В годы первой мировой войны в Российской Империи был совершён громаднейший скачок в военном производстве, а темпы развития промышленности были настолько высокими, что не повторялись после этого в отечественной истории, и не были повторены ни в один из отрезков советского периода, включая Великую Отечественную войну.
Основой этого скачка стало стремительное расширение мощностей военного производства в 1914-1917 гг. за счёт четырёх факторов:
1) Расширение мощностей существующих государственных военных предприятий.
2) Массированное привлечение к военному производству частной промышленности.
3) Крупномасштабная программа экстренного строительства новых казённых заводов.
4) Широкое строительство новых частных военных заводов, обеспеченных государственными заказами.
Российская Империя вошла в войну с незавершённой военной реформой, которая должна была закончиться к 1917 году. При этом необходимо учитывать, что планирующие органы абсолютно всех стран ошиблись с прогнозами хода войны. Никто не думал, что она продлится больше года.
Соответственно, военные запасы были рассчитаны на относительно недолгие боевые действия. Промышленность, в том числе и России, не могла быстро компенсировать ту убыль, которую предполагает длительная война.
Поэтому закупки оружия и боеприпасов за границей были закономерны и оправданы. Царское правительство заказало 1,5 миллиона винтовок образца 1891-1910 гг. у американских компаний "Ремингтон" и "Вестингхаус", плюс 300 тысяч винтовок под русский трехлинейный патрон у "Винчестера". Но этот заказ большей своей частью до России не доехал – после большевицкой революции правительство США конфисковало винтовки и приняло их на вооружение у себя, как US Rifle, Cal. .30, Model of 1916.
Насколько велики были потребности Русской армии в оружии в начале первой мировой войны и как они удовлетворялись впоследствии отечественной промышленностью, можно судить по вполне доступным ныне цифрам. Их проанализировал в своем исследовании Михаил Барабанов, бывший научный редактор журнала "Экспорт вооружений", с 2008 года – научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала Moscow Defense Brief. Далее приведены необходимые выдержки из его работы.
Винтовки.
Винтовки выпускались на трёх казенных оружейных заводах – Тульском, Ижевском и Сестрорецком. Военная мощность их всех на лето 1914 г. оценивалась суммарно в 525 тыс. винтовок в год. Реально за первые пять месяцев войны с августа по декабрь 1914 г. эти три завода изготовили 134 тыс. винтовок.
С 1915 г. предпринимались форсированные работы по расширению всех трёх заводов, в результате чего месячный выпуск винтовок на них с декабря 1914 г. по декабрь 1916 г. был увеличен в четыре раза – с 33,3 тыс. до 127,2 тыс. штук. За один только 1916 г. производительность каждого из трёх заводов была удвоена, и фактическая сдача составила: Тульский завод 648,8 тыс. винтовок, Ижевский – 504,9 тыс. и Сестрорецкий – 147,8 тыс., итого 1301,4 тыс. винтовок в 1916 г.
В 1915 г. были санкционированы ассигнования на постройку в Туле второго оружейного завода с годовой мощностью по 500 тыс. винтовок в год, причём в дальнейшем его предполагалось слить с Тульским оружейным с итоговой суммарной мощностью 3500 винтовок в сутки. Дополнительно были выделены деньги на приобретение у "Ремингтона" оборудования (1691 станок) для изготовления ещё 2 тыс. винтовок в сутки! Итого весь тульский оружейный комплекс должен был давать 2 млн. винтовок в год. Строительство 2-го завода было начато летом 1916 г. и должно было быть завершено к началу 1918 г.
В 1916 г. было начато строительство нового казённого Екатеринославского оружейного завода близ Самары мощностью 800 тыс. винтовок в год.
Таким образом, в 1918 г. годовые производственные мощности русской промышленности по выпуску винтовок (без автоматов) должны были составить 3,8 млн. штук, что означало увеличение в 7,5 раз по отношению к мобилизационным мощностям 1914 г. и утроение по отношению к выпуску 1916 г. Это перекрывало заявки Ставки (2,5 млн. винтовок в год) в полтора раза.
Патроны.
На 1914 г. в России производством ружейных патронов занимались три казенных патронных завода – Петроградский, Тульский и Луганский. Максимальная мощность каждого из этих заводов составляла 150 млн. патронов в год при односменной работе (суммарно 450 млн.). Фактически все три завода уже в мирный 1914 г. должны были дать суммарно на треть больше – госзаказ составил 600 млн. патронов.
С начала 1915 г. предпринимались огромные усилия по расширению мощностей всех трёх заводов, в результате чего выпуск русских трехлинейных патронов был увеличен с декабря 1914 г. по ноябрь 1916 г. втрое – с 53,8 млн до 150 млн. штук. За один 1916 г. суммарный объем выпуска русских патронов был увеличен в полтора раза (до 1,482 млрд. штук). В 1917 г. при сохранении производительности ожидалась дача 1,8 млрд. патронов, плюс поступление примерно такого же числа русских патронов по импорту. В 1915-1917 гг. количество единиц оборудования всех трёх патронных заводов возросло вдвое. Вдумайтесь, 3 миллиарда патронов в год!
Ставкой в 1916 г. предъявлялись явно завышенные требования на патроны – так, на межсоюзной конференции в январе 1917 г. потребность была исчислена в 500 млн. патронов в месяц (в т.ч. 325 млн. русских), что давало расход в 6 млрд. в год, или вдвое выше расхода 1916 г., и это при достаточной обеспеченности патронами частей к началу 1917 года.
В июле 1916 года было начато строительство Симбирского патронного завода (мощность 840 млн. патронов в год). В целом, общую предполагавшуюся мощность русской патронной промышленности на 1918 год можно исчислить до 3 млрд. патронов в год.
Пулемёты.
Фактически, вплоть до переворота 1917 года выпуск станковых пулемётов вёл только Тульский оружейный завод, увеличивший производство оных до 1200 единиц в месяц к январю 1917 г. Таким образом, по отношению к декабрю 1915 г. рост составил 2,4 раза, а по отношению к декабрю 1914 г. – в семь раз. За 1916 г. выпуск пулемётов почти утроился (с 4251 до 11072 штук), а в 1917 г. ожидалась поставка Тульским заводом 15 тыс. пулемётов.
Вместе с крупными заказами по импорту (в 1917 г. ожидалась поставка до 25 тыс. импортных станковых пулемётов и до 20 тыс. ручных пулемётов) это должно было удовлетворить заявки Ставки. В преувеличенных надеждах на импорт, предложения частной промышленности о производстве станковых пулемётов были отклонены ГАУ (Главным артиллерийским управлением).
Производство ручных пулемётов Madsen организовывалось на строящемся по соглашению с Madsen Ковровском пулемётном заводе. Соглашение об этом с выдачей заказа синдикату в 15 тыс. ручных пулемётов было заключено в апреле 1916 г, контракт подписан в сентябре, а строительство завода начато в августе 1916 г. и велось очень быстрыми темпами. Сборка первой партии пулемётов была произведена в августе 1917 г. К началу 1918 г., несмотря на "революционный" бардак, завод был готов. Выпуск пулемётов планировался в 4000 штук в первое полугодие работы с последующим выходом на 1000 штук в месяц и с доведением до 2,5-3 тыс. ручных пулеметов месяц.
Однако, вопреки распостраненному мнению, армии стран – участниц первой мировой войны были загнаны в фортификационные сооружения не пулеметами, а лёгкой полевой артиллерией и шрапнелью.
Хорошим примером является вооружение русской пехотной дивизии 1914 года, где в пулеметных командах полков было всего лишь 32 "Максима", но 48 "Кос Смерти" в артиллерийской бригаде дивизии. В одном русском шрапнельной снаряде было 260 пуль, в пулеметной ленте максима - 250 патронов. Артиллерия однозначно была более эффективной, чем пулемёты!
Лёгкие орудия.
Производство легкой и горной трехдюймовой артиллерии велось на Петроградском казённом и Пермском орудийных заводах. В 1915 г. к производству был подключен частный Путиловский завод (в итоге национализированный в конце 1916 г.), а также частная "Царицынская группа заводов" (Сормовский завод, завод Лесснера, Петроградский металлический и Коломенский). Месячный выпуск орудий образца 1902 г. в итоге вырос за 22 месяца (с января 1915 г. по октябрь 1916 г.) более чем в 13 раз (!!!) – с 35 до 472 систем.
Для дальнейшего расширения артпроизводства в конце 1916 г. было начато строительство мощного Саратовского казённого орудийного завода. Из-за революции февраля 1917 г. постройка была остановлена в начальной стадии.
Таким образом, при ежемесячной потребности на 1917 год, заявленной Ставкой в январе 1917 года, в 490 полевых и 70 горных 3-дм пушек, русская промышленность фактически уже вышла к тому времени на её обеспечение, а в 1917-1918 годах, по всей видимости, значительно превзошла бы эту потребность. С вводом в строй Саратовского завода можно было ожидать выпуска более 700 полевых пушек и 100 горных пушек в месяц (при оценке выбытия 300 орудий в месяц по расстрелу без учета боевых потерь)…
Следует добавить, что в 1916 г. Обуховским заводом было начато освоение 37-мм траншейной пушки Розенберга. Из первого заказа в 400 новых систем от марта 1916 года 170 пушек были поставлены уже в 1916 году, сдача остальных намечалась на 1917 год. Нет сомнений, что за этим последовали бы новые массовые заказы на эти пушки.
Тяжёлые орудия.
К началу войны производство 48-линейных гаубиц образца 1909 и 1910 годов велось на Путиловском заводе, Обуховском заводе и Петроградском орудийном заводе, а 6-дм гаубиц образца 1909 и 1910 годов – на Путиловском и Пермском заводах.
Выпуск тяжёлой артиллерии нарастал очень быстро. В первом полугодии 1915 года было изготовлено всего 128 орудий тяжёлой артиллерии, но за полтора года объем вырос в 7 раз! Всего же в 1917 г., не случись революции, ГАУ (без Морведа) промышленностью оценочно должно было быть поставлено до 2000 тяжелых орудий русского производства (против 900 в 1916 году).
Вторым новым центром выпуска тяжёлой артиллерии должен был стать Саратовский казённый орудийный завод с годовой программой по тяжёлым орудиям: 42-лин пушек – 300, 48-лин гаубиц – 300, 6-дм гаубиц – 300, 6-дм крепостных пушек – 190, 8-дм гаубиц – 48. Из-за революции февраля 1917 г. постройка была остановлена в начальной стадии. В числе других рассматривавшихся к 1917 г. мероприятий по усилению выпуска тяжёлой артиллерии были выдача заказа на 48-лин гаубицы частной "Царицынской группе заводов", а также освоение в 1917 году выпуска 12-дм гаубиц и новых "лёгких" 16-дм гаубиц на строившемся с 1913 года при участии Vickers Царицынском заводе по выпуску морской тяжёлой артиллерии (РАОАЗ), чья постройка велась в годы ПМВ вяло, но первая очередь которого ожидалась в июле 1916 года, а ввод весной 1917 года.
С вводом в строй гаубичного завода на Путиловском заводе и первой очереди Царицынского завода русская промышленность достигла бы в 1918 г. годового выпуска минимум 2600 тяжелых артсистем, а более вероятно – и больше. Фактически это означало, что заявки Ставки 1916 г. на тяжёлую артиллерию могли быть покрыты русской промышленностью уже к концу 1917 г.
По импорту в 1917-м - начале 1918 гг. ещё около 1000 тяжёлых артсистем должно было быть получено по импорту. Итого суммарно русская тяжёлая артиллерия даже за вычетом потерь могла достичь численности 5000 орудий к концу 1918 г., т.е. быть сопоставимой по численности с французской.
Снаряды.
Основную роль в снарядном производстве по линии ГАУ сыграли Пермский завод, а также Путиловский завод, объединивший в итоге вокруг себя ряд других частных предприятий (Русского общества, Русско-Балтийского и Коломенского). Так, Пермский завод при годовой расчетной мощности 3-дм снарядов в 500 тыс. единиц уже в 1915 г. дал 1,5 млн. снарядов, а в 1916 г. – 2,31 млн. снарядов. Путиловский завод со своей кооперацией изготовил за 1914 г. всего 75 тыс. 3-дм снарядов, а в 1916 г. – 5,1 млн. снарядов.
Если в 1914 г. вся русская промышленность изготовила 516 тыс. 3-дм снарядов, то в 1915 г. – уже 8,825 млн по данным Барсукова, и 10 млн. по данным Маниковского, а в 1916 г. – уже 26,9 млн. выстрелов по данным Барсукова. Отчеты по военному министерству приводят ещё более значительные цифры подачи 3-дм снарядов русского производства в армию – в 1915 г. 12,3 млн. снарядов, а в 1916 г. – 29,4 млн. выстрелов. Таким образом, годовой выпуск 3-дм снарядов в 1916 г. практически утроился, а месячное производство 3-дм снарядов с января 1915 г. по декабрь 1916 г. выросло в 12 раз!
Барабанов пишет, что по всем расчётам, требования армии по снарядам с лихвой были бы удовлетворены в 1917 г. только отечественным производством. "Скорее всего, к 1918 г. русская легкая артиллерия подошла бы с откровенным затовариванием боеприпасами, – в частности, считает он, – а при сохранении и хотя бы ограниченном наращивании темпов производства и поставок к концу 1918 г. склады бы вообще ломились от огромных запасов 3-дм снарядов".
Российская Империя добилась колоссального и до сих пор недооцениваемого скачка военного производства в 1914-1917 годах. Рост военного производства и развитие ОПК в 1914-1917 годы были, вероятно, наиболее масштабными в отечественной истории, превосходя в относительных цифрах любые скачки военного производства в советский период, включая Великую Отечественную войну.
Российская Империя продемонстрировала высокие способности инвестирования в военную промышленность и реальные возможности гигантского увеличения мощностей и возможностей РПК в кратчайшие сроки.
Известная организация уполномоченного ГАУ Ванкова, привлекла к кооперации в военном производстве 442 (!) частных завода. Конверсию придумали не при Ельцине, но при нём провели её в одну сторону. В Российской же Империи считалось нормальным, что если твой частный завод сегодня не получил военного заказа, то ты производишь, например, заготовки для кустарей, а "если завтра война", то вместо самоваров с твоих производственных линий начинают сходить патроны и снаряды. И было очень почётно (и выгодно!) находиться среди доверенных у государства фирм.
В целом такую же оценку дореволюционной оборонке дает и С.В. Волков: "На протяжении 1915-16 годов был сделан гигантский скачок в деле вооружения и обеспечения армии. И он имел большую инерцию – то производство, которое было налажено, привело к тому, что к весне 1917 года русская армия оказалась заваленной оружием и боеприпасами".
Зато большевицким нелюдям, захватившим центральный склады, этих запасов хватило ещё на всю войну 1917-1922 годов.
Россия – единственная страна из всех, вовлечённых в первую мировую войну, которая не имела проблем с продовольствием. Никаких. Не только в 1917-м, но и 1918-м.
Российская Империя на момент выхода из первой мировой войны обладала огромным мобилизационным ресурсом. У нас были призваны всего 39% мужчин соответствующего возраста, тогда как, например, в Германии и во Франции – свыше 80%.
Россия на деле продемонстрировала мобилизационные способности экономики. К 1917-1918 годам страна практически полностью обеспечивала себя оружием и боеприпасами отечественного производства (по ряду позиций – с сильным запасом).
Россия шла, как говорится, в ногу со временем: предполагалось значительное увеличение в армии бронесил и готовились новые мощности в области авиастроения.
Какой была организация русской, германской и французской артиллерии к началу Первой мировой войны?
К 1914 году предполагалось, что грядущая война будет носить скоротечный характер - как Россия, так и Франция строили организацию своей артиллерии, исходя из принципа быстротечности вооруженного противоборства. Соответственно, характер будущей войны квалифицировался как маневренный – и артиллерия воюющих армий, прежде всего, должна была обладать таким качеством, как тактическая подвижность.
В маневренном бою основная цель артиллерии – живая сила противника, в то время как серьезные укрепленные позиции отсутствуют. Именно поэтому ядро полевой артиллерии было представлено легкими полевыми пушками 75-77-мм калибра. А главный боеприпас - шрапнель. Считали, что полевая пушка с ее значительной, как у французов, так и, особенно, у русских, начальной скоростью снаряда, выполнит все задачи, возлагавшиеся на артиллерию в полевом бою.
Действительно, в условиях скоротечной маневренной войны французская 75-мм пушка образца 1897 г. по своим тактико-техническим характеристикам занимала первое место. Хотя начальная скорость ее снаряда и уступала русской трехдюймовке, но это компенсировалось более выгодным снарядом, экономнее расходовавшим свою скорость в полете. Кроме того, орудие обладало большей устойчивостью (то есть несбиваемостью наводки) после выстрела, а следовательно, и скорострельностью. Устройство лафета французской пушки позволяло ей автоматически вести боковой горизонтальный обстрел, что с дистанции 2,5-3 тысяч метров давало возможность в течение какой-нибудь минуты обстрелять 400-500-метровый фронт.
Ил. 1. Французская 75-мм пушка. Фото: Pataj S. Artyleria ladowa 1881-1970. W-wa, 1975.
Для русской трехдюймовки то же самое было возможно лишь путем пяти-шести поворотов всей батареи с затратой не менее пяти минут времени. Зато при фланговом обстреле, в какие-нибудь полторы минуты русская легкая батарея, ведя огонь шрапнелью, накрывала своим огнем площадь глубиной до 800 м и шириной более 100 м.
В борьбе на уничтожение живой силы французской и русской полевым пушкам равных не было.
В итоге 32-батальонный русский армейский корпус был оснащен 108 орудиями – в том числе 96 полевых 76-мм (трехдюймовых) пушек и 12 легких 122-мм (48-линейных) гаубиц. Тяжелой артиллерии в корпусах не было. Правда, перед войной появилась тенденция к созданию тяжелой полевой артиллерии, но тяжелые полевые трехбатарейные дивизионы (2 батареи 152-мм (шестидюймовых) гаубиц и одна - 107-мм (42-линейных) пушек) существовали как бы в виде исключения и органической связи с корпусами не имели.
Ил. 2. Русская 122-мм легкая полевая гаубица образца 1910 г. Каталог материальной части отечественной артиллерии. - Л., 1961.
Немногим лучше было положение и во Франции, имевшей 120 75-мм полевых пушек на 24-батальонный армейский корпус. Тяжелая артиллерия при дивизиях и корпусах отсутствовала и находилась лишь при армиях - общим количеством лишь в 308 орудий (120-мм длинные и короткие пушки, 155-мм гаубицы и новейшая 105-мм длинная пушка Шнейдера образца 1913 г.).
Ил. 3. Французская 120-мм короткая полевая гаубица образца 1890 г. Фото: Pataj S. Artyleria ladowa 1881-1970. W-wa, 1975.
Таким образом, организация артиллерии России и Франции являлась, прежде всего, следствием недооценки мощи винтовочного и пулеметного огня, а также фортификационного усиления противника. Уставы этих держав в начале войны требовали от артиллерии не подготовки, а лишь поддержки пехотной атаки.
В противоположность своим противникам, организация германской артиллерии строилась на верном предвидении характера грядущего военного столкновения. На 24-батальонный армейский корпус германцы имели 108 легких 77-мм пушек, 36 легких полевых 105-мм гаубиц (дивизионная артиллерия) и 16 тяжелых полевых 150-мм гаубиц (корпусная артиллерия). Соответственно, уже в 1914 году тяжелая артиллерия присутствовала на корпусном уровне. С началом же позиционной войны германцы создали и дивизионную тяжелую артиллерию, укомплектовав каждую дивизию двумя гаубичными и одной пушечной тяжелыми батареями.
Из этого соотношения видно, что главное средство для достижения тактических успехов даже в полевом маневренном бою германцы видели в мощности своей артиллерии (почти треть всех имевшихся орудий - гаубицы). Помимо этого, германцы обоснованно учли не всегда нужную при настильной стрельбе повышенную начальную скорость снаряда (в этом плане их 77-мм пушка уступала французской и русской пушкам) и приняли в качестве калибра для легкой полевой гаубицы не 122-120-мм, как у своих противников, а 105 мм – то есть оптимальный (в сочетании относительной мощности и подвижности) калибр.
Если 77-мм германская, 75-мм французская, 76-мм русская легкие полевые пушки примерно соответствовали друг другу (также как и 105-107-мм тяжелые полевые пушки противников), то аналогов германской 105-мм дивизионной гаубице русская и французская армии не имели.
Таким образом, к началу мировой войны в основу организации артиллерийских средств ведущих военных держав легла задача поддержки наступления своей пехоты на поле боя. Главные качества, предъявляемые к полевым орудиям – подвижность в условиях маневренной войны. Эта тенденция определяла и организацию артиллерии крупнейших держав, ее количественное соотношение с пехотой, а также пропорциональность легкой и тяжелой артиллерии применительно друг к другу.
Так, соотношение количества артиллерии, входившей в состав войсковых частей, выражалось следующим числом орудий на тысячу штыков: для России - около 3,5, для Франции - 5 и для Германии - 6,5.
Соотношение числа орудий тяжелой к числу орудий легкой артиллерии выглядело следующим образом: к началу войны Россия имела около 6,9 тыс. легких пушек и гаубиц и лишь 240 тяжелых орудий (то есть соотношение тяжелой к легкой артиллерии – 1 к 29); Франция обладала почти 8 тыс. легкими и 308 тяжелыми орудиями (соотношение 1 к 24); Германия располагала 6,5 тыс. легких пушек и гаубиц и почти 2 тыс. тяжелых орудий (соотношение 1 к 3,75).
Указанные цифры наглядно иллюстрируют как взгляды на применение артиллерии в 1914 году, так и те ресурсы, с которыми каждая великая держава вступила в мировую войну. Очевидно, что ближе всего к требованиям Первой мировой войны уже до ее начала находились германские вооруженные силы.
АРТИЛЛЕРИЯ
В первой части нашего труда мы подробно указывали, насколько недостаточно была снабжена к началу войны Русская армия артиллерией.
Бои с немцами сразу же ярко это показали. Первые же наши неудачи в Восточной Пруссии - катастрофа армии генерала Самсонова и поражение, понесенное генералом Ренненкампфом, - всецело обусловливались подавляющим преимуществом германцев в числе батарей.
Подробному исследованию этих наших первых операций в Восточной Пруссии посвящена наша специальная книга {146} . Здесь же для иллюстрации нашего утверждения мы только приведем таблицу, указывающую на соотношение в числе батарей, находившихся у противников во время начальных боев, и на результаты каждого из этих столкновений.
Зависимость тактического успеха в первых боях 1914 г. в Восточной Пруссии от количества батарей
| Название боев | Русские | Немцы | Тактические результаты | ||
| число батальонов | число батарей | число батальонов | число батарей | ||
| Бой у Сталупенена 4/17 августа | 40 | 20 | 17 | 19 | |
| Сражение у Гумбинена 7/20 августа: | |||||
| 1. На фронте русск. 28-й п.д. | 12 | 6 | 25 | 28 | |
| 2. На фронте русск. 29-й п.д. | 12 | 8 | 11 | 7 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| 3. На фронте русск. III A.K. (усил. 40-й п.д.) | 42 | 22 | 25 | 28–30 | Немецкая атака отбита с большим для них уроном |
| 4. На участке к югу от леса Роминтсн | 22 | 9 | 26 | 16 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| Бой у Бишофсбурга 13/26 августа | 14 | 8 | 40 | 40 | Решительный и быстрый успех немцев |
| Сражение у Гогенштейн-Сольдау 13/26–15/28 августа: | |||||
| а) 13 (26 августа:) 1. В районе Гогенштейна | 30 | 14 | 20–26 | 15–18 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| 2. Район между дер. Мюлси и с. Уздау | 15,5 | 8 | 24 | 28 | Решительный и быстрый успех немцев |
| 3. Район Уздау - Сольдау | 32 | 14 | 24 | 17 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| б) 14 (27) августа: 1. Район у Гогсн штейна | 30 | 14 | 24 | 14 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| 2. Район между дер. Мюлен и с. Уздау | 12 | 8 | 11 | 12 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| 3. Район Уздау | 24 | 11 | 29–35 | 40 | Решительный и быстрый успех немцев |
| 4. Район Гейнрихсгофена (к зап. от Сольдау) | 16 | 6 | 6 | 5 | Нерешительный результат для обеих сторон |
| в) 15 (28) августа 1. Район Гоген штейна | 30–40 | 11–19 | 50 | 30 | Решительный успех на стороне немцев |
| 2. Район с. Ваплиц | 16 | 10 | 11 | 12 | Успех на стороне русских |
| 3. Район Сольдау | 20 | 6 | 20 | 39 | Решительный и быстрый успех на стороне немцев |
Примечание : состав русской артиллерии: 85% батарей легких пушек и 15% легких гаубиц. Состав германской артиллерии: 55% батарей легких пушек, 20% легких гаубиц, 25% тяжелой артиллерии.
К сожалению, на верхах нашего военного руководства этого не понимали. Наша Ставка была составлена из офицеров Генерального штаба, по-прежнему веривших в устаревшую суворовскую формулу: «Пуля - дура, штык - молодец». Насколько упорно жил на верхах нашей армии этот пережиток древней старины, свидетельствует книга, неоднократно нами цитированная, а именно - книга генерала Данилова («Россия в мировой войне»). Последний, состоявший в должности генерал-квартирмейстера Ставки, являлся фактически вдохновителем всей нашей стратегии. Это придает его книге особый исторический интерес. Хотя книга генерала Данилова и составлена в 1924 г., когда, казалось бы, опыт мировой войны совершенно определенно выявил огневой и сильно «артиллерийский» характер современной тактики, тем не менее автор продолжает упорствовать в своих прежних ошибках, он продолжает утверждать, что двойное превосходство в силах во время первых операций в Восточной Пруссии было на стороне русских. Этот вывод является результатом сопоставления только одного числа батальонов на обеих сторонах {147} , вместо того чтобы брать за единицу оперативного расчета пехотную дивизию с коэффициентом за счет силы ее артиллерийского огня. Такой подсчет приводит к совсем другим выводам, освещенным уже приговором Истории.
Только что приведенный пример чрезвычайно показателен. Из него можно убедиться в упорстве, с которым деятели Ставки не желали понять слабость Русской армии в артиллерии. Это упорство являлось, к сожалению, следствием одной свойственной русским военным верхам отрицательной черты: неверия в технику. Деятели типа Сухомлинова вели на этом отрицательном свойстве своего рода демагогическую игру, которая была люба всем, в ком были сильны рутина мысли, невежество и попросту лень.
Вот почему в нашем высшем Генеральном штабе осознание недохвата в артиллерии требовало очень много времени. Потребовалось удаление из Ставки начальника Штаба генерала Янушкевича и генерал-квартирмейстера генерала Данилова, удаление с должности военного министра генерала Сухомлинова для того, чтобы наконец родилось в наших военных верхах правильное понимание снабжения нашей армии артиллерийскими средствами. Но и после смены этих лиц прошел год, пока все требования в этом вопросе вылились наконец в планомерную форму. Только к началу 1917 г., ко времени сбора в Петрограде Междусоюзной конференции, потребности Русской армии в артиллерии были окончательно оформлены и приведены в систему. Таким образом, для этого выяснения потребовалось почти 2,5 года тяжелой событиями на фронте войны.
Наиболее компетентным свидетелем безыдейности и бессистемности в требованиях наших руководящих военных верхов в области артиллерийского вооружения является генерал Маниковский, стоявший во главе заготовительного органа по артиллерийскому снабжению. Во 2-й части своего труда «Боевое снабжение Русской армии в 1914–1918 гг.» он рисует подробную картину этого хаоса. Здесь мы ограничимся очерком, сделанным лишь в крупных штрихах.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Из книги Карманные линкоры фюрера. Корсары Третьего Рейха [фото] автора Кофман Владимир ЛеонидовичАртиллерия Главный калибр безусловно являлся козырем "карманных линкоров". Получив счастливую возможность ввести более крупный калибр, чем на «вашингтонских» крейсерах, немецкие конструкторы специально разработали новую 11-дюймовую пушку (хотя последние образцы
Из книги Техника и вооружение 2006 05 автораАртиллерия ВДВ I. Артиллерия ВДВ в предвоенный и военный
Из книги Техника и вооружение 2006 06 автора Журнал «Техника и вооружение»Артиллерия ВДВ II. Артиллерия ВДВ в послевоенный период (1945–1990)А. В. ГрехневОкончание. Начало см. в «ТиВ» № 5/2006 г.Постановлением Совета Министров СССР от 3 июня 1946 г. и приказом МО ВС СССР от 10 июня 1946 г. Воздушно- десантные войска включались в состав войск резерва ВГК и
Из книги Атомные крейсера типа Киров автора Павлов Александр СергеевичАртиллерия На головном крейсере были установлены две одноствольных артустановки АК-100 (общий боезапас 700 выстрелов), а в дальнейшем, с принятием на вооружение- новая 130- мм АК-130 (основной боезапас 350 выстрелов). Если в первой ещё имеется возможность управлять стрельбой
Из книги Казематные броненосцы южан, 1861–1865 автора Иванов С. В.Артиллерия Каждый артиллерийский дивизион имел на вооружении тяжелые пушки, по два - три орудия в батарее. Батарей командовал лейтенант. Лейтенант принимал решение на стрельбу, назначал цели, определял тип боеприпаса, обеспечивал безопасность работы расчетов. Командир
Из книги Галеры. Эпоха ренессанса, 1470–1590 автора Иванов С. В.Артиллерия Точная дата появления тяжелых пушек на борту галер неизвестна. Первое дошедшее до нас изображение - гравюра Эрадруса Рейвиха из книги Брейденбаха, датированной 1486 годом. На гравюре изображена венецианская гавань, в которой стоит galia sottil с одной бомбардой,
Из книги Описание Отечественной войны в 1812 году автора Михайловский-Данилевский Александр ИвановичАртиллерия Состав артиллерийских бригад был не одинаковый: 16 бригад имели по 2 роты батарейных, 2 легкие, 1 конную и 1 понтонную; прочие менее. Всех рот было: 54 батарейных, 54 легких, 22 конных, и при морских полках 2 легкие. В каждой батарейной роте полагались: 4 полупудовых
Из книги Блицкриг: как это делается? [Секрет «молниеносной войны»] автора Мухин Юрий ИгнатьевичАртиллерия Оружие, которым советские войска встретили немцев в 1941 году, разрабатывалось конструкторами по заказу советских генералов и ставилось на производство в 30-е годы, то есть в этот период, когда заместителем наркома обороны по вооружению Красной Армии, а на начало
Из книги Артиллерия Вермахта автора Харук Андрей ИвановичАртиллерия РГК Формирование артиллерии резерва главного командования (Oberkommando des Heeres - OKH) началось в 1933 г. (хотя уже в 1931 г. две моторизованные батареи тяжелых полевых гаубиц, вооруженные предсерийными образцами новых артсистем и полугусеничных тягачей вошли в состав
АРТИЛЛЕРИЯ
Из книги Линейные корабли Соединенных Штатов Америки. Часть II. Линкоры типов “New York”, “Oklahoma” и “Pennsylvania” автора Мандель Александр ВладимировичБ) Артиллерия Артиллерия, придававшаяся армиям до времен Густава Адольфа была настолько тяжела, что заняв позицию в начале боя, она во время его, в большинстве случаев уже не могла передвигаться. Отсюда она и получила свое название тяжелой артиллерии. В 1586 году впервые
Из книги Россия в Первой мировой войне автора Головин Николай Николаевич Из книги автора Из книги автораАРТИЛЛЕРИЯ В первой части нашего труда мы подробно указывали, насколько недостаточно была снабжена к началу войны Русская армия артиллерией.Бои с немцами сразу же ярко это показали. Первые же наши неудачи в Восточной Пруссии - катастрофа армии генерала Самсонова и
В полночь 28 июля 1914 года истекал срок австро-венгерского ультиматума, предъявленного Сербии в связи с убийством эрцгерцога Франца-Фердинанда. Поскольку Сербия отказалась удовлетворить его в полной мере, Австро-Венгрия сочла себя вправе начать боевые действия. 29 июля в 00:30 «заговорила» австро-венгерская артиллерия, расположенная у Белграда (сербская столица находилась почти на самой границе). Первый выстрел произвело орудие 1-й батареи 38-го артполка под командованием капитана Вёдля. На её вооружении состояли 8-см полевые пушки М 1905, составлявшие основу австро-венгерской полевой артиллерии
Во второй половине XIX века во всех европейских государствах доктрина полевого применения артиллерии предусматривала использование её в первой линии для непосредственной поддержки пехоты – орудия вели огонь прямой наводкой на дистанции не более 4–5 км. Ключевой характеристикой полевых пушек считалась скорострельность –именно над её улучшением и работала конструкторская мысль. Основной преградой для повышения скорострельности являлась конструкция лафетов: ствол орудия устанавливался на цапфах, будучи жёстко связанным с лафетом в продольной плоскости. При выстреле сила отдачи воспринималась всем лафетом, что неминуемо сбивало наводку, поэтому расчёту приходилось тратить драгоценные секунды боя, восстанавливая её. Выход удалось найти конструкторам французской фирмы «Шнейдер»: в разработанной ими 75-мм полевой пушке образца 1897 года ствол в люльке устанавливался подвижно (на роликах), а противооткатные приспособления (тормоз отката и накатник) обеспечивали его возвращение в исходное положение.
Решение, предложенное французами, довольно быстро было перенято Германией и Россией. В частности, в России приняли на вооружение трехдюймовые (76,2-мм) скорострельные полевые пушки образцов 1900 и 1902 годов. Их создание, а главное, быстрое и массовое внедрение в войска вызвало серьёзную обеспокоенность австро-венгерских военных, поскольку основное орудие их полевой артиллерии – 9-см пушка М 1875/96 – и в подмётки не годилось новым артсистемам вероятного противника. С 1899 года в Австро-Венгрии велись испытания новых образцов – 8-см пушки, 10-см лёгкой гаубицы и 15-см тяжёлой гаубицы – однако они имели архаичную конструкцию без противооткатных устройств и комплектовались бронзовыми стволами. Если для гаубиц вопрос скорострельности остро не стоял, то для лёгкой полевой пушки он являлся ключевым. Поэтому военные забраковали 8-см пушку М 1899, потребовав от конструкторов новое, более скорострельное орудие – «не хуже, чем у русских».
Новое вино в старых мехах
Поскольку новая пушка требовалась «на вчера», специалисты Венского арсенала пошли путём наименьшего сопротивления: взяли ствол забракованной пушки М 1899 и снабдили его противооткатными приспособлениями, а также новым горизонтальным клиновым затвором (вместо поршневого). Ствол оставался бронзовым – таким образом, во время Первой мировой войны австро-венгерская армия оказалась единственной, у которой основное полевое орудие не имело стального ствола. Однако качество использовавшегося материала – так называемой «бронзы Тиле» – было весьма высоким. Достаточно сказать, что в начале июня 1915 года 4-я батарея 16-го полка полевой артиллерии израсходовала почти 40 000 снарядов, однако ни один ствол не был повреждён.
«Бронза Тиле», также именовавшаяся «стале-бронзой», использовалась для изготовления стволов по специальной технологии: через рассверлённый канал ствола последовательно прогонялись пуансоны несколько большего, чем сам ствол, диаметра. В результате происходила осадка и уплотнение металла, а его внутренние слои становились гораздо прочнее. Такой ствол не позволял использовать большие заряды пороха (из-за меньшей прочности по сравнению со стальным), однако не подвергался коррозии и разрывам, а главное, стоил гораздо меньше.
Справедливости ради отметим, что в Австро-Венгрии разрабатывались и полевые пушки со стальными стволами. В 1900–1904 годах фирма «Шкода» создала семь неплохих образцов таких орудий, однако все они были отвергнуты. Причиной этому являлось отрицательное отношение к стали тогдашнего генерального инспектора австро-венгерской армии Альфреда фон Кропачека, имевшего свою долю в патенте на «бронзу Тиле» и получавшего солидный доход с её производства.
Конструкция
Калибр полевого орудия, получившего обозначение «8 cm Feldkanone M 1905» («8-см полевая пушка М 1905»), составлял 76,5 мм (как обычно, в официальных австрийских обозначениях он округлялся). Кованый ствол имел 30 калибров в длину. Противооткатные устройства состояли из гидравлического тормоза отката и пружинного накатника. Длина отката составляла 1,26 м. При начальной скорости снаряда в 500 м/с дальность стрельбы достигала 7 км – до войны это считалось вполне достаточным, но опыт первых боёв показал необходимость увеличения этого показателя. Как это часто бывает, выход нашла солдатская смекалка – на позиции рыли углубление под станину, благодаря чему увеличивался угол возвышения, и дальность стрельбы возрастала на километр. В нормальном положении (со станиной на грунте) угол вертикальной наводки составлял от −5° до +23°, горизонтальной – по 4° вправо и влево.
К началу Первой мировой войны 8-см пушка М 1905 составляла основу артиллерийского парка австро-венгерской армии
Источник: passioncompassion1418.com
В боекомплект пушки входили унитарные выстрелы со снарядами двух типов. Основным считался шрапнельный снаряд, который весил 6,68 кг и снаряжался 316 пулями массой по 9 г и 16 пулями массой по 13 г. Дополняла его граната массой 6,8 кг, снаряжавшаяся зарядом аммонала массой 120 г. Благодаря унитарному заряжанию скорострельность была довольно высокой – 7–10 выстр./мин. Прицеливание осуществлялось с помощью прицела-моноблока, состоявшего из уровня, угломера и визира.
Орудие имело типичный для своего времени однобрусный L-образный лафет и комплектовалось бронированным щитом толщиной 3,5 мм. Диаметр деревянных колёс составлял 1300 мм, ширина колеи – 1610 мм. В боевом положении орудие весило 1020 кг, в походном (с передком) – 1907 кг, с полным снаряжением и расчётом – свыше 2,5 т. Буксировалась пушка шестиконной упряжкой (ещё одна такая упряжка буксировала зарядный ящик). Интересно, что зарядный ящик был бронирован – в соответствии с австро-венгерскими наставлениями он устанавливался рядом с орудием и служил дополнительной защитой для обслуги, состоявшей из шести человек.
Штатный боекомплект 8-см полевой пушки состоял из 656 снарядов: 33 снаряда (24 шрапнельных и 9 гранат) находилось в передке; 93 – в зарядном ящике; 360 – в амуниционной колонне и 170 – в артиллерийском парке. По этому показателю австро-венгерская армия находилась на уровне других европейских вооружённых сил (хотя, например, в русской армии штатный боекомплект трехдюймовок состоял из 1000 снарядов на ствол).
Модификации
В 1908 году была создана модификация полевой пушки, приспособленная для применения в горных условиях. Орудие, получившее обозначение М 1905/08 (чаще применялось сокращённое – М 5/8), могло разбираться на пять частей – щит с осью, ствол, люльку, лафет и колёса. Масса этих узлов была слишком большой, чтобы транспортировать их в конских вьюках, но их можно было перевозить на специальных санях, доставляя орудие на труднодоступные горные позиции.
В 1909 году с применением артиллерийской части пушки М 1905 было создано орудие для крепостной артиллерии, приспособленное для монтажа на казематном лафете. Пушка получила обозначение «8 cm M 5 Minimalschartenkanone», что буквально можно перевести как «пушка для амбразуры минимального размера». Применялось и краткое обозначение – М 5/9.
Служба и боевое применение
Доводка пушки М 1905 затянулась на несколько лет – конструкторам долго не удавалось добиться нормальной работы противооткатных устройств и затвора. Лишь в 1907 году началось производство серийной партии, а осенью следующего года первые пушки нового образца поступили в части 7-й и 13-й артиллерийских бригад. Помимо Венского арсенала, производство полевых пушек наладила фирма «Шкода» (правда, бронзовые стволы поставлялись из Вены). Довольно быстро удалось перевооружить все 14 артиллерийских бригад регулярной армии (каждая бригада объединяла артиллерию одного армейского корпуса), но позднее темпы поставок снизились, и к началу Первой мировой войны большинство артиллерийских частей ландвера и гонведшега (австрийских и венгерских резервных формирований) все ещё имели на вооружении «антикварные» 9-см пушки М 1875/96.
К началу войны полевые пушки находились на вооружении следующих частей:
- сорока двух полков полевой артиллерии (по одному на пехотную дивизию; первоначально имели по пять шестиорудийных батарей, а после начала войны в каждом полку была создана дополнительная шестая батарея);
- девяти дивизионов конной артиллерии (по одному на кавалерийскую дивизию; по три четырёхорудийные батареи в каждом дивизионе);
- резервных частей – восьми дивизионов полевой артиллерии ландвера (по две шестиорудийные батареи), а также восьми полков полевой артиллерии и одного дивизиона конной артиллерии гонведшега.
Как и в эпоху наполеоновских войн, в начале Первой мировой войны австро-венгерские артиллеристы пытались вести огонь прямой наводкой с открытых огневых позиций
Источник: landships.info
В ходе Первой мировой войны 8-см полевые пушки широко применялись австро-венгерской армией на всех фронтах. Боевое применение вскрыло некоторые недостатки – причём не столько самой пушки, сколько концепции её использования. Австро-венгерская армия не сделала надлежащих выводов из опыта русско-японской и балканских войн . В 1914 году австро-венгерские батареи полевых пушек, как и в XIX веке, обучались ведению огня только прямой наводкой с открытых огневых позиций. В то же время, русская артиллерия к началу войны уже имела отработанную тактику стрельбы с закрытых позиций. Императорско-королевской полевой артиллерии пришлось учиться, что называется, «на ходу». Имелись претензии и к поражающим свойствам шрапнели – её девятиграммовые пули часто не могли причинить сколь-нибудь серьёзных увечий личному составу противника и были совершенно бессильны даже против слабых укрытий.
В начальный период войны полки полевых пушек порой добивались впечатляющих результатов, ведя огонь с открытых позиций как своего рода «дальнобойные пулеметы». Однако чаще им приходилось терпеть поражения – как, например, 28 августа 1914 года, когда в битве под Комаровом был полностью разгромлен 17-й полк полевой артиллерии, потерявший 25 пушек и 500 человек.
Не являясь специализированным горным орудием, пушка М 5/8 широко применялась в горных местностях
Источник: landships.info
Учитывая уроки первых сражений, австро-венгерское командование «сместило акценты» с пушек на гаубицы, способные вести огонь по навесным траекториям с закрытых позиций. На момент начала Первой мировой войны пушки составляли примерно 60% полевой артиллерии (1734 орудия из 2842), однако позже эта пропорция существенно изменилась не в пользу пушек. В 1916 году по сравнению с 1914-м количество батарей полевых пушек уменьшилось на 31 – с 269 до 238. В то же время была сформирована 141 новая батарея полевых гаубиц. В 1917 году ситуация с пушками немного изменилась в сторону увеличения их количества – австрийцы сформировали 20 новых батарей. При этом новых гаубичных батарей в том же году сформировали 119 (!). В 1918 году австро-венгерская артиллерия подверглась серьёзной реорганизации: вместо однородных полков в ней появились смешанные (в каждом – три батареи 10-см лёгких гаубиц и две батареи 8-см полевых пушек). К моменту окончания войны в австро-венгерской армии имелась 291 батарея 8-см полевых пушек.
Во время Первой мировой войны 8-см полевые пушки применялись и в качестве зенитных. Для этого орудия ставили на различного рода импровизированные установки, обеспечивавшие большой угол возвышения и круговой обстрел. Первый случай применения пушки М 1905 для стрельбы по воздушным целям был отмечен в ноябре 1915 года, когда её использовали для защиты от вражеских истребителей аэростата наблюдения под Белградом.
Позже на основе пушки М 5/8 была создана полноценная зенитка, представлявшая собой ствол полевой пушки, наложенный на тумбовую установку разработки завода «Шкода». Орудие получило обозначение «8 cm Luftfahrzeugabwehr-Kanone M5/8 M.P.» (аббревиатура «M.P.» означала «Mittelpivotlafette» – «лафет с центральным штырём»). В боевом положении такая зенитка весила 2470 кг и имела круговой горизонтальный обстрел, а угол вертикальной наводки составлял от −10° до +80°. Эффективная дальность стрельбы по воздушным целям достигала 3600 м.
Решил изучить оснащённость немецкой тяжёлой артиллерией. У меня появилось подозрение, что есть люди, которые у нас многие путают штатное количество, фактическое количество и количество орудий в боеспособных подразделениях. А также есть проблемы с учётом ведомственной принадлежности.
Очень часто упоминается, что в у немцев то ли 168 орудий, то ли 216. Приходится встречать упоминания о 264 орудиях и о 144 орудиях.
Откуда взялись эти орудия?
Опыт австро-венгерской оккупации Боснии, где турки оказывали сопротивление, показал необходимость выделения корпусам тяжёлой артиллерии. До появления башмачных поясов максимальный калибр де-факто ограничен мортирами 150-155 мм. Поэтому корпуса императорской и королевской армии получили 150 мм мортиры М80. Очень посредственная артсистема, зато может стрелять с грунта. С появлением башмачных корпусов перевооружили на тяжёлые гаубицы 15 cm sFH M94. Русские имели 152 мм полевые мортиры и страдали с 152 мм пушкой в 70 пудов. Предлагалось дать каждому корпусу трёхбатарейный дивизион этих орудий, когда оно будет принято на вооружение. Итого 18 орудий, восьмерка лошадей, дальность стрельбы 33 кг снаряд (боекомплект унифицирован с мортирами) 6 вёрст. Но система была доведена только к 1910 году. У Широкорада в "Истории отечественной артиллерии" упоминается, как 152 мм пушка в 80 пудов. Опыт Испано-американской показал полную неэффективность полевой артиллерии против окопавшейся пехоты. Американская шрапнель не брала даже блокгаузы.
Было решено каждому корпусу придать артиллерийский полк в составе 16 орудий, чтобы не вызывать на помощь осадную артиллерию. В 1903 году приняли на вооружение 15 cm sFH 02, которыми постепенно оснастили части.
Опыт русско-японской войны и использования японцами 120 и 150 мм гаубиц под присмотром немецких специалистов показал эффективность тяжёлой артиллерии. Японцы пришли к выводу, что каждой дивизии надо придать гаубичную батарею. Это уперлось в фактическое наличие матчасти, но выводы были сделаны правильные. Более того, подтверждались теоретические выкладки и австрийский опыт. Русские использовали гораздо больше тяжёлых орудий, только 6 дм пушек в 120 пудов было 128 штук, но это не помогло. Японская гаубичная артиллерия превосходила русскую в мобильности. У русских нормально воевали только 6 дм полевые мортиры и 107 мм батарейные пушки. Всё оказалось ожидаемо. Русская концепция применения для борьбы с полевой фортификацией осадной артиллерии показалась немцам неправильной. Если бы японцы не потеряли в самом начале единственную батарею 105 мм пушек, история немецкой артиллерии могла бы пойти по-другому. Исходя из боевого опыта был сделан упор на гаубицы, и лишь перед войной мнение изменилось, но 10 cm K 14 стала поступать только с мая 1915.
Отдельным моментом оказалось использование 203 мм лёгких осадных пушек в 190 пудов, которых в Сибирском осадном полку было 16 штук. По сути это тяжёлая гаубица. Применение орудий такого калибра в полевых сражениях считалось невозможным. Генерал Шлиффен выступил с рацпредложением: корпуса усиливаются 150 мм гаубицами, армии 210 мм. Чтобы армейское командование не вызывало осадную артиллерию для борьбы с многочисленными старыми бельгийскими крепостями. Они были в основном рассчитаны на огонь 150 мм орудий 1860-80-х гг. Штатное количество было определено в 21 дивизион двухбатарейного состава, батареи четырёхорудийные. Итого 168 орудий.
Помимо артиллерии, приданной армии, имелась осадная артиллерия, вооружённая 21 cm mörser 99. Новая мортира представляла из себя гаубицу, но по ряду причин именовалась мортирой. Для штурма бельгийских крепостей по расчётам командования надо было иметь 30 батарей.
На 1 августа 1914 года были сформированы 14 дивизионов для нужд полевых армий и ещё 4 находились в стадии формирования. Часть орудий были произведены, приняты, но находились на заводе-изготовителе. Все 4 дивизиона пришли в боеспособное состояние с октября 1914 по февраль 1915. То есть по факту 14 дивизионов при 112 орудиях.
В осадной артиллерии было 30 батарей при 120 210 мм орудиях, из которых 72 21 cm Mörser 10 и 48 21 cm mörser 99.
К концу 1915 года все 288 21 cm Mörser 10 должны были быть произведены.
В других европейских странах ситуация была хуже.
У французов в каждой армии придавался полк в составе 3-5 батальонов орудий калибром 120-155 мм. Итого 308 орудий, из них 84 весьма посредственные для Первой мировой войны гаубицы 120 mm C mle 1890. Они вели огонь снарядами 18-20 кг на дистанцию до 5,8 км. Но у них для полевых боев должны были подтянуться территориальные войска, где тоже были орудия 120-155 мм. Надо понимать, что главная проблема французов - разброд и шатание. Они к 1913 году наконец-то приняли на вооружение 105 мм пушку, которая была почти точной копией 107 мм пушки, принятой русской армией. Французы после проблем с 155 мм гаубицей CTR mle 1904 были против орудий, отличающихся от 75 мм пушек. 155 мм гаубицы были, что бы показать, что средства потратили не зря. 155 пушка 1877/14 и 105 мм пушка предназначались для осадной артиллерии. Хотя по штату у них в корпусном артполку батальон из 12 155 мм гаубиц. Обычно в наличие одна батарей, остальные две вооружались 75 мм пушками.
В 1913 году они провели маневры, по итогам которых решили принять 105 и 155 гаубицы, но там всё утонуло в болтовне. На счастье французов, у них было очень много систем, пригодных для военных действий. Только 155 мм орудий порядка 2200 штук, к этому добавлялись 2500 длинных 120 мм пушек и 330 220-мм мортир. Перед первой мировой они задумались о новых орудиях 193, 220 и 274 мм, но почти ничего сделано не было. На испытаниях был образец 340 мм мортиры, заказаны 370 мм осадные пушки, но это эти орудия в качестве полевых использовать нельзя. К счастью французов, они спроектировали для русских 280 мм мортиру и получили заказ, и в 1913 году приступили к работе по 229 мм мортире. Это позволило в 1915 году наладить выпуск 220 мм мортир.
Австро-Венгрия оказалась образцом распада. Из-за хронических проблем и своеобразной структуры расходов денег на закупку орудий не хватало. К этому добавлялись проблемы лоббизма.
Теоретически каждый корпус должен иметь 8 150 мм гаубиц, в случае необходимости привлекалась крепостная артиллерия. Она была представлена 120 и 150 мм пушками, 150, 240 и 305 мм мортирами гаубицами и 150 и 180 мм гаубицами.
В случае необходимости выделялись 50 батарей (200) орудий 15 см. SFH M94, то есть тех же, которыми были вооружены армейские корпуса, но было произведено всего 240 орудий, из которых 112 использованы в качестве корпусной артиллерии, 128 переданы в крепостную. Недостаток был покрыт 12 см Kanone M80, аналог русской 107 мм осадной пушки, выше вес снаряда, но меньше дальность стрельбы. Эти 200 орудий составили основу армейской артиллерии в первый год войны, 120 мм пушка стала самой тяжёлой системой, применявшейся Австро-венгрией в полевых боях в это время.
Надо сказать, шкода несколько раз представляла прототипы новых тяжелых орудий, но они не принимались. У австрийцев были 7 батарей (14 орудий) 240 мм мортир 98/07 на мехтяге и 12 батарей (48 орудий) 240 мм мортир 98, но бросить их в полевые сражения они не решились.
Надо отметить, что деньги на закупку новых 195 и 150 мм гаубиц и 104 мм пушек выделили, но лоббисты не договорились. Но на эти средства купили 25 305 мм мортир. Но императорская и королевская армия осталась без современных полевых тяжёлых орудий.
У англичан была армейская артиллерия из 6 дм пушек в 30 центнеров и 240 мм мортир, купленных в Чехии. Очень похожа на австрийские 240 мм мортиры 98. Всего четыре штуки, из них две в Китае. Был изготовлен опытный образец 234 мм гаубицы.
На русскую артиллерию обрушивались стихийные бедствия: то эпичный конфликт гениспарта с военным министром, пехотой и генштабом, то Государственная дума, урезавшая расходы, что бы показать, что они власть имеют, то 300-летие дома Романовых.
Большая часть считавшимися необходимыми системы были приняты на вооружение. Русско-японская война показала непригодность состоявших на вооружении систем. Было два мнения: большей части членов парткома и гениспарта в.кн. Сергея Михайловича. С корпусной артиллерией было два разных варианта: большая часть авторитетов считала, что необходимо, что корпусной дивизион состоял из трёх 6-ор батарей 122 мм гаубиц, в.кн. считал, что нужен дивизион в составе 8 152 гаубиц и 4 107 мм пушек. Однако выделенных денег хватило на формирование 20 тяжелых дивизионов на 37 корпусов, мортирные дивизионы были двухбатарейного состава. Однако в 1912-14 были выбиты необходимые средства, которые позволили бы каждому корпусу к 1(13) апреля 1915 года иметь 8 152 мм гаубиц обр.1910 года, 4 107 мм пушки и 24 122 мм гаубицы обр. 1909 года. По мнению наших генералов, русская корпусная артиллерия превосходила бы немецкую с её 16 150 мм гаубицами. Некоторые корпуса при мобилизации в 1914 смогли получить 24 122 гаубицы.
Армейская артиллерия в европейской России должна была быть представлена шестью бригадами, каждая имела по три дивизиона трёхбатарейного состава (36 152 мм гаубиц обр. 1909 года). Ещё формировались Кавказская и Сибирская бригады того же состава. Предполагалось, что Сибирская бригада через месяц после начала мобилизации будет в Харбине.
Наконец-то позволили заказать во Франции 280 мм мортиры. Было два последовательных заказа, итого 32 орудия, все должны были быть доставлены до марта 1915 включительно. Это позволило сформировать 7 дивизионов по 2 двухорудийные батареи и иметь 4 орудия в запасе. К этому при необходимости могли добавиться осадные бригады. Так, Северо-Западный фронт должен был получить 120 152 мм орудий в 120 и 200 пудов, но генштаб, ссылаясь на опыт русско-японской, отказался их развертывать на фронте, но они были отмобилизованы. Когда в.кн. Сергею Михайловичу были предъявлены претензии, он свалил вину на генштаб. Первая осадная бригада была отправлена на фронт и прибыла в начале 1915. Отличие от первоначального варианта было в замене 24 152 мм орудий в 120 пудов на 8 152 мм гаубиц обр. 1909 года и 16 107 мм пушек. На Юго-западном фронте была аналогичная ситуация.
В целом основная проблема русской армии не в матчасти, а о том, что правящие элиты забыли простою истину: они должны служить Родине "пером и шпагой"©, а у большинства на уме были "балы, лакеи, юнкера и хруст французской булки"©. Экстерминатус дворянства и прочих элит был неизбежен.