Уникальный центр изучения Креста
Еще сто лет назад побережье и острова Беломорья были усеяны большими и малыми крестами - обетными, поклонными, памятными. Жизнь поморов всегда была наполнена трудностями и опасностями, и каждый крест означал уникальную историю своего появления. На одних только Соловецких островах таких деревянных крестов насчитывалось более трех тысяч. Сюда добирались с большими трудностями и риском для жизни, с молитвой и обещаниями Богу. И обеты воплощались в крестах.
В 20-х годах прошлого столетия символы христианства уничтожались беспощадно. Проводились специальные акции по сжиганию крестов, поставленных нашими предками. А на Соловках в начале 20-х, по воспоминаниям очевидцев, костер, пожирающий собранные со всего архипелага кресты, полыхал четыре дня подряд. Происходило это на мысу бухты Благополучия, как раз напротив монастыря.
Прошло несколько десятилетий, и именно на этом месте начала существовать и развиваться мастерская, в которой изучаются и создаются кресты. В этом году ей исполняется десять лет, почти столько же, сколько возрождающемуся Соловецкому монастырю.
Основатель и главный мастер кресторезной мастерской Соловецкого монастыря - Георгий Кожокарь. По специальности он архитектор, поэтому не удивительно, что его заинтересовала в первую очередь не практическая сторона - изготовление крестов, а научная. А как православный верующий Георгий изучает Крест Господень и с богословской точки зрения. Все это делает кресторезную мастерскую Соловецкого монастыря уникальным Центром изучения Креста. Пожалуй, второй такой же нет пока во всем православном мире.
Все кресты, выходящие из-под инструмента мастеров, разные. Огромные поклонные (до 9 метров) и маленькие - нательные, напрестольные кресты и кресты-иконы, украшенные ажурной резьбой и символическими надписями на многих языках, в том числе и древних. Больших крестов, изготовленных в соловецкой кресторезной мастерской, уже пятнадцать - они стоят не только на Соловках, но и в Москве, в ближнем и дальнем Зарубежье. А крестов небольшого формата уже более семисот разошлось по всему православному миру. Есть соловецкий крест и у Святейшего Патриарха, и у президента Путина, и у Владыки Тихона, и у многих значительных духовных и политических лиц.
О своем “детище” Георгий Георгиевич рассказывает очень интересно и увлеченно:
Раньше во всех православных монастырях были собственные кресторезные мастерские, а мастера назывались “крестичниками” или “резами”. Крестами благословлялись благотворители и жертвователи, их изготавливали и просто на продажу. Конечно, с закрытием монастырей эта традиция прервалась.
Когда я в конце 80-х годов приехал на Соловки и начал работать в Соловецком музее, то обратил внимание, что тема крестов, как ни странно, тут совсем не разработана. Я предложил найти все оставшиеся поклонные и обетные кресты на островах архипелага, обозначить их, исследовать. Была организована экспедиция, мы шли от креста кресту, фотофиксировали, снимали кальки с них в натуральную величину - для этого придумали специальное сооружение, которое устанавливали рядом с изучаемым крестом. Впрочем, кресты были в разном состоянии и положении. В вертикальном, наклонном и горизонтальном, а также вообще в разбросанном. Представьте себе: пестрый ягодник, и в нем - замшелый кусочек старинного дерева с надписью “Царь Славы”. Мы аккуратно доставали обломки креста, фиксировали. В результате экспедиции появились подробные описания тридцати крестов Соловецкого архипелага и графические листы, изображающие эти кресты.
Впечатляют истории установления некоторых крестов. Так, на Анзере у святого источника стоит крест, установленный 24 октября (по старому стилю) 1917 года - в день свершения революции. Знаменательно, что он выкрашен в красный цвет. Как ни странно, крест сохранился до наших дней, хотя во время СЛОНа (Соловецкого лагеря особого назначения) на Анзере был изолятор. На Анзере же сохранился колоссальный 11-метровый крест, установленный ровно 100 лет назад, в 1903 году. А еще мы там нашли небольшой поклонный крест, установленный заключенными в 1933 году, 3 мая. Это ведь подвиг - в такое время и в таком месте поставить крест!
Изучая этот христианский знак, мы пришли к выводу, что соловецкий крест - особенный. На нем мы не видим изображения распятого Иисуса Христа, а только тексты - имена Божии. Такие кресты называются аскетическими, голгофскими, вселенскими, богоименными, тричастными и т.д. Неподготовленному человеку так просто и не прочесть, что написано на кресте: столько тут знаков и сокращений. Можно даже говорить о тайнописи, которая для посвященных несет глубокий богословский и философский смысл. Крест - это ключ к пониманию Ветхого и Нового Заветов.
Десять лет назад, по благословению старца Иоанна (Крестьянкина), я занялся созданием этой мастерской. Архимандрит Иосиф, наместник Соловецкого монастыря, очень поддержал это начинание. Здесь мы изучаем и осмысливаем изображение креста в его различных видах - в первую очередь православного креста, но и вселенского тоже. И делаем кресты по образу и подобию тех крестов, которые создавались в древности.
В нашу мастерскую приезжают поработать люди со всей страны, самых разных профессий и специальностей: не только резчики, реставраторы, но и журналисты, священнослужители, физики, математики, музыканты, керамисты. Они у нас живут и помогают. Конечно, каждый в меру своих умений и возможностей. Некоторые сперва опилки подметают, а некоторые выполняют действительно сложную работу. Узнают о нас по интернету, или просто от тех, кто уже побывал тут. А приходят познакомиться с нашей работой ежегодно тысячи людей. Я считаю, что наша мастерская создавалась всем православным миром, потому что у нас много благотворителей и жертвователей, тех, кто вносил свою лепту в работу кресторезной.
Первый крест был установлен у подножия Секирной горы, в дни перенесения мощей Соловецких преподобных в 1992 году в присутствии Святейшего Патриарха Алексия. Этот крест - копия креста с горы Вербокольской, что на острове Анзер. Именно с этого креста и пошла наша серьезная работа по изучению и осмыслению крестов.
В мастерской крест изучается не только в его богословском, но и в историческом, археологическом и ставрографическом значении, охватываются все виды изображения креста (дерево, металл, керамика.) Исследуются древние традиции изображения креста в золотном шитье. Данное рукоделие воспроизводится на основе современных материалов (ниток и тканей). Работа это очень тонкая и кропотливая. Одна икона-крест создается много месяцев, замысловатую букву надписи, по признанию нашей мастерицы, можно вышивать целый день. Для такой работы нужен особый настрой, и это благодатный труд.
Иоанн (Крестьянкин), старец Псково-Печерского монастыря, проявляет внимание к деятельности мастерской, всегда интересуется, как у нас дела, духовно поддерживает. Как-то я поинтересовался у батюшки, как долго мне предстоит заниматься резьбой крестов на Соловках. Старец сказал: “ Так-так, а сколько, ты говоришь, там крестов было?” Я отвечаю: “Три тысячи”. “Ну вот, - говорит, - когда все три тысячи поставите, так можете и отдыхать”.
Так что работы у нас еще много.
Валентина Музыкина
Что произошло? Что случилось со мной за эти три дня на Соловках? Иногда мимолетное воспоминание говорит: «Да ничего особенного. Просто прикоснулся к еще одной святой и печальной странице итстории Отечества». А иногда…
И все чаще и чаще, все настойчивей и настойчивей Соловки заставляют меня усомниться, что я вообще жил и продолжаю жить, и что я христианин, которому полагается и жить по-христиански, всегда помня Того, кто дал мне, всем нам, жизнь, Кто оставил нам такие простые для восприятия, но, как оказывается, такие непростые для нас, затырканных суетливой повседневностью, Заповеди.
Соловки. С детских пор я слышал это слово. Я понимал, что это какое-то место, где живут плохие люди, потому как в разговорах взрослых я часто слышал: «Раскулачен и сослан на Соловки». Или: «На Соловках ему место». Или: «Сгинул на Соловках. Будто бы врагом народа оказался». И так далее.
Я и все мои сверстники долго не знали, где эти самые Соловки находятся, что из себя представляют. В школе даже по географии мы их не проходили. И только любопытный ученик мог разглядеть на карте Соловецкие острова в Белом море. Я их нашел на географической карте СССР, кода учился, кажется, в шестом классе. И, кажется, именно тогда запало в мою душу, казалось, неисполнимое желание увидеть это жуткое место. Уже много позже я мало-помалу узнавал историю столь удивительно прекрасного и в то же время столь трагического места. Оказывается, люди здесь бывали тысячелетия тому назад. А много позже, когда на Руси незыблемо укрепилось православное христианство, там стали селиться первые монахи-подвижники. И поставили они монастырь -крепость, которую ни шведы, ни англичане не могли одолеть.
Напротив нашей сельской школы-семилетки метрах в пятидесяти стоял замечательной архитектуры уже разрушающийся храм, который закрыли в 1940 году. Батюшку с семьей куда-то выслали, а в их доме устроили постоялый двор для транзитных подвод и обозов.
Моя учеба в школе пришлась на первые послевоенные годы. У вдов-солдаток еще слезы на глазах не просохли, а в некоторые семьи еще приходили после скитаний по госпиталям солдаты-инвалиды. Тут бы самое время и помолиться в храме о сложивших свои головы за Родину воинов и за здоровье оставшихся в живых. Нет. Церковь стояла пустой и соблазняла растущих в безбожии юных пионеров пальнуть из рогаток по незащищенным стеклам и похваляться своей меткостью. Или нацарапать железякой на белой стене свое имя, а то и что похуже. И что характерно – мальчишеские безобразия никто не останавливал, не пресекал. В том числе и учителя. Никто. Разве что случайно проходившая мимо пожилая женщина пристыдит негромко, так над ней громко посмеются. Учителя, возможно, и возмущались в себе, да выйти и пресечь забавы малолетолк побаивались: как бы по доносу кого-нибудь из коллег не навлечь на себя гнев чиновников от народного образования. И только Бога никто не боялся.
Но вот прошли богоборческие ленинско-сталинские времена. И что? Хрущевская «оттепель», пожалуй, даже усугубила положение. Во всяком случае, для возрождения духовности не было сделано ровным счетом ничего. Именно в эти годы мне довелось служить в советской армии. Да, тогда в армии была относительно крепкая дисциплина. Но эта дисциплина никак не была связана со страхом перед Богом совершить грех при исполнении служебного долга. У верующего же солдата дисциплина держалась на совести, стержнем которой были Евангельские заповеди. Впрочем, не так то и много было верующих. А уж если у кого старшина увидит крестик на груди – неминуем разбор на комсомольском собрании (читай – ротном собрании). Замордуют парня так, что он даже письмо матери напишет: и зачем, мол, я тебя послушал, покрестился, смеются, мол, надо мной. И вернется ли потом этот парень к вере? Вопрос. А ведь мать благословляла его этим крестиком на честную службу и на благополучное возвращение домой.
Да что говорить о ком-то! Давно ли я, будучи коммунистом и должностным лицом, уверял свою верующую мать, что Бога нет. И пришел я, многогрешный, в храм не в молодые годы, а на седьмом десятке лет. Господи, прости изувеченную мою душу.
Кто знает, когда бы удалось нам с женой моей сподобиться посетить эти загадочные для меня острова, если бы не замечательные молодые женщины Инна Айрих и Ирина Якунина, организаторы-энтузиасты, «авторы» многих полезных для души и для глаз (особенно для души) поездок по святым и историческим местам России. И не только России. Не перестаю удивляться их позитивной энергии.
И вот мы, группа из десяти человек, до Карельского городка Кеми на поезде, а от Кеми по Белому морю на теплоходе, держим путь к Большому Соловецкому острову. Море спокойно, стая чаек сопровождает теплоход, устраивая целое шоу, ловко хватая клювами подбрасываемые пассажирами куски хлеба или колбасы. Примерно через два часа показались очертания острова с белым силуэтом монастыря. И этот силуэт нам предвещал нечто грандиозное. Защелкали фото- и видеокамеры. Пассажирам стало не до чаек. Все всматривались в приближающуюся святыню. Ожидание чуда, кажется, оправдывалось. Но это было первое чудо – зрительное.
Сойдя на берег, нас без проволочек доставили в уютные коттеджики с номерами, отлично покормили. Теперь можно и за духовную пищу приниматься. И пища эта то комом в горле застревала, то переворачивала душу, то возмущала разум, не сразу воспринимавший виденное и слышанное. А как, например, можно спокойно воспринять то, что в 20-е и 30-е годы прошлого столетия здесь было расстреляно, умерло от болезней, каторжных работ, издевательств охраны более 40 тысяч человек. И в большинстве своем – невиновных. А всего через Соловки прошло более 80-ти тысяч заключенных. Тут были взрослые и днти, мужчины и жнщины, русские и представители других народов России и не только России, политические и уголовники, православные христиане, священники и иерархи Русской Православной Церкви, ученые и вовсе неграмотные, дворяне и аристократы высших сословий, недовольные советской властью рабочие и раскулаченные крестьяне, военные самых разных чинов и званий. Называлась эта ссыльная тюрьма – Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН). А позже и вовсе – Соловецкая тюрьма особого назначения – СТОН. Это слово, пожалуй, в большей степени отвечало сути здесь происходящего. Говорят, принцип устройства СТОНа потом переняла и усовершенствовала нацистская Германия…
65-я параллель в месте пересечения Соловецкого архипелага, насчитывающем более ста больших и малых островов, находится в 165 километрах от Полярного круга. Общая площадь островов около 300 квадратных километров. Самый большой остров – Большой Соловецкий – 218 квадратных километров. Далее – Анзер, Большая и Малая Муксалма, Большой и Малый Заяцкие.
История Соловков берет свое начало из глубины веков, примерно с пятого тысячелетия до нашей эры, когда стали здесь появляться древние обитатели Поморья – протосаамы. Здесь они ловили рыбу, промышляли морского зверя, здесь же хоронили своих соплеменников, складывая над ними валунные курганы, а рядом выкладывали из мелких камней загадочные культовые лабиринты.
Но вот в начале ХV века на Соловках появляются первые иноки, преподобные Савватий, Герман и Зосима, и языческий край стал преображаться в Православный. Причем, уже вскоре трудами этих святых Соловки стали средоточием Православия на русском севере.
С тех пор история Соловков стала историей Соловецкого монашества.
В XVI веке монастырь превратился в духовный, хозяйственный и военный центр Поморья. А к концу века над Белым морем возвышались несколько каменных храмов, завершено строительство каменной стены-крепости.
Сказать, что сооружения на Соловках каменные, значит, ничего не сказать. Огромные многотонные природные валуны (наследие ледникого периода) уложены в основания стен, а по мере их возведения валуны уменьшаются. Ширина стен в отдельных местах достигает семи метров. Высота одиннадцати метров. Длина монастырской стены по периметру. – 1200 метров. Это чудо зодчества и строительного мастерства, а также методы подвоза и укладки таких огромных и в таком количестве валунов полностью не раскрыто до сих пор. А ведь валунных строений на островах немало, причем в самых труднодоступных местах. И сооружения на Соловках впечатдяют не менее, чем Египетские пирамиды.
В 1854 году монастырь подвергся атаке двух английский кораблей, но стены без особого урона выдержали многочасовой обстрел из корабельных пушек. Англичане ушли восвояси. Монастырь еще более прославился. На острова потянулись паломники. Даже члены императорской семьи считали важной для себя духовной обязанностью посетить Соловецкий монастырь.
На Вологодчине, на живописном берегу реки Сухоны по Божьему промыслу в 1137 году возник посад Соль Тотемская, ныне уютный, дорогой моему сердцу, городок Тотьма. Многие десятилетия и даже столетия славен он был солеварением, а пуще – купцами-меценатами, которые снаряжали экспедиции и отправляли их за тысячи верст, к морю Охотскому и к самому Тихому океану для промысла морского зверя: котиков, черных лис и бобров. Многие купцы с того промысла большие доходы имели и щедро жертвовали на строительство храмов в Охотске, Иркутске и, конечно, в самой Тотьме.
А еще Тотьма хранима многими святыми, на ее земле просиявшими. Конечно, особо почитаемый здесь - преподобный Феодосий Тотемский (Суморин), по Божьему промыслу устроитель и первоначальник Спасо-Суморина монастыря. И, может быть, не все знают, что и преподобный Герман, рано подвизавшийся в монашестве, искавший молитвенного уединения и ставший одним из первых монахов на Соловках - уроженец Тотьмы. Преподобные Герман и Савватий обусловили возникновение Соловецкой обители, а преподобный Зосима начал ее устройство и стал первым настоятелем Соловецкого монастыря, ставшего теперь одной из главных святынь православной России. Известен такой факт. Однажды пресвитеру Григорию, служившему в Тотьме, во сне явился преподобный Герман и повелел написать образ его вместе с Савватием и Зосимой. Григорий исполнил повеление. Икона стала чудотворной и многие, с верой подходившие к ней, получали исцеление.
Из многих небесных молитвенников о Тотьме широко известны Вассиан Тиксненский, блаженные Максим и Андрей Тотемские.
Вот и прошли, как один час, три неповторимых и незабываемых дня на Соловецких островах. Смею говорить от лица всей группы, ибо я видел выражения лиц и негромкие разговоры о впечатлениях. Мы все почувствовали и прочувствовали Соловецкий крест, который Божественно распростерт над этой суровой, с избытком политой потом и кровью землей в холодном море.
Один из наших экскурсоводов, неравнодушно рассказывавший историю Соловков, сказал: «Вся земля здесь святая. В любом месте можно творить молитву и она дойдет до Бога».. Но приходилось слышать и другое. Водитель микроавтобуса, отвозившего нас на пристань, ворчливо выговаривал:
- Патриарх с губернатором архангельским да еще и с министром культуры прилетели.. А зачем?
- Зачем? – спросил я.
- Объекты опять какие-то будут монастырю передавать. Говорят, даже пекарню отдадут.
- Ну, а если пекарню передадут, то поселок без хлеба останется?
- Да нет, хлеб монахи пекут получше, чем в нашей пекарне. Многие у них покупают. Да и дешевле у них.
- Так в чем дело?
- А в том, что доход опять монастырю пойдет.
- Но если на этот доход он построит храм, например, или гостиницу для паломников, или благотворительность умножит, - кому от этого будет плохо?
- Плохо не будет, но как-то…
Или вот еще один пример духовной поврежденности. На острове Анзер, на Голгофо-Распятской горе, Божественным чудом выросла крестообразная береза. Именно на этой горе и близлежащих местах было расстреляно и умерло мученической смертью несколько тысяч политических лагерников в двадцатых и начале тридцатых годов прошлого столетия. На захоронениях большевики не ставили крестов и даже каких бы то ни было обозначений. Убраны были и те покаянные и поклонные кресты, которые стояли десятки лет. И, видимо, по промыслу Божию и выросла на самой вершине горы крестообразная береза. Но куда денешься от сомневающихся и скептиков? Причем, очень дотошных в поисках деталей, якобы указывающих на обратное истине.
По приезде из Соловков, я поделился впечатлениями с двумя знакомыми женщинами. Рассказал и о березе. На что одна из них сказала:
- Мой сын тоже недавно был на Соловках и говорил про эту березу. Он говорит, что сучья сами собой так вырасти вряд ли могли. Ему показалось, что их кто-то гнул.
И стоит ли такого человека убеждать в обратном? Мне жаль и эту женщину, и особенно ее сына, непонятно зачем посещающего святые места.
И вот еще что приходит на ум. При всей нашей нынешней неустроенности жизни, мы, бывая в святых местах, сожалеем, а то и праведно возмущаемся былыми лихими временами, жестокостью, безверием власти. Слава Богу, нынче этого нет и, даст Бог, не будет. Об этом неустанно молится братия Соловецкой обители и островных скитов. И разве мы, кому, якобы, некогда лоб перекрестить, не должны быть ей благодарными? «Ах, монастырю переходит то и это». А в XVIII веке монастырь имел огромные вотчины, и крестьяне Поморья были довольны принадлежностью монастырю, ибо были сыты, одеты и обуты, а дети их учились в приходских школах. Монастырь имел целый флот и торговал с Англией и Скандинавскими странами. А за счет доходов обустраивал обитель, которая сыграла выдающуюся роль в укреплении Российской державы.
Ну, а то, что мы теперь имеем возможность беспрепятственно посетить Соловецкие острова, молитвенно прикоснуться к святыням и хотя бы немножко очиститься душой – разве это не чудо?
Нет во всей Центральной России места более трагичной истории, чем поляна в подмосковном лесу близ деревни Дрожжино, получившая в середине 30-х годов XX века название «Бутовский полигон». Здесь, наряду с аналогичным полигоном в Коммунарке и тюрьмой особого режима в Суханово , в период с 8 августа 1937 года по 19 сентября 1938 было расстреляно 20 762 человека: священников, крестьян и рабочих.
Пик сталинского «большого террора» пришелся на 1937-1938 года и менее чем за два года по всей стране без суда и следствия были убиты около 700 000 человек - из них подавляющее большинство были специалистами различных областей науки и промышленности, культуры и искусства - цвет русского общества.
После нового постановления правительства от 31 июля 1937 года “Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов” в тюрьмах Москвы начались массовые расстрелы и столичные кладбища перестали справляться с огромным потоком захоронений. Тогда правительство распорядилось сделать в ближнем Подмосковье два полигона-спецобъекта: «Бутовский» и «Коммунарка». В Коммунарку привозили так называемых «политических» - неугодных офицеров Красной армии и членов партийного аппарата, представителей дворянства, инженеров, работников культуры и искусства. В Бутово по ночам на грузовых машинах с надписью «хлеб» везли простых крестьян, рабочих, представителей духовенства, бывших белогвардейцев и прочих «антисоветских элементов». После расстрела тела бросали в глубокие и широкие рвы, общая длина которых составляла порядка 900 метров. Родственникам казненных ничего не сообщалось - им оставалось только строить домыслы, но догадаться об истинной причине исчезновения близких было несложно.
После 1938 года бушующие по всей стране аресты и расстрелы пошли на спад, как и советская промышленность, оставшаяся практически без специалистов. Правительство СССР во главе со Сталиным спохватились и даже начали вести репрессии против «троек» НКВД, якобы казнивших слишком много невинных людей. Нашли и «козла отпущения» - наркома внутренних дел СССР Ежова Н.И., обвинив его во всех бедах и затем расстреляв, но было уже слишком поздно - стране в прямом смысле угрожал голод.
Бутовский спецобъект продолжал использоваться для захоронения заключенных, казненных в московских тюрьмах, но на самом полигоне расстрелы больше не велись. Вместо этого буквально сразу за забором построили дом отдыха для старших офицеров НКВД: Берия и его соратники по выходным здесь выпивали и закусывали черной икрой - в нескольких метрах от останков тысяч невинных жертв.
Даже после прочтения этих строк нашему современнику сложно представить, что все эти события действительно имели место не только на бумаге, но и в реальной жизни наших родителей, дедушек и бабушек. Трудно поверить, глядя на современную Москву и Подмосковье, что всего несколько десятилетий назад, ровно здесь же, где мы сейчас живем достаточно мирно и свободно, сами выбираем свой жизненный путь и решаем на каком море отдохнуть летом, могли происходить подобные ужасы - вот уж действительно все познается в сравнении. И если мы не властны изменить страшные страницы прошлого, то в наших силах не совершать ошибок в будущем и достойно почтить память предков.
После распада СССР вплоть до 1995 года Бутовский полигон находился под охраной войск госбезопасности, велось расследование и изучение огромного архива личных дел убитых, на основе которых впоследствии была создана «Книга памяти». В 1994 году родственники погибших установили поклонный крест у одной из братских могил, а через год неподалеку был заложен небольшой деревянный храм.
В последующие годы на Бутовском полигоне был создан большой мемориальный комплекс, а имена жертв навеки высечены в камне.
Построили и новый большой храм, освященный в 2007 году в честь Новомучеников и Исповедников Российских. В притворе храма была устроена экспозиция, где и сейчас, словно в Освенциме, можно увидеть многочисленные личные вещи убитых: очки, обувь, книги, узелки. Эти предметы лучше всех письменных свидетельств открывают перед посетителями страницы нашей истории.
Гуляя вокруг красивого храма и любуясь его остроконечными шатрами с золочеными маковками, сложно не обратить внимание на огромный деревянный крест, установленный на возвышении чуть поодаль. Серая от дождей и вьюг древесина креста покрыта прекрасным резным узором, каждый элемент которого словно хочет нам что-то сказать.
Этот Большой Поклонный крест посвящен прославлению подвига святых Новомучеников и Исповедников Российских и увековечению памяти всех пострадавших в годы репрессий. Он был освящен на Соловках 25 июля и установлен на Бутовском полигоне 7 августа 2007 года, в память 70-летней годовщины начала массовых казней 1937-1938 годов. Крест создан в кресторезной мастерской Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря под руководством мастера Георгия Кожокаря, по образу традиционных крестов Русского Севера. Такой крест является раскрытой книгой, но для того, чтобы услышать его послание, нужно понять многочисленные символы и знаки. Он - икона и молитвослов одновременно, памятник прошлого и свидетель нашего покаяния.
Высота креста составляет 12,5 метров, а ширина 7,5 метров. Подобно Голгофскому кресту он является «трисоставным». Вертикальная перекладина изготовлена из сибирского кедра, горизонтальная из карельской сосны, а косая перекладина - из кипариса. Копье и трость выполнены из соловецкой сосны.
Интересна история водружения креста на Бутовском полигоне. Кто-то может подумать, что столь массивный крест доставили в Подмосковье по частям, а затем собрали, но это было не так. Крест попал в Подмосковье по воде, в результате одного из самых больших в истории водных крестных ходов, соединивший Соловецкие острова и Бутовский полигон - «две русские Голгофы».
Поклонный крест прошел на корабле по водам Беломорско-Балтийского канала, Волго-Балтийского и канала имени Москвы - по водным системам, созданным ценой нечеловеческого труда, а нередко и жизни многих тысяч заключенных. Таким образом крест стал памятником не только пострадавшим на Соловках и Бутовском полигоне, но и всем жертвам советских репрессий в разных частях нашей страны.
Координаты полигона: 55°31"58"N 37°35"43"E
БЕСЕДА
У КАЖДОГО КРЕСТА СВОЯ СУДЬБА27 сентября – Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня
В 1992 году на Соловках мне довелось участвовать в установке первого после советской власти Поклонного креста. Это происходило у подножия Секирной горы в присутствии и по благословению нашего Святейшего Патриарха. Нашу группу собрали в спешке за считанные минуты прямо у ворот монастыря, где я по случаю оказался, а возглавил её Георгий Георгиевич Кожокарь, тот самый человек, который этот 7-метровый крест и изготовил. Но тогда я об этом так и не узнал. А познакомиться с Георгием Кожокарем, 55-летним руководителем соловецкой кресторезной мастерской на Сельдяном мысу, мне довелось лишь минувшим летом.
Выбор
– Вы помните те дни 1992-го?
– Конечно. Тогда совершилось незабываемое возвращение на Соловки мощей истинных хозяев этой земли – преподобных Зосимы, Савватия и Германа. Перед этим торжеством отец Иосиф, наместник монастыря, предложил мне изготовить крест, чтобы затем установить его под Секирной горой, в том месте, где пострадало очень много людей. У архимандрита Иоанна (Крестьянкина) мы взяли благословение, чтобы сделать крест по размерам того, что упавшим лежал на острове Анзер. То есть тем самым как бы совершалось воспреемство от традиции древних соловецких крестов – к современным, новым. И мы изготовили копию, единственно что изменив, так это текст на кресте: написали, что он посвящён новомученикам и исповедникам Российским.
Это был первый крест, установленный нами и первый после революции здесь. Хотя нет… Первым был крест, установленный на кладбище организацией «Мемориал». Правда, он не имел имён божественных, а ведь крест без них – как икона, на которой изображён святой, но не написано, кто именно. В этом плане есть вопрос. Но крест есть крест.
– А что предшествовало в вашей жизни установке креста под Секирной горой? Как вы попали на Соловки?
– На Соловки я переехал из Молдавии в 1989-м. Нас поселили на территории монастыря, который в ту пору готовили под гостиничный комплекс, единственный на Севере такого масштаба. Интересно, что, когда потом освободилась квартира и нас переселили сюда, в здание бывшей биологической станции, в келью, где мы жили, вселился отец Герман – он тоже приехал из Молдавии.
– Сюда, на Соловки, вас закинула судьба или выбор был сделан сознательно?
– Сознательно. Моя специальность – архитектор. К тому времени объёмным проектированием я занимался уже 10 лет, участвовал в разных конкурсах, проектах, а все отпуска мы с женой проводили на Севере, ездили с рюкзачками – где ночь застанет – от храма к храму, снимали, зарисовывали. Север нас покорил и своей природой, и людьми, и деревянной архитектурой – здесь мы подпитывались красотой. В моём понимании работа архитектора состоит не только в том, чтобы создавать современные здания, но и в постижении мудрой простоты древних строителей.
– Тогда же и возникла идея создания кресторезной мастерской?
– Нет, позже. Интерес к крестам возник в 1989–90-х годах. Тогда я решил обмерять кресты, которые сохранились на Соловецком архипелаге. С экспедицией из четырёх человек мы тогда нашли около 30 крестов, учитывали и упавшие, и стоящие. А с 1992 года, когда в монастыре появился постоянный наместник отец Иосиф, началась работа в мастерской.
Сила живого креста
– Я удивлён, что, несмотря на многолетнее варварство советской власти на Соловках, вы всё-таки смогли найти здесь столько крестов в начале 90-х…
– Состояние их было самое разное: подрубленные и поцарапанные, обожжённые, подгнившие, упавшие…
– И, обнаружив эти кресты, вы решили их восстановить?
– Конечно, это первое желание. Но дело в том, что у креста есть своя мистическая жизнь. Крест ставится не просто так, а по определённому поводу, именно на данном месте. Ставя его, люди вкладывали в это определённые смыслы. Мы – люди другого времени, другого опыта. И вот мы приходим и видим: стоит крест, на нём, может быть, уже не разобрать текст, он уже ветхий, в него стреляли, его жгли – но пусть он стоит. Ведь жизнь его не окончена. Господь послал ему тяготы, и он претерпевал, в принципе, так же, как и православный человек, – над ним совершали те же действия. И если крест вынуть и перенести – произойдёт как бы нарушение его личной жизни. Это моё мнение.
– То есть вы отвергаете музейный подход?
– Встреча человека с крестом в помещении, предназначенном для хранения тысяч всяких информаций, – это, я считаю, совершенно не то. Люди поставили крест, теперь их нет, а крест остался. Я пришёл, увидел его, помолился, задумался, но должен же и другой кто-то прийти и увидеть. Вот в чём смысл. Даже если крест упал, я считаю, пусть он остаётся на месте, потому что сила креста от этого не исчезает. Другое дело, если мы можем понять, почему здесь был поставлен этот крест, и можем изготовить подобный или другой – неважно, – и с пониманием, со значением снимем один крест и установим на его месте другой, тогда это возможно и правильно.
Но духовно сегодня нам открыто не так много, в этом смысле мы ещё очень слабы. Сегодняшний наш уровень показывает то, что творится ныне на Соловках: такого унижения эта святая земля не испытывала даже во время нахождения здесь лагеря, тогда почитание святынь было большим. Тогда, по-видимому, среди руководителей оставалась толика благоговения, потому и не всё здесь разрушили. В отличие от тех, кто распоряжается здесь сегодня.
Сделать крест музейным экспонатом нетрудно, но лишь с ростом нашего духовного самосознания, с пониманием значения и силы креста в нашей жизни мы найдём возможность сохранить его на более длительное время, как это делали раньше. Человечество накопило огромный опыт сохранения святынь, он более древний, чем любая музейная организация, существующая на земле. В отношении крестов – раньше строили вокруг них часовню или же открытый продуваемый навес – и так сохраняли их.
– В поездках по России нередко попадаются недавно изготовленные кресты у дорог – корявые, непропорциональные: то косая перекладина великовата, то основа не в меру длинна… А посмотришь старинные кресты – гармония почти всегда идеальна. Что это – профессионализм утерян или что-то в христианской жизни ныне сбилось?
– Гармоничность креста в том, что он сделан под тело Спасителя – Богочеловека. Поэтому и пропорции должны быть совершенны. Есть такой крест, который был изготовлен по благословению Патриарха Никона под пропорции креста Спасителя на Голгофе, он хранится в московском храме прп. Сергия Радонежского в Крапивниках. Но трудно изготовить правильный гармоничный крест человеку, не имеющему внутри себя чувства меры. Вкус воспитывает среда. То, что мы видим сейчас, – представление о кресте современного человека. В древности, когда человек жил гармонично в природе и в обществе, с иерархией ценностей, с пониманием, что всё есть творение Божие, и среда была особенной. Представьте, в XVI веке вы оказываетесь на ярмарке, где всё, от ложек и расчёсок до упряжи, воспитывает в человеке вкус и меру... При этом нельзя забывать, что любой крест, даже не очень гармоничный, – святыня. Нельзя только делать его совершенно необычной формы.
– Как вы относитесь к крестам, которые у нас не признавали староверы, называя их «крыжами латынскими»?
– Есть две формы креста – одна повторяет пропорции креста, на котором был распят Христос, а другая форма – она бывает самой разной – только напоминает об этом кресте. Православная традиция почитает все кресты, которые существуют на земле, и все они для нас имеют значение. А так ведь можно не признавать и «правильные» кресты только из-за надписей на них. Будет ли надпись «IНЦI», Иисус Назорей Царь Иудейский, или «Царь Славы» – это не вопрос богословия креста, потому, по Писанию, правильно и то и другое. Это вопрос лишь страстей человеческих. Христос Себя распял, умертвил страсти на кресте, а мы будем свои страсти на крест возносить?
Традиции
– Какие кресты традиционны для Соловков?
– Поморье – это особая среда, здесь особое общение человека с природой, здесь всё суровей и, наверное, поэтому традиция благодарить Бога, обращаться к Нему перед какими-то испытаниями здесь крестовая. Ставили обетные кресты главным образом миряне. Ещё были поклонные кресты, которые ставили как монахи на месте своих подвигов, так и миряне на перекрёстках, на горках. Кресты ставили в памятных местах – в память о каком-либо событии. Другая местная особенность – установка навигационных крестов, использовавшихся как ориентиры, их было издалека видно, и верхний рог нижней косой перекладины такого креста указывал на север.
– В чём особенность соловецких крестов?
– Соловецкий крест вобрал в себя все поморские традиции, но в богословском плане они более строги. Я разделяю их на две традиции: народную и чисто монастырскую. Часто кресты устанавливали обетники: например, попадал рыбак в шторм и давал обет перед Богом, что за избавление от смерти поставит крест. Вырезали на них обычно текст, что крест сей поставлен, например, сыном Иоанна Петром в таком-то году. Но больше было крестов, что устанавливали монахи. На них резчиками наносились имена божественные, то есть тексты о том, что Христа распяли на горе Голгофа, что здесь место лобное и др. Монастырская традиция богословски более ёмкая.
– Вы говорите о надписях, а изображения?
– Наш Преображенский монастырь имеет корни исихастские, основанные на глубоком молитвенном делании, а исихастская традиция объёмные изображения не то чтобы отвергала, но не применяла. Потому что изображение Спасителя в объёме отвлекает от молитвы, к тому же в объёме зачастую невольно передаются черты знакомых людей, близких. Поэтому в традициях именно Соловецкого монастыря так называемые аскетические кресты только с именами Божьими. Среди изобразительных моментов лишь терновый венец, глава Адама, а также – схематично – солнце и луна. А если вы увидите крест с изображением распятого Спасителя, значит, его делали где-то в другом месте. Кресторезные мастерские существовали и в Троице-Сергиевой лавре, и в Кирилло-Белозерском монастыре…
Центр ставрографии
– Что из себя представляет ваша мастерская, сколько в ней человек?
– Сейчас, в июле, я один работаю, но скоро подъедут трое помощников, будут мне помогать в летние месяцы. А работа всё время ведётся. Она вначале состоит из проектирования (на это уходит основное время), изготовления документации и нанесения на крест изображения. Брёвна сами мы не заготавливаем – пользуемся тем, что нам пожертвуют. В основном это сосна, кедр. Дерево полежит, даст трещины, после чего заносим его в помещение, здесь оно ещё полежит, и мы начинаем работать с ним. Но кресторезная мастерская – это и своего рода ставрографический центр, здесь сосредоточено огромное количество материала по крестам, наверное, нигде в России такого материала нет, а если нет в России, то нет и нигде в мире. Накопленный за 18 лет материал сейчас систематизируется.
– Думаю, для многих читателей будет неожиданностью узнать, что в кресторезном деле много значат математика и расчёт.
– Не дай Бог допустить просчёт. Вот сейчас я запроектировал крест 20-метровый, он посвящён 400-летию рода Романовых, династии, которая несла несколько веков крест России и последний царь которой взошёл на мученическую голгофу. Это огромнейшее архитектурное сооружение с подходом, лестницей, часовней и пр. Столб креста я предлагаю сделать составным – из трёх цельных брёвен, и нужно определённым способом ориентировать само бревно, чтобы ствол креста являлся также несущей конструкцией, как мачта корабля.
– Насколько я понимаю, ваша деятельность уже давно не ограничивается Соловками. Минувшим летом крест, изготовленный в вашей мастерской, был доставлен в Бутово, место массовых расстрелов под Москвой.
– Да, вот сейчас делается 10-метровый крест, подобный бутовскому, для установки на Валааме. 24 сентября, на перенесение мощей Сергия и Германа, он, даст Бог, будет установлен на входе в монастырскую бухту рядом с Никольским скитом. Кстати, на Валааме уже установлен один наш крест. В Норвегии три наших креста: один восстановлен по фотографиям 20-х годов прошлого века у входа на кладбище русских поморов, второй – намогильный, а третий – поклонный крест с надписями, дар нашей братии городу Вадсё. В Измаиле установлен наш крест на том месте, где произошёл перелом в войне благодаря тому, что войсковой священник в армии Суворова, взяв крест, поднял воинов в атаку и погиб. Есть кресты в Москве, Санкт-Петербурге, Царском Селе …
– Почему одни кресты больше, другие меньше, чем тут вы руководствуетесь?
– Мы определяемся тут совместно с заказчиком, и стараемся, чтобы размер креста был соразмерен почитанию того, чему он посвящён. Это ни в коем случае не вопрос самовыражения строителя или количества денег у попечителя, ещё чего-то.
Соловецкое море работы
– Случалось ли, что вандалы покушались на крест, установленный вами?
– Я думал прежде, что такое невозможно. Но потом случилось: подрубили топором крест в Исаково. Что тут скажешь? Это страшно для близких и родных этого человека, но более всего это опасно для души самого вандала.
Это, однако, не говорит о том, будто я считаю наши кресты установленными на века. Не надо стараться делать ничего вечного. Меня ругают, что я не покрываю кресты защитными составами: как же так, столько труда! А зачем этим заниматься? Крест – это не тот предмет, который надо защищать. Это должно быть естественное дерево, не покрытое никакими отравами, чтобы можно было приложиться к нему. Но главное – крест должен стоять временно, чтобы другое поколение видело, как он разрушается, проявляло заботу о нём и ставило свои кресты. Так продолжается и обновляется жизнь. Чего проще, казалось бы, поставил крест из нержавеющей стали и забыл. А деревянный крест подгнивает, значит, нужен за ним уход. Значит, рядом должен быть человек, и в нём должна быть жива память крестная.
– Вы считаете, у мастерской большое будущее?
– По тому, сколько на Соловках установлено крестов, можно мерить, насколько Россия за все эти годы смогла подняться. И то, что сейчас их не наберётся трёх десятков, показывает, как много перед нами ещё работы. После установки первого креста, о котором мы говорили вначале, я спросил отца Иоанна (Крестьянкина), как долго мне заниматься изготовлением крестов. Он переспросил: «Так-так, а сколько, говоришь, крестов на Соловках было?» «Три тысячи». – «Вот когда все три тысячи поставите, так можете и отдыхать». Так что впереди ещё много трудов.
Беседовал Игорь ИВАНОВ
Фото автора
"Воздвижение крестов на Соловецких островах - традиция давняя. Еще в древние времена монахи-отшельники воздвигали кресты возле своих келий, ибо это спасительное знамение победы Сына Божия над смертию было для них малой церковью, присным напоминанием о цели иноческого подвига. Поэтому и первым деянием преподобных Савватия и Германа, прибывших на пустынный Соловецкий остров, стало водружение Поклонного Креста . Это событие изображается на многих иконах, в том числе и на чудесно обретенной около десяти лет назад при возрождении обители...
"...крест этот ужасный, все пропорции нарушены... он установлен в память расстрела 1933 года. Это были уголовники, они терроризировали весь лагерь – грабежи, побои, убийства. Да и расстреляны они были на Секирке, а не здесь... А табличку украли, наверное. (Юрий Бродский . Соловецкий пос. 1999).
Иеромонах Лонгин о поклонных крестах Соловков
Перед закрытием монастыря в 1920 году на Соловецких островах насчитывалось около 3000 крестов: обетных, поклонных, придорожных, отмечающих памятные события (в Старой Сосновке крестом обозначено место явления иконы Пресвятой Богородицы, получившей позднее наименование "Сосновской"). В духе этой многовековой традиции и решено было воздвигнуть на московском подворье крест в честь новомучеников и исповедников Соловецких. (Н.Копылова. В память о новомучениках и исповедниках Соловецких. Московский журнал, № 4, 04.2001 )
Зачем на Русском Севере ставят кресты
Севернорусские и соловецкие кресты - интереснейшие памятники культуры, оказались на грани исчезновения. "А ведь испокон веку жизнь русского человека нельзя было представить без деревянного креста. И хотя невелик он, по сравнению с церковью, велика была сила его эмоционального воздействия. Крест это и памятник крестьянской письменности, архитектуры, культа, и навигационный знак поморов, нанесенный на лоцманские карты.
Кресты, которые на Русском Севере сохранились до нашего времени, в основном датируются XIX веком. Большая часть их расположена на побережье Белого моря, островах Соловецкого архипелага, Новой Земле, Каргополье, по рекам Мезени и Пинеге.
Поклонные, маячные, кладбищенские, поминальные, благодарственные, памятные, охранительные... Ставились кресты по разным случаям. Сошли моряки на берег живыми, одолел ребенок страшную болезнь... Самой распространенной формой обета было обещание пожертвовать "на крест" отрез материи или полотенце. Высокие, с двухэтажный дом, кресты Мезени и Поморья украшались фартуками, шелковыми платками, куклами, к ним клали деньги. К наиболее почитаемым крестам ездили за многие километры...(Ледяева Марина. В Малых Карелах установят "Хранителя Вселенной". Газета "Правда Севера", Архангельск, 31.05.2000 )
Кресты устанавливают строго по старинной Соловецкой традиции
Памятники старины на Соловецких островах
На Б. Соловецком острове Амбар валунный в Сосновой губе | Дорога Монастырь - Новая Сосновка | Дорога Монастырь - Реболда | Дорога Монастырь - Сергиевский скит | Изба на м. Белужий (основание) | Кирпичный завод | Колодец у часовни преп. Зосимы | Крест в губе Долгая (основание) | Кресты монастырские на м. Перечь-Наволок | | Поселок Реболда | Тоня Березовая | Тоня Новая Сосновка | Тоня Старая Сосновка | Часовня Варваринская (основание) | Часовня Печерская (основание) | Часовня преп. Германа (основание) | Часовня преп. Зосимы (основание) | Часовня Филимоновская (основание) Гидротехнические сооружения Гидросистемы Большого Соловецкого острова | Судоходная озерно-канальная система | Дамба на оз. Красное (большая) | Дамба на оз. Красное (малая) | | | Памятники других островов Древние памятники домонастырского периодаИнформ. сообщение. Ото всюду обо всем.Правда Севера, Архангельск, 20.01.2004 )
Новые кресты на Соловках
"В конце XX - начале XXI века послушники монастыря установили на Соловках 20 поклонных крестов, например, на месте уничтоженной в 1930-е годы Варваринской часовни. По словам наместника Спасо-Преображенского монастыря архимандрита Иосифа, "кресты напоминают о былом величии обители, так как устанавливаются на месте утраченных храмов, часовен, памятных мест". " (Автор не известен. На Соловках создается Музей креста как символа христианства. Религия и общество. NEWSru.com. Москва. 09.02.2011 )