не надо…»
Рядом с отцом Кириллом было удивительно спокойно, словно все замирало вокруг
И когда батюшка был уже прикован к постели, когда едва-едва теплилась в нем жизнь, то же самое чувствовалось в присутствии его - покой, тишина и это тепло. Он лежал - исхудавший, слабенький, чуть живой - и говорил мне в ответ на что-то: «Ты только держись, не унывай!», - так что казалось, что не он поражен болезнью, не он страдает день за днем, а я.
То же чувствовалось и тогда, когда он уже практически не приходил в сознание, когда можно было просто постоять какое-то время рядом, приложиться к его теплой и большой руке, бессильной и вместе с тем наполненной силой. Ни о чем не говоря, ничего уже не спрашивая, не советуясь, а просто радуясь тому, что он еще здесь, с нами, что можно вот так согреться вблизи него, ощутить, как смягчается, умиряется сердце.
А ныне… Ныне закончился его многотрудный земной подвиг. Такой сокровенный, такой удивительный в его смиренном величии. И на душе - радость, оттого, что дал наконец верному труженику Своему Господь упокоение от трудов. И скорбь - потому что мы еще здесь, и как бы по-детски, как бы малодушно ни прозвучало это, но трудно не испытать чувство какого-то горького, хоть и не безнадежного сиротства.
Не безнадежного, конечно. Ведь он, который всегда всех помнил по именам, подчас - даже тех, кто успел побывать у него лишь однажды, - не забудет нас и там, где он сейчас. Не забудет.
Сердца наши исполняются прощением, миром и любовью друг к другу
После малого повечерия отец Мефодий сказал небольшое слово и попросил у всех коленопреклоненно прощения:
«Возлюбленные отцы, братья и сестры, благословите меня от лица владыки Панкратия попросить прощение. В этот величественный день Господь дал возможность примириться с Богом, со своим ангелом-хранителем, своими ближними, особенно с теми людьми, которых мы реально обижаем, соблазняем, смущаем своим поведением. Но Господь дает нам такие дни, как Святая Четыредесятница – самое прекрасное время для человеческой души, золотое время покаяния, которое мы можем принести милостивому и всепрощающему Господу нашему.
Благословите и простите меня святые отцы, братья, сестры, недостойнейшего вашего брата за согрешения, яже сотворил я словом, делом, помышлением и всеми моими
В Валаамском монастыре в эту сплошную масленичную неделю тоже пекут множество блинов для угощения братии и многочисленных гостей. Каждый день монастырские повара с радостью и любовью готовят 450 больших блинов для братской трапезы, и еще множество – для добавки и раздачи всем желающим. Блины со сгущенкой и сметаной – утешение для всех насельников монастыря, ведь так необходимо подкрепить себя перед строгим многодневным постом.
16 февраля 2019 года у насельника Валаамского монастыря игумена Мефодия день рождения. Поздравить своего любимого духовного отца и друга пришли братия обители и многочисленные гости, которые прибыли на остров несмотря на зиму и не самые благоприятные погодные условия.
Игумен Мефодий, приехавший вместе с владыкой Панкратием в полуразрушенный Валаамский монастырь в 1993 году, внес особый вклад в возрождение обители. Его послушание и труды принесли обильные плоды на ниве церковной. Отец Мефодий благодаря своей безмерной любви сумел объединить вокруг себя огромное количество людей, сумел помочь им прийти к Богу, к Церкви, к вере. Общение с отцом Мефодием в корне изменило их жизнь. Его трудами многие обрели твердое упование на волю Божию и встали на верный путь спасения, восходя по ступеням жизненной лестницы к Царствию Небесному.
15 февраля 2019 года в день праздника Сретения Господня Игумен Валаамского монастыря епископ Панкратий навестил болеющего в последнее время монаха Антония и вручил ему памятную юбилейную медаль в честь "30-летия вывода советских войск из Афганистана".
"О своём пути к Богу в терниях афганской войны рассказывал мне сегодня и монах Антоний, которого сегодня я пришёл навестить и вручить юбилейную медаль в память 30-летия завершения вывода войск из Афганистана. Помянули всех положивших душу свою вождях и воинах. Монах Антоний (Сергей Мачулин) тогда был командиром части спецназа и участвовал в опасных операциях в тылу врага", - пишет Игумен монастыря епископ Троицкий Панкратий.
20 февраля 2017 года на 98-ом году жизни отошел ко Господу старец русской православной церкви архимандрит Кирилл (Павлов). Все, кто общался с ним, вспоминают его как человека потрясающей веры.
Его жизнь — это семь десятилетий служения. Архиереи, священники, монахи, миряне шли к нему за утешением, советом и молитвой.
«Как-то я прихожу к нему и спрашиваю: „Вот вчера прием у вас был. Много народу было?“. Он подумал, подумал, и так, с расстановкой, как он это говорил, сказал: „Сто пятьдесят семь человек“. Я внутренне обмер, конечно, потому что знаю, что такое — прием скорбящих, страждущих, болящих... Он всех утешал.» (из воспоминаний А. Недоступа (лечащий врач и духовное чадо отца Кирилла)).
В мирской жизни Иван Дмитриевич Павлов родился в 1919 г. в Рязанской губернии. Закончил индустриальный техникум, работал технологом. В Красную армию призвали в 1939 г. Служил на Дальнем Востоке. Участник Великой Отечественной войны.
Иван Павлов с сестрами Марией и Анной, 1943 г.
Спустя десятилетия после войны в церковной среде появилась молва, что арх. Кирилл (Павлов) и знаменитый защитник Сталинграда сержант Павлов — одно и то же лицо. Речь про дом Павлова: в 1942 г. группа советских солдат держала здесь оборону 58 дней. Правда, на мемориальной табличке на доме и в исторических сведениях упоминается сержант Яков Павлов.
«Архимандрит Кирилл — настоящий сержант Павлов, тот герой Сталинграда. Ни Яков Павлов, которого сделали, по существу, НКВДшники, а именно — Иван Павлов. Доказательств очень много. Когда наши войска освободили территорию, и блокада Сталинграда была завершена, тогда решили с помпой устроить показательное партийное мероприятие: „Мы принимаем знаменитого сержанта в партию!“. И вдруг виновник торжества говорит: „А я не буду вступать в партию. Я не достоин. Я уже христианин“. И что еще, доказательство какое, — его бросили (после этого) во фронтовую разведку. А знаете что? Это страшнее штрафных батальонов.» (священник Виктор Кузнецов).
Сам батюшка на эту тему не любил говорить, и публично не подтверждал этой версии, но многие духовные чада старца уверены, что он и есть тот самый Павлов. Награду Героя Советского Союза за Сталинградскую битву о. Кириллу вручили только в 1993 году.
Иван Павлов прошел всю войну — с первого и до последнего ее дня. На его долю выпали тяжелые испытания — кровопролитные бои, гибель товарищей, контузии, ранения, ужас мертвых городов. Сомнения и вопросы терзали душу солдата. Почему война? Почему воюем? Как-то, неся караульную службу в разрушенном Сталинграде, он нашел Евангелие среди развалин дома: «Стал читать. И почувствовал что-то такое родное, милое для души. Это было Евангелие. Я нашел для себя такое сокровище, такое утешение!».
И до самого окончания войны Евангелие его и утешало, и схоронило. По мнению о. Кирилла, начавшееся в то время открытие православных храмов, обращение русских людей к Богу, постоянная молитва к Нему и стали основой тех перемен в войне, которые привели великую Русь к победе.
После войны поступил в Московскую духовную семинарию и был одним из лучших ее учеников. В 1954 г. окончил духовную академию и принял монашество в Свято-Троицкой Сергиевой лавре с именем Кирилл.
Кирилл Павлов в годы обучения в духовной академии
Начинал батюшка свои труды пономарем, был казначеем. С 1965 г. — духовник всей братии Лавры. Смиренный о. Кирилл принимал исповедь с таким сочувствием и любовью, что монахи часто говорили, что для них старец — даже не отец, а мать.
Арх. Кирилл был духовником русских патриархов — Алексия I, Пимена и Алексия II. В последние годы пребывал в Переделкино, в Патриаршей резиденции.
Жизнь о. Кирилла на новом месте мало чем отличалась от лаврской: исповеди, исповеди, исповеди. С годами он все больше ослабевал от огромного потока посетителей. В 2003 г. перенес инсульт, который обездвижил его. А в последние годы батюшка уже плохо видел и слышал, и ему было сложно говорить.
В такой немощи телесной благодатный старец находился более 12 лет. Он безропотно нес возложенный на него крест, считая, что ниспосланное — новый дар и новое служение, и в немощи своей продолжал молиться.
«Есть мнение в братии, что батюшка находится в таком состоянии — это он мучается за наши грехи... Может, удерживает этот мир от страшной какой-то войны... Потому, что, если действительно великий святой, он может и один молить Бога.» (арх. Захария (Шкурихин)).
Старец Кирилл
Похоронен старец на территории Троице-Сергиевой лавры.
Арх. Кирилл — автор многочисленных проповедей и поучений, часть из них опубликована в книге «Архимандрит Кирилл Павлов. Проповеди»: «Надо тщательно наблюдать за своим нравственным поведением, за своими поступками... Познай самого себя — вот великое правило, которое было даже у древних мудрецов. И Святая Церковь нам также предлагает, чтобы мы по истечении каждого дня проверяли, что мы сделали за день угодного Богу, что сделали полезного себе, что сделали ради блага ближнего. И вот тогда-то мы и познаем свою нищету духовную... Вот тогда-то у нас и замкнется рот для осуждения ближнего. Мы лишь потому являемся строгими судьями для ближних, что себя не знаем...» (из проповеди «О грехе осуждения»).
Вечером 20 февраля 2017 года в Переделкино, на 98-м году жизни, после продолжительной болезни преставился ко Господу многолетний духовник Свято-Троицкой Сергиевой лавры, духовник Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II архимандрит Кирилл (Павлов).
Архимандрит Кирилл (в миру Иван Дмитриевич Павлов) родился 8 октября 1919 года в Рязанской губернии.
Отец Кирилл редко упоминал что-либо из своей мирской жизни. Известно лишь из одного интервью, что родился и вырос он в верующей крестьянской семье. Но, по его словам, «с 12 лет жил в неверующей среде, у брата, и растерял свою духовность».
В молодые годы работал технологом на металлургическом комбинате, в армию был призван в конце 1930-х годов. Служил в пехоте.
Участник Великой Отечественной войны в звании лейтенанта, участвовал в обороне Сталинграда (командовал взводом), в боях возле озера Балатон в Венгрии, закончил войну в Австрии. Демобилизовался в 1946 году.
Во время войны обратился к вере. Вспоминал, что, неся караульную службу в разрушенном Сталинграде в апреле 1943 года, среди развалин дома нашел Евангелие, с которым уже не расставался.
По окончании войны поступил в Московскую духовную семинарию, которая тогда располагалась в Новодевичьем монастыре в Москве, впоследствии окончил и Московскую духовную академию. С этого времени его жизнь была связана с Троице-Сергиевой лаврой.
25 августа 1954 года он был пострижен в монашество. В том же году окончил Московскую духовную академию и был рукоположен 8 октября во иеродиакона, а затем ― во иеромонаха.
Был пономарем, потом казначеем обители. С 1965 года ― духовник братии Лавры. Был возведен в сан архимандрита.
По свидетельству современников, у него исповедовались в свое время Патриархи Алексий I и Пимен; был духовником Патриарха Алексия II, в связи с чем переехал в Патриаршую резиденцию в Переделкино. Продолжал духовно окормлять монахов Лавры, принимал многочисленных верующих.
В начале 2000-х со старцем случился инсульт, который сначала обездвижил его, а затем практически лишил возможности общения с внешним миром. Прикованный к постели, мужественно терпящий свою болезнь, он не искал поддержки и утешения, но в краткие моменты, когда силы возвращались к нему, сам поддерживал и утешал окружающих.
Автор многочисленных проповедей и поучений. Наставник молодых монахов, принявших постриг в Лавре. Много писал в эпистолярном жанре, ежегодно отправлял архиереям, священникам, мирянам, духовным чадам и даже малознакомым людям до 5000 писем с поздравлениями, наставлениями и назиданиями.
Патриархия.ru
20 февраля исполняется год со дня кончины архимандрита Кирилла (Павлова), братского духовника Троице-Сергиевой Лавры. Вспомним биографию старца Кирилла и его мудрые духовные наставления.
Иван Павлов родился 8 сентября 1919 года в деревне Маковские Выселки, ныне Михайловского района Рязанской области в верующей крестьянской семье. С 12 лет жил у неверующего брата, под влиянием среды отошёл от церковной жизни. После окончания техникума работал технологом на металлургическом комбинате.
Был призван в Красную армию, служил на Дальнем Востоке. Участник Великой Отечественной войны в звании лейтенанта, участвовал в обороне Сталинграда (командовал взводом), в боях возле озера Балатон в Венгрии, закончил войну в Австрии. Во время войны Иван обратился к вере. Он вспоминал, что, неся караульную службу в разрушенном Сталинграде в апреле 1943 года, среди развалин дома нашёл Евангелие…
После демобилизации в 1946 году Иван Павлов поступил в Московскую духовную семинарию, а по её окончании - в Московскую духовную академию, которую окончил в 1954 году. 25 августа 1954 года был пострижен в монашество в Троице-Сергиевой лавре. Вначале был пономарём. В 1970 году стал казначеем, а с 1965 года - духовником монашеской братии. Был возведён в сан архимандрита.
Назначен духовником Патриарха Алексия II, в связи с этим переехал в Переделкино (где находится Патриаршая резиденция), продолжая духовно окормлять монахов лавры. Награждён церковными орденами преподобного Сергия Радонежского и святого князя Владимира. Автор многочисленных проповедей и поучений. Наставник молодых монахов, принявших постриг в лавре.
Духовные наставления
Отец Кирилл специально облекал свои наставления в образ крылатых летучих пословиц или же советов для того, чтобы не отяготить духовное чадо.
- Держи голову низко, а душу к Богу близко.
- В делах вертись, а с людьми мирись.
- Как спастись? Сердце смиряй, а себя укоряй.
- Монах спит, а грех бдит.
- Не будешь человекоугодником, станешь Богоугодником.
- Если не слышишь чужие стоны, не помогут ни посты, ни поклоны.
- Людям важна внешность, а Богу - правдивость и честность.
- Кто Богу молится, тот не опозорится.
- Не смейся чужой нужде, не заплачешь о своей беде.
- Тот, кто других укоряет, о своих грехах забывает.
- Человек смиренный - алмаз безценный.
- Чистое сердце, словно криница, - всем пригодится.
- Кого мир обманул? Кто к нему привязался. А кого Бог спас? Кто на Него полагался.
- Хочешь спасаться - умей смиряться.
- Помни: хороши пост и бдение, но лучше всего - смирение.
- Гордый, как поздний ужин, - никому не нужен.
- Не пренебрегай ни одним человеком, хорош он или плох, и твои дела управит Бог.
- Суть послушания в одном - тот, кто послушен, тот со Христом.
- Кто старцу верен, тот Богом проверен.
- Благословение духовного отца терпи до конца.
- У послушника - преданность, у духовника - благословение, у Бога - спасение.
- Сначала скорби, потом благодать.
- Дух любит мужество, но не дерзость.
- Душа должна иметь благородство, ибо спасение благородно, потому что Бог дает его даром.
- Церковь всегда распята, как и Христос.
- За любовь предстоит борьба до последнего вздоха.
- Бедность - самое лучшее условие для духовной практики.
- Спасение - только в наступлении на грех. В отступлении перед грехом - гибель.
- Скорби - это путь к обожению души. Это значит - идти на вольную страсть, на крест.
- Лучшая форма любви испокон веков одна - это молитва.
- Принять произвольное страдание ради Христа - выше обычных утешений.
- Упавший и поднявшийся - спасается. Не вставший - гибнет.
- Хочешь быть свободным во Христе - откажись от себя.