ХРИСТИАНСКИЙ БЫТ
Священник-профессор Глеб Каледа
Быт - это форма существования человека в окружающем его мире, в присущей ему физической и социальной среде. Эта форма должна обеспечивать возможности его существования и общения с себе подобными и соответствовать внутренней сущности человека: один быт у врача, другой - у священника, один у ученого, другой - у шофера и т.д. Быт либо поддерживает, либо расшатывает внутренние ценности в человеке: пиршества в ресторанах и постоянные пирушки у товарищей и знакомых не благоприятствуют молитве; они мешают и плодотворной научной работе, и художественному творчеству.
В узком смысле быт понимают как условия жизни человека вне мест его официальной трудовой и общественной деятельности. Домашний быт и труд были неразрывны у дореволюционного крестьянина и ремесленника. С развитием промышленного производства, с возникновением крупных научных и учебных центров тесная связь быта и труда оказалась разорванной.
В наше время, когда рухнул старый дореволюционный строй жизни и в мире совершается вторая научно-техническая революция, сохранить веками выработанный "православный быт" дедов невозможно; надо искать и создавать новые формы христианского быта. В этом нет ничего принципиально нового: жизнь наших дедушек и бабушек существеннейшим образом отличалась от жизни первохристианских общин.
В верующих семьях, окруженных секуляризованным миром, необходимо создавать христианский быт, который поддерживает религиозный ритм жизни и развитие ее духовных сторон. Быт семьи и внутрисемейные отношения должны быть крепостью, бастионом, спасающим человека от злобы и безверия мира. В этом ограждении человека от злобы и безверия - одна из функций домашней церкви.
Каждая семья и каждый человек в силу своего характера, условий работы, места жительства создает свой бытовой уклад, свой неписаный семейный и личный устав. Поэтому нельзя давать универсальных советов, - можно остановиться лишь на некоторых исходных положениях.
Одним из важнейших является то, что домашний быт и уклад семьи должны быть связаны с молитвенными и богослужебными суточными, недельными и годовыми кругами Церкви - молитва должна быть ежедневною, а праздники Церкви должны быть праздниками семьи и соответственным образом отмечаться.
Строить свой домашний быт надо так, как строили монастырские стены. Необходимо проникнуться сознанием того, что "...нет христианина не подвижника" . Создание монастырей в миру было содержанием служения о. Алексия Мечева, о.Валентина Свенцицкого, о белом иночестве учил архиепископ Иоанн Рижский (Поммер). К иному, отличному от мирского, образу жизни призваны все члены Православной церкви: светские и духовные, девственники и в браке состоящие.
Молитвенная жизнь Церкви подчиняется ритму богослужебных циклов: дневного, недельного и годового, подвижного и неподвижного. По ритмам строится и трудовая деятельность производственных, научных и учебно-педагогических коллективов. Ритмичность и периодичность, наряду с развитием, - всеобщий закон мироздания, который проявляется в строении атомов и галактик, в развитии земной коры и жизни организмов. Ритмы, слагающиеся друг с другом - музыка мира, "музыка небесных сфер", о которой учил Пифагор.
Ритмичность жизни - необходимое условие для нормального физического и духовного развития семьи и ее членов. В ее ритмах должны проявляться в единстве физические, душевные и духовные потребности и свойства человека. И на семейном уровне нельзя забывать о трехчастности человеческого существа.
Ритмы семейной жизни включают в себя молитву и принятие пищи, трудовые будни и праздники, выполнение служебных и учебных обязанностей и ведение домашнего хозяйства. Ритмы помогают создавать ощущение домашнего уюта и позволяют использовать время с максимальной пользой. Ритмы дисциплинируют и тело, и душу, и дух человека.
Дети приучаются к ритму жизни и к дисциплине времени прежде всего регулярностью молитвы и еды. Беспорядочная еда, то есть вкушение пищи, когда вдруг захотелось, когда принесли в дом что-то вкусное, отрицательно действует не столько на телесное здоровье ребенка, сколько на его ум и душу: он не научается управлять собою, владеть своими желаниями, длительно сосредотачиваться на каком-либо деле, хотя бы этим делом была игра, - а детские игры требуют к себе уважительного отношения со стороны взрослых.
Нельзя подвести детей к посту, если можно есть, когда хочется, если можно бегать по дому с куском хлеба и колбасы или пирожного. Регулярность питания, если хотите, - это начало христианской аскетики.
Еда допустима только за столом и должна предваряться и заканчиваться молитвой. Молитвой перед едой человек научается каждое дело предварять молитвой. Если в доме имеются посторонние и общая молитва невозможна, - важно, чтобы каждый член семьи мысленно перекрестился; родителям надо приучать к этому себя и детей, - необходимо культивировать и явные, и тайные формы христианского быта.
В недельный ритм входят посещения церкви или какие-либо формы домашнего богослужения, о котором будет говориться далее. Годовые ритмы жизни семьи следует подчинить церковным богослужебным циклам, ибо члены семьи должны в меру своего возраста осознавать и чувствовать себя детьми Православной Церкви.
Посещение храма, частота исповеди и причащения в разных семьях складываются по-разному. Эта частота меняется в связи с событиями и потребностями текущей жизни того или иного человека. Нужно установить с духовником нормы этой частоты. Младенцев хорошо причащать еженедельно и не реже одного раза в месяц . Взрослым следовало бы посещать все воскресные службы, если они живут в больших городах. Если это почему-либо трудно, то должна быть поставлена мера - не реже одного раза в три недели. В древности христианин, три раза не присутствовавший на литургии и не причащавшийся, считался самоизверженным из Церкви. Об этих нормах первых веков мы теперь даже не говорим, но их полезно вспоминать.
Для детей посещение храма должно быть не обязанностью, а радостным событием. Их восприятие богослужений во многом зависит от отношения к церкви отца и матери. Пребывание детей в храме должно быть посильным, и не надо заставлять их выстаивать все всенощные бдения...
Говоря о ритме дома, нельзя не упомянуть о его внешнем виде. В доме должен быть порядок, ибо внешние проявления порядка дисциплинируют человека и внутренне. Вспомните о внешнем порядке монастырей, храмов и представьте их в состоянии хаотического беспорядка, - тогда легче понять значение порядка в собственном доме.
Однако порядок должен быть живым, должен обеспечивать жизнь членов семьи, но не сиять мертвым блеском лакированных полов мещанских гостиных в просторных квартирах, где страшно ходить и неизвестно, как и на что сесть. Такой порядок способен лишь выгонять детей из дома на лестницу и во двор. Нельзя и даже греховно из порядка делать культ.
Христианский дом должен быть уютным прежде всего благодаря отношениям между членами семьи, царящей в ней любви и дружбе, а также благодаря своему внешнему виду: без вычурности и помпезности, к чему так стремится современное элитарное мещанство. Он должен стать скромным огоньком, светящим людям, и дышать гостеприимством для каждого человека, входящего в дом, ибо знак любви - гостеприимство не широкого застолья, а душевной беседы, тихого дружеского общения и соучастия.
Иногда приходится слышать, что дети и дом не дают молиться и читать духовную литературу. Воспитание детей и ведение дома - труд, требующий времени и усилия, но его надо перемежать маленькими молитвами в течение дня, как бы растворять в них. Большого труда требует и любая светская работа, но всякое дело должно делать хорошо во славу Божию. По добросовестному отношению к труду, даже подневольному, в первые века язычники определяли христиан (конечно, не все работы совместимы с христианским званием). К своим семейным, служебным обязанностям следует относиться как к церковному послушанию, не забывая в жизни главного, - представьте в монастыре нерадивого просфорника, нерадивого огородника и т. д.
Воспитание детей, порядок в доме - это все частицы труда по созданию домашних церквей. Материнство, воспитание детей, служение семье последний оптинский старец о. Нектарий считал женским подвигом служения Святой Троице.
Домашняя церковь созиждется на любви мужа и жены к Богу и друг к другу. Дети должны видеть уважительное отношение родителей между собой. Взаимное уважение жены и мужа порождает уважение детей к матери и отцу. Резкость, деспотичность одного супруга в отношении другого недопустима в христианских семьях. Всегда надо помнить, что жена является сонаследницей мужу в благодатной жизни (см. 1 Пет 3:7), и как равноправный член Церкви нуждается в посещении храмов, чтении литературы и т. д. В этом свете должен решиться вопрос о распределении домашних обязанностей.
Труд жены, домашний и профессиональный, должен пользоваться уважением мужа и детей, а сама она - быть авторитетом как хозяйка дома, жена-мать, наставница детей. Ритм дома, теплота домашнего очага создается, прежде всего, женою и матерью. С уст мужа не должно слетать в ее адрес ни одного грубого слова, равно как и жена не должна устраивать истерики и сцены мужу, а он - давать для них повод. Конечно, некоторое взаимное неудовольствие в том или другом случае неизбежно. Без него не было бы и роста, но его следует покрывать взаимной любовью и нежностью; для этого необходимы усилие, готовность на подвиг, отречение от самого себя. Нежность отношений отца и матери накладывает свой отпечаток на психику ребенка.
У родителей должно быть единство взглядов на воспитание детей. Недопустимо, когда один разрешает, а другой запрещает, один наказывает, а другой вслух возмущается и жалеет. Никаких замечаний другому супругу в момент наказывания детей, даже несправедливого, при детях делать нельзя, - потом, будучи вдвоем, можно и следует обсудить проступок ребенка и соразмерность и форму его наказания. Иногда жене остается лишь спрятать "полный слез взор матери в день отцовского гнева" (Р. Тагор). Даже самый гнев должен быть спокойным, не раздражительным, не злым; правда, владеть "спокойным гневом" очень трудно. Апостол учил: "гневаясь, не согрешайте" (Еф 4:26). "Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали" (Кол 3:21). А раздражает детей необоснованное и несправедливое наказание, непонимание их желаний и стремлений, оскорбление их личности. В наказании должен быть просвет милости и любви, надежды на прощение. Наказание снимает только наказавший; это - общий закон жизни, ведь и епитимью снимает только наложивший. Это правило не отменяется даже смертью духовника.
Нельзя все поступки детей покрывать нежностью. Любовь должна быть разумной и иногда карающей. "Нельзя" должно быть немного, но твердо установленных, ибо если их много, то они становятся невыполнимыми, а это порождает в детях непослушание.
Родители должны взаимно поддерживать в детях авторитет друг друга. Весьма важен, особенно для мальчиков, авторитет в семье отца.
Приход родителей с работы нужно делать радостным событием в повседневной жизни детей и сопровождать поцелуями, даваемыми с любовью.
Характер и стиль взаимоотношений между отцом и матерью сказываются на атмосфере всего дома. "Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас" (Еф 4:31-32). В христианской семье не должно быть крика, тем более - супругов друг на друга.
Стержнем христианской жизни является молитва. Она должна войти в быт, ибо молитва - это общение человека с Богом. "Она, - по словам преп. Иоанна Лествичника, - дело ангелов, пища бесплотных, будущее радование, конца и предела не имеющее делание
Если мы в этом мире не научимся молиться и не возлюбим молитву, то как войдем в мир иной? Молитва - это и наш труд, и дар Божий, о котором мы взываем ко Господу "...приими наша по силе благодарения и научи ны оправданием Твоим: зане помолимся, якоже подобает не вемы, аще не Ты, Господи, Святым Твоим Духом наставиши ны
"Жизнь и молитва совершенно неразделимы, - говорит владыка Антоний Сурожский. - Жизнь без молитвы - это жизнь, в которой отсутствует важнейшее ее измерение; это жизнь в "плоскости" без глубины, жизнь в двух измерениях - пространстве и времени, это жизнь, довольствующаяся видимым, довольствующаяся нашим ближним, но ближним как явлением в физическом плане, в котором мы не обнаруживаем всей безмерности и вечности его судьбы...".
"Нам часто кажется, что трудно согласовать жизнь и молитву. Это заблуждение, совершеннейшее заблуждение. Происходит оно оттого, что у нас ложное представление и о жизни, и о молитве. Мы воображаем, будто жизнь состоит в том, чтобы суетиться, а молитва - в том, чтобы куда-то уединиться и забыть все: и о ближнем, и о нашем человеческом положении. И это неверно. Это клевета. Это клевета на жизнь и клевета на самую молитву".
"Чтобы научиться молиться, надо, прежде всего, сделаться солидарным со всей реальностью человека, всей реальностью его судьбы и судьбы всего мира: до конца принять ее на себя". "Молитва и жизнь должны быть едины"
Молитве учат святые подвижники, прекрасно и поучительно пишут о ней и наши выдающиеся труженики Церкви: митрополит Антоний Сурожский архимандрит Харитон из Валаамского монастыря , тонкий богослов Сергей Иосифович Фудель и учитель нравственности Николай Евграфович Пестов. Нам не прибавлять к их учению и опыту свои рассуждения. Остановимся только на внешней стороне, так сказать, "технологии молитвы" в миру, в большом городе, обобщая в меру своих сил и возможностей опыт многих людей. Полная молитва бывает тогда, когда человек молится всеми тремя ипостасями своего существа: телом, душою и духом. Молитва бывает телесной, умной, сердечной и самодвижной.
1. Не надо бояться принуждать себя к молитве, считая принудительную молитву неискренней. Эта молитва - телесная, она больше на устах, в крестных знамениях и поклонах, чем в сосредоточении ума. Мы часто боимся в поклонах и крестных знамениях выразить публично свои религиозные чувства. Вместе с тем земной или поясной поклон в начале молитвы помогает дисциплинировать свое тело и собрать разбегающиеся мысли. Телесная молитва опасна и страшна лишь тогда, когда она совершается не для Бога и себя, а на показ людям. "Тщеславный монах - бесплатный работник, труд подъемлет, а награды не получает. Телесная тщеславная молитва никогда не подведет человека к высшим молитвенным ступеням". "Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне" (Мф 6:6).
"Молитва с самопринуждением и терпением рождает молитву легкую, чистую и сладостную", - свидетельствовал блаженный Зосима
2. Молитва должна быть регулярной. Каждый христианин обязан с помощью духовника выработать свое молитвенное правило для утра, вечера и дня, прилагать усилия для его неуклонного соблюдения с какими-то вариантами. Молитвенные циклы создают ритмику христианской жизни, а она перерастает в духовное развитие.
3. Иногда можно слышать самооправдание: "Утром у меня нет времени помолиться". Такого не должно быть. В наше лукавое время особенно важно начало дня ознаменовать молитвой, ею настроиться на трудный день в неверующем мире. Мы не опаздываем на работу, на прием к врачу, на вызов к своему светскому начальству, но многие постоянно опаздывают на утреннюю молитву, на встречу с Богом, сокращая или вообще пропуская ее. Необходимо заставлять себя встать на десять-пятнадцать минут, на полчаса раньше (в зависимости от правила), чтобы дню предшествовала молитва.
Есть прекрасная молитва Оптинских старцев на начало дня:
"Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет мне наступающий день! Дай мне во всем предаться воле Твоей Святой. На всякий час этого дня во всем наставь и поддержи меня! Открой волю Твою для меня и окружающих меня! Какие бы я ни получил известия, научи принять их со спокойной душой и твердым убеждением, что на все святая воля Твоя! Во всех моих делах и словах руководи моими мыслями и чувствами! Во всех непредвиденных случаях не дай забыть, что все ниспослано Тобой! Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей и близкими, никого не смущая и не огорчая! Господи, дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события этого дня! Руководи моей волей и научи меня верить, надеяться, молиться, любить, прощать и терпеть. Аминь".
4. "Слова молитвы, - указывал свт. Игнатий Брянчанинов, - первоначально должно произносить языком <...> Мало-помалу молитва устная перейдет в умственную, умную, а потом в сердечную"
На умной молитве, отмечал свт. Феофан Затворник, человек без расхищения мыслей следит слово за слово за содержанием молитв, не уходя в своих мечтаниях в "страну далече" случайных помыслов.
Навыкнув к самым началам умной молитвы, молитву следует выносить на улицы города, то есть творить ее, идя по тротуару, во время поездок в наземном транспорте и в метро. Это будет выполнением завета апостола Павла - "непрестанно молитесь" (1 Фее 5:17).
Большинство людей по своему духовному состоянию, по обремененности делами не в состоянии молиться непрерывно, но вполне посильно и необходимо в течение дня неоднократно возвращаться к молитве, краткой и лаконичной, встающей в промежутках между делами. Она не требует особого времени, но только внимания воли.
5. В современном городе молиться можно почти так же, как в лесу. Для начала следует выбрать маленький отрезок пути, где знакомы все повороты и выбоины дороги. Проходить его нужно опустив глаза, видя только ноги проходящих, чтобы не столкнуться, творя в своем уме без счета Иисусову молитву. Монашеские же четки в этом случае заменяет расстояние пути, посвященного молитве. Не поднимайте глаза кверху и не рассредотачивайтесь, смотря на лица идущих навстречу.
Некоторым при длительных поездках в метро, трамваях и т. д. приходится читать, править рукописи, писать рецензии и т. д. Им можно посоветовать творить Иисусову молитву при переходе с одной линии на другую, при ожидании транспорта, при поездках стоя. Творить Иисусову молитву на улицах города приучал своих духовных детей о. Алексий Мечев, а о. Михаил Шик еще в 30-х годах говорил, что "молитва ко Господу должна возноситься и из метро".
6. Иисусова молитва, по Симеону Солунскому, "есть и молитва, и обет, и исповедание веры <...> Да имеют правилом творить молитву сию все и освященного чина лица, и монашествующие и миряне" Краткая Иисусова молитва легче, чем многие другие, переводит моление человека из ума в сердце. Она может быть совершаема наряду со всяким другим действием.
Если мысли и чувства на молитве рассеиваются, то их помогает собрать краткая Иисусова молитва. На ее раменах можно носить всякую другую молитву. Ушла мысль, потеряна нить молитвы, - прочли Иисусову молитву, и утерянная нить будет снова в уме и сердце. Так она может применяться и на домашнем правиле, и в храме, и стоящими в алтаре у престола.
7. Молитву Иисусову по дороге и дома можно заменить правилом преп. Серафима Саровского (три раза "Отче наш", три раза "Богородицу" и один раз "Верую") и любыми другими. Некоторые читают псалмы. Полезно положить себе в исполнение какое-либо правило и следить, чтобы оно на выбранном для него участке пути совершалось без рассеивания ума. Для этого поначалу нужно усилие воли и труд. Можно напомнить советы преп. Иоанна Лествичника. Он учил, как пишет митрополит Антоний: "выбери молитву "Отче наш" или любую другую <...> внимательно произноси слова молитвы. Через некоторое время заметишь, что мысли твои блуждают, тогда снова начни молиться с тех слов, которые последние произнес внимательно. Может быть, тебе придется сделать это десять, двадцать или пятьдесят раз, за время, отведенное для молитвы, ты сможешь произнести только три прошения и дальше не продвинешься, но в этой борьбе ты сумеешь сосредоточиться на словах, так что принесешь Богу серьезно, трезвенно, благоговейно слова молитвы"
8. Некоторым неофитам, живущим в некогда родной для них среде, которая теперь стала им чуждой и даже порой к ним враждебно настроенной, приходится основное молитвенное правило совершать в пути, по дороге домой или на работу. Их неверующие домашние не дают дома молиться, нередко удивительно чувствуют, что их родственник даже в своей отдельной комнате встал на молитву: войдут для разговора, для какого-либо поручения или просто закричат: опять молишься и т. д. В этом отношении особенно тяжелы бывают матери. Иногда можно видеть, как идут по улице такие неофиты и, неторопливо шагая, несут на своих лицах свет молитвы.
9. В зависимости от своего характера, от условий жизни приходится искать формы и стили молитвы. В этом деле очень важны совет и помощь духовника. Среди своих дел и обязанностей христианин должен постоянно возвращаться к мысли о Боге, к молитве.
Не следует допускать в своей голове беспорядочного и бестолкового роения мыслей, которое свт. Феофан Затворник сравнивал со стаей мошек и комаров-толкунчиков. Свободные от мирских дел минуты хорошо заполнять молитвой и ею изгонять "толкунчиков мысли". Во всяком деле надо учиться собирать свои мысли в одном "фокусе", отключаясь от всего прочего. Особенно важно это для молитвы.
10. Существуют специальные молитвы на текущие события дня, приводимые в разных молитвенниках. Молитва перед едой должна быть общественной, как обязательный элемент жизни и быта. К ней надо приучать детей, как только они смогут креститься, а не могущих благословлять самим. Перед едой следует молиться хотя бы мысленно, в любом месте, на работе в столовых при посторонних - без видимых крестных знамений.
Формы молитвы дома перед едой и после еды могут быть весьма разнообразны: "Отче наш", "Очи всех..." или "Ядят убогие и насытятся". В праздничные дни хорошо читать соответствующие тропари. После еды - благодарственные молитвы.
Необходимо обращаться с молитвой к Богу и во всех жизненных ситуациях. Один человек, например, идя на прием к свирепому директору, читал 69-й псалом: "Боже, в помощь мою вонми...". Многие прошли войну, творя 90-й псалом: "Живый в помощи Вышняго"; вообще этот псалом читают при всяких опасных обстоятельствах.
11. Каждому состоянию и возрасту свойственен свой тип, форма и объем молитвы. Важнейшая обязанность духовников - руководство молитвой пасомых: одних надо принуждать к молитве, другим - менять ее формы, третьим ограничивать молитвы. "Молитва, - указывал преп. Исаак Сирин, - требует обучения, чтобы долговременным пребыванием в ней умудрился ум <...> ибо от продолжительного пребывания в ней ум приемлет обучение, познает способности отгонять от себя помыслы, научается многим опытом своим тому, чего не может принять от иного" Неумеренность в молитве ведет к экзальтации, а затем либо к охлаждению, либо к прелести. "Увидишь монаха, по своей воле всходящего на небо, сдерни его вниз", - одно из указаний святых старцев, которое забывается многими православными и даже некоторыми пастырями.
12. Объем и содержание домашнего правила должны определяться духовником применительно к каждому человеку и к семье в целом. Существуют два взгляда на молитвенное правило: одни считают, что молитвенное правило со всей его последовательностью должно неуклонно соблюдаться, другие допускают его вариации, чередование по дням обычного утреннего молитвенного правила с полунощницей или замену вечернего правила повечерием. Это помогает им сосредотачивать ум на смысле молитвы. Некоторые священники и миряне каждый день кроме утреннего правила читают акафисты, меняя их по дням недели, другие акафистам предпочитают каноны Октоиха или Минеи.
Эта смена правил является средством борьбы с привыканием. В канонах раскрывается глубина тайны домостроительства Божия и богомыслия, в акафистах больше непосредственного чувства.
13. Молитва умная и сердечная бывает не только у святых, но и у грешников и духовных младенцев, но они не могут, подобно святым, постоянно пребывать в таких молитвах и всегда их возносить. Молитва сердечная дается как дар, чтобы понудить грешников на молитвенный труд и возогреть в них веру. У обычных людей типы молитв чередуются. Ступени же молитвенные, о которых говорят святые отцы, означают постоянство на одной ступени - телесной, на другой - умной, а на третьей - сердечной молитвы.
Самодвижная молитва бывает иногда даже у грешников; человек, занимаясь текущими делами, вдруг обнаруживает, что внутри его молитва идет сама без усилий ума и, будучи открытой в себе, заполняет все его существо: "нам хорошо быть с Богом вместе". В этой самодвижной молитве время останавливается: человек погружается в вечность.
14. "Умиление молитвы не домогается, не ищется, как нечто такое, что Господь будто обязан дать", - писал С. И. Фудель в книге "Путь отцов". К молитве надо быть готовым как к труду и подвигу, и тогда - неизвестно когда - может снизойти Божий дар умной и сердечной молитвы.
Но молитвенная благодать уходит, если молящийся человек посмотрит на себя как бы со стороны и умилится своей молитве. Это любование собою означает, что человек ушел от общения с Богом в самотщеславии вместо благодарения.
15. Семья как домашняя церковь должна иметь совместную молитву и ношение друг друга в индивидуальных молитвах. Семейная молитва вырастает из совместных молитв отца и матери и обучения молитвам детей.
Когда младенец молится, стоя перед образом, и при этом присутствуют отец и мать, то один из супругов следит за правильностью молитвенного последования и четкостью произношения, другой, если возможно, молится внутренней молитвой, чтобы внешняя, делательная молитва ребенка окутывалась бы теплотою молитвы внутренней (умной или сердечной). Никогда не следует обоим родителям поправлять ребенка.
16. По мере возрастания дети приобщаются к родительской молитве, возникает общесемейное молитвенное правило, которое не исключает индивидуальных молитвенных правил у каждого члена семьи. В условиях современной жизни семье удобнее всего собираться на общую молитву один раз в сутки, вечером. Утренняя общая молитва в большинстве случаев, как показывает опыт, очень трудно организуется и, как правило, практически нереальна. Основное правило на общих молитвах хорошо читать детям.
17. События и нужды семейной жизни должны отмечаться общими молитвами; могут правиться даже молебны в той форме, которая доступна мирянам при отсутствии священника. Такие молебны сопровождаются специально подобранными молитвословиями и прошениями, подобающими соответствующему событию или нужде.
18. Общесемейное правило строится исходя из количества входящих в него молитв и их последовательности (утренних, вечерних или других); индивидуальное может исходить из отведенного на молитву времени, ибо в нем молящийся может снова и снова повторять пропущенные сознанием части молитв, о чем в той или иной форме писали преп. Иоанн Лествичник, свт. Феофан Затворник и митрополит Антоний Сурожский (см. подробнее п. 7).
19. Молитве следует учиться с юности, с молодости, а для неофитов - с момента обращения. Каждому возрасту и состоянию души нужны свои формы проявления молитвы. В старости, когда слабеют физические силы, делательная молитва с ее поклонами и длительными молитвословиями становится для многих все менее и менее возможной; трудно вникать и следить за тончайшим богомыслием и антиномичностью канонов всенощного бдения - мысль начинает растекаться по всяким случайностям или просто дремлет. У некоторых, весьма ослабевших и больных, при небольшой умственной нагрузке, необходимой для чтения Псалтири и канонов и даже обычного правила, начинаются мозговые спазмы - телесная и умная молитва не получается.
Замечательный совет дал одной старой монахине владыка Антоний, еще будучи только что рукоположенным священником. Он предложил ей сесть в кресло перед иконами и проникнуться сознанием: "Вот Бог и я".
Близким людям хорошо друг с другом не только когда они говорят, но и когда молчат. Молчаливое общение с Богом есть высшая форма молитвы. "Бог и я, и нам хорошо вместе", - выразил сущность безмолвной молитвы сторож одного французского храма (рассказ митрополита Антония).
Самовольные попытки перейти к такой форме молитвы в молодости могут привести к прелести и угасанию молитвенного духа.
20. Молитва - это тончайшее художество, учиться которому надо трудом в благоговении сердечном. Учить молитвенности, руководить молитвой - обязанности духовников. А мирянам надо помнить, что без семейной молитвы нет и не может быть домашней церкви. Супруги! Организуйте ее, применяясь к обстоятельствам вашей семейной жизни. Учитесь молиться всю жизнь и учите молитвам и молитве своих детей.
Злой, умный и хитрый дух сказал: "Из всех искусств для нас, в конечном счете, важнейшим является кино". В те годы, когда было произнесено это изречение, в мире еще не существовал телевизор. Он важнее кино: "хлеба и зрелищ", - кричала римская толпа, а телевизор зрелища ввел в дом. Раз заплатил за ящик - и будешь иметь ежедневно бесплатные зрелища. Он не требует мысли, а заполняет время человека картинами, навязанными ему другими. Он разжигает в человеке постоянную жажду смены впечатлений и вытравляет ею ростки внутренней сосредоточенности. Вспоминаются слова Рене Декарта: "Ум ненасытного любознайки болен более, чем тело больного водянкой". Князю мира сего эта болезнь нужна.
Старушка ходила в церковь, а теперь сидит у телевизора и боится пропустить интересную передачу. Другая сокрушается: "Сломался телевизор, - прямо не знаю как жить: только к концу недели исправят". Девушка поверила в Бога, крестилась и стала читать духовные книги, - неверующая мать занимает денег и покупает телевизор, чтобы отвлечь любимое чадо от чтения, молитв и размышления.
"Зрелища", не требующие мыслей о жизни и ее духовных основах, о глубинном смысле происходящих событий и не тревожащие их, вот в чем ценность телевизора. Он уводит человека от него самого и от Бога: в сутолоке мира, которую телевизор вбрасывает в квартиры, совесть спит. Чтобы она проснулась, человеку нужно уйти в свою внутреннюю келью. Н. К. Крупская даже на кино и радио смотрела как на "могучее средство отвлечения от церкви и религии . Телевизор мощнее!
По словам писателя Бориса Викторовича Шергина, "есть совсем "простые сердца", потребностей кроме того как попить, поесть да поспать никаких. Эти "простые сердца" даже кино не интересуются: ведь там ничего не дают. Есть, опять, сорт голов пустых, но которым требуется чем-то заполнить эту врожденную пустоту. Поверхностная щекотка нервов в местах общественного пользования вроде всезаполняющего кино их не удовлетворяет. Публика поцивилизованнее, интеллигенты, - этим нужен театр, лекция о научной сенсации и т. п. Эта интеллигенция всерьез, но без разбору, интересуется литературой, поэзией. Какой бы хлам ни выбросил рынок, эта "культурная публика" живет этими "новинками". У всех у них пустые сердца, пустые умы. Но они чем-то непременно должны заполняться, заполняться извне: книжонкой, газетой, киношкой, папироской <...> Иначе - невыносимая, нестерпимая пустота, скука, тоска <...>
Есть люди тонкой психической организации, они любят музыку. Они знатоки и ценители ее <...> Но где-нибудь в лесу, в хижине они не могут долго пробыть. Нужны внешние возбудители.
А между тем у человека должно быть сокровище внутри себя, должна быть внутренняя сила, собственное богатство. Человек должен светить из себя..."
Беспрерывное мелькание телевизионного экрана не может не глушить этого внутреннего света и духовной, и умственной жизни. Оно воспитывает с детских лет потребность легкого внешнего щекотания зрительных и слуховых нервов.
Телевизор пропагандирует спортивные зрелища, особенно хоккей и футбол, подобно тому, как владыки Рима вводили бои гладиаторов и пиршества зверей на аренах цирков. Мы, конечно, поднялись, но лишь на несколько ступенек от кровавых зрелищ развратного Рима. На много ли? А убийства в телефильмах?
Всепоглощающий спорт страшен своей бездуховностью. Проигрывает команда хоккеистов, а ее болельщик-старик умирает от огорчения перед экраном телевизора, схваченный инфарктом, ибо "где сокровище ваше, там будет и сердце ваше" (Мф 6:21). Проиграла любимая команда на футбольном чемпионате мира - болельщик кончает жизнь самоубийством.
Книга, чтобы быть прочитанной, требует усилия, а иногда - довольно большого. Она приучает к размышлению (хотя и не всякая). Ее можно раскрыть, вникнуть в смысл ее слов, к поразившей мысли вернуться снова и снова. Книгу мы выбираем в соответствии с собственным вкусом и взглядами и с помощью ее их формируем. Телевизор же не требует усилий. Мальчика пытались учить читать. Он упорно сопротивлялся, на все уговоры взрослых отвечал: "Это я видел по телевизору. Это когда-нибудь покажут по телевизору. Зачем мне учиться читать?" И действительно, школьники почти не читают. О произведениях мировой литературы нередко судят по телевизионным постановкам и кино, - о "Войне и мире" судить по кино!!!
Бум на книжном рынке не должен нас обманывать. Покупать книги стало престижным, как несколько лет назад ковры и серванты. Книги стали капиталом, способным приносить проценты. Они стоят в шкафах как свидетели вещевого благополучия дома, а хозяева их смотрят телевизор.
Мы не против телевизора как такового; бывают и неплохие передачи. Детям полезно иногда смотреть "В мире животных", "Клуб кинопутешествий"; подчас только прямой репортаж с места событий позволяет уяснить их смысл и т. д. Бывают чудесные церковно-религиозные передачи. Но недопустимо сидение перед эротическими телефильмами и кинобоевиками. Они крадут время, разлагают душу, возбуждают греховные помыслы. Всегда надо спрашивать себя, что мы и дети теряем и что приобретаем, сидя у телевизионного экрана. В большинстве случаев ответ будет не в пользу последнего. Нельзя по-христиански воспитывать детей и самим расти духовно у его неконтролируемого экрана. Многие семьи от телевизора вообще отказываются.
В семье должны отмечаться православные праздники и семейные памятные дни. Участие в первых - крепит связь с Церковью, создает ритм и настрой внутренней жизни; вторые - укрепляют семейные отношения и дружеские связи. Для детей это, прежде всего, внешняя радость, которую им необходимо доставлять. Праздник должен чувствоваться во всем: в обстановке и чистоте дома, в праздничном обеде или ужине, в одежде, в содержании молитв, а прежде всего и самое главное - в посещении Церкви. Должно быть сознание и чувство, что празднуется церковный праздник и радость исходит от него, а не так, что церковный праздник используется как повод для вкусного стола или, того хуже, винных возлияний. Перед едой в эти дни следует читать не обычные молитвословия, а праздничный тропарь и кондак. На Рождество и Пасху хорошо бы пропеть всей семьей тропарь и кондак Празднику.
На ветхозаветной Пасхе старший в доме рассказывал об установлении Пасхи и о том, что значил для евреев исход из Египта. Важно, чтобы в православной семье Пасха и Рождество, а если возможно, и другие праздники отмечались не только праздничным столом, но и соответствующим словом, беседой или чтением каких-либо выдержек из религиозной литературы. Это важно не только для детей, но и для самого говорящего или читающего: он формирует и продумывает, то есть осознает свое отношение к празднику и связанному с ним событию.
Праздники должны переживаться духовно.
Христос единожды родился, в определенный год и день, Он единожды умер, единожды воскрес, но родился, умер и воскрес для спасения и для жизни в вечности каждого человека, пришедшего в мир. Поэтому события христианских праздников воспринимаются нами снова и снова как вновь происходящие. Вот почему мы поем: "Христос рождается - славите, Христос с небес - срящите. Христос на земли - возноситеся", и "Дева днесь Пресущественного рождает и земля вертеп Неприступному приносит".
Исторические события с течением веков теряют свой смысл и забываются, оставаясь лишь в памяти у специалистов-историков. События, празднично воспоминаемые Церковью, имеют вечное значение для каждого ее члена и даже для стоящих вне ее стен.
Елку следует устраивать на Рождество, как это было в России и сейчас происходит во всех христианских странах, а не на Новый год, в дни Рождественского поста. Рождество - это самый детский из всех христианских праздников. В последние годы появилась возможность устраивать приходские рождественские елки.
Общесемейное празднование дней Ангела и дней рождения каждого из членов семьи повышает ее духовный настрой и укрепляет деятельную любовь между ее членами. Дети ревниво относятся к таким дням, готовят подарки друг другу или родителям. Желательно, чтобы подарки родителей детям имели и религиозно-церковное содержание. Очень приятно, когда пожилые люди говорят: "Это Евангелие (или молитвенник, икону и т. д.) мне подарила в день Ангела мама (или подарил папа)". Именинникам в дни своего тезоименитства следует исповедываться и причащаться. Каждому православному нужно быть знакомым с жизнью, деятельностью и подвигами своих небесных покровителей. Святой будет тогда близок и дорог ребенку, когда он близок и созвучен его родителям.
Итак, переживайте праздники Святой Церкви, думайте о них и радуйтесь, возносите Богу благодарение и славу в ваших домашних церквах. Дайте Празднику место в вашей жизни.
О значении поста много написано святыми угодниками. Самое главное в нем - это внутреннее духовное трезвление, молитвенная собранность, покаяние о своих грехах. "Будем поститься телесно, будем поститься и духовно", - читается в преддверии Великого поста. Важен не пост сам по себе как неядение чего-либо или лишение каких-либо удовольствий; все это лишь испытанный способ духовного возрастания. Пост - это укрепление воли, которой очень многим не хватает и которую надо воспитывать в детях. Пост - это навыкание управления своим телом и желаниями путем их ограничения. Пост - это более сосредоточенная борьба с грехом, особо напряженная молитва; пост - это покаяние.
В пост следует усилить молитвенное правило, дополнив его хотя бы молитвой Ефрема Сирина ("Господи и Владыко живота моего..."), ограничить посещение кино, театра, сидение перед телевизором. Когда одной женщине, живущей в непостящейся семье, духовник разрешил есть все, но запретил смотреть телевизор, она по наступлении Пасхи сказала: "Вот это действительно был пост!".
Пост надо очень осторожно вводить для детей. Он не должен вызывать у них протеста или уныния. Для каждого члена семьи в меру его возраста, здоровья, физических нагрузок и духовного состояния должна быть своя мера поста. Во многих семьях полностью отказываются от мяса, но некоторые их члены едят молочные и рыбные продукты. Самое важное, чтобы к посту было сознательное, волевое отношение. Для духовной жизни не полезно его полное игнорирование. Члены Церкви должны жить в ритме ее годовых богослужебных кругов. Меру поста надо согласовать с духовником. Завершением поста или его части является говение и причащение Святых Даров.
В православной церкви установлены посты: Рождественский, Великий, Петровский, Успенский. Кроме того, постными днями являются все среды и пятницы, за исключением нескольких сплошных седмиц, и некоторые другие дни.
Великий пост предваряется Прощеным воскресением, когда все родные и знакомые друг у друга, пастыри церкви у своих чад, а прихожане у своих священников просят прощения за нанесенные обиды и проступки. Это бывает вечером в канун первой постной седмицы. Вернувшись после вечерни домой, в семье хорошо бы прочитать вечернее правило вместе с молитвой Ефрема Сирина ("Господи и Владыко живота моего..."), а затем "всем членам семьи попросить с целованием прощения друг у друга.
В посте проявляется сокровенная сущность человека: у одних возрастает теплота молитвы и становятся зримыми ранее не замечаемые грехи, у других растет раздражительность и злость. Раздражительность свидетельствует об отсутствии или формальности молитвы или о чисто телесном соблюдении поста; у детей раздражительность и уныние может быть и от чрезмерности его для них.
первое место в сердце мужа» («Цветник духовный»).
Современный мир все более и более отходит от законного супружеского жития, предлагая вместо этого свободные отношения между мужчиной и женщиной. Давным-давно вошли в практику так называемые гражданские браки, когда люди не считают нужным даже юридически оформить свои отношения, и живут подобно бессловесным животным вместе, пока им этого хочется. Надо сказать, подобные браки бывают крепкими и долгими во всю жизнь. Но это скорее как исключение. Хотя и при этом исключении их юридическая ценность равна нулю, что нередко вызывает сугубое огорчение, например, при претензии на наследство в случае смерти одного из супругов. Обычнее же всего такие браки распадаются раньше, чем поднимается вопрос о наследстве, чтобы возобновится уже с другими партнером или партнершей, выстраивая целую череду сожительств, которые трудно уже называть и гражданскими браками.
«Мужчина, которому повезло в любви называется холостяк» (не «Русское радио»). Так «прикалываются» сегодня шутники над любовью и верностью, опуская эти качества в глазах простаков. И действительно, кажется многим из них, зачем создавать семью, если ничто не запрещает жить свободно и не обременять себя лишней ответственностью, сполна вкушая доступные земные блага?! Неверующему, да еще и сластолюбивому человеку этого объяснить невозможно. Но каждый из нас если постарается, то припомнит случаи, когда такие люди сами понимают всю жалость своего положения. Чаще всего это бывает на закате непутевой жизни, когда даже, может быть, многочисленные дети от разных жен или мужей не хотят вспоминать своего родного родителя, избегают его, оставляют на растерзание немилосердной старости с ее болезнями и немощами без всякой помощи.
«Брак достоин чести, и супружеский союз благословен Богом. Благословен, но с тем, чтобы сохранить силу Творца в рождении подобных себе и к продолжению человеческого рода, чтобы супругам стать родителями и увидеть себя плодовитыми насаждениями масличными. Блажен, кто с этим святым намерением вступает в супружеский союз, он избирает супругу не. по страсти, но смотрит на добродетели ее... Такое избрание, как основанное на благоразумии, сделает брак благословенным и супругов счастливыми. Их жизнь будет растворена любовью, ничто не сможет искусить их добродетели, ибо добродетель, а не страсть управляет их душою. Плод чрева их непорочен: дитя будет играть в их объятиях и утешаться их святыми лобзаниями. Воспитать же его в благонравии будет их первой заботой. Да и не трудно им будет воспитать его в благонравии: будучи сами добродетельны и подавая постоянный пример добра, они не дадут случая младенцу увидеть какой-нибудь соблазн. Он будет носить на лице образ их, но тот же образ сохранит и в нравах своих. Такой сын будет родителям радостью и заставит других завидовать им.
Когда же этим сокровищем обогатят себя родители, тем самым и дом их будет в наилучшем благо устроении; будет как чаша, исполненная благовонным вином — добродетельная жена бывает и благоразумной хозяйкой.
Насколько же этот союз свят и неразлучен, объясняет апостол Павел: «Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена» (1 Кор. 7,4). А в другом месте еще важное объясняет этот союз: «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5, 32). Церковь соединяется со Христом, как тело с главой так неразлучно, что ни Христос без Церкви, ни Церковь без Христа быть не могут. Поистине Тайна супружества велика, если она должна быть великим знамением вечного соединения Христа с Церковью», - Платон, Митрополит Московский.
С самого своего начала христианство уделяет огромное внимание браку и семье, отношению между супругами, воспитанию детей. Это здоровое учение не могло обойти стороной столь важную и в то же время деликатную область человеческих взаимоотношений, да еще от которой зависит продолжение рода человеческого. Вспомним слова Спасителя об отношении к жене, повергшие Его учеников в удивление и недоумение: «оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. Они (ученики) говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, [тот] прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует. Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться» (Мф. 19, 5-10).
Разве Христос отдавший Свою жизнь за нас не желает нам добра?! А если желает, то соблюдение Его заповедей является безусловным благом для человека. Но «лежащий во зле мир» в лице отпавшего от Бога человечества мало внимает заповедям Божиим, более побеждаясь внушениям сластолюбивых пожеланий. Результат на лицо: поломанные судьбы, брошенные дети, одиночество. Именно то, чего человеку не хочется.
Брак, а впоследствии семья это естественная форма существования мужчины и женщины, направленная на продолжение рода. Христианская семья имеет в себе и более глубокую основу, а именно помощь друг другу на пути к спасению души. Собственно то, ради чего мы все живем на земле. Она так и называется малая церковь. Естественно, что при этом отношения супругов к друг другу не могут и не должны быть эгоистичными. Они направляются на общее благо и приносят общие плоды. «Истинное богатство и великое счастье, когда муж и жена живут в согласии и соединены друг с другом как одна плоть... Такие супруги, хотя бы и жили бедно и были незнатны, могут быть всех счастливее, потому что они наслаждаются истинным счастьем и всегда живут в спокойствии (38, 418). Живущих в таком супружеском союзе ничто не может слишком опечалить, нарушить их мирного счастья. Если есть между мужем и женой единодушие, мир и союз любви, к ним стекаются все блага. И злые наветы не опасны супругам, огражденным, как великой стеной, единодушием в Боге... Это умножает их богатство и всякое обилие; это привлекает на них и великое Божие благоволение (38, 422).», - Святитель Иоанн Златоуст.
Понятно, что в семье у каждого из супругов свои обязанности и полномочия. Жена не сможет заменить мужа, как это часто практикуется в миру, и не то чтобы просто практикуется, а оправдывается, возводится в ранг особой своей независимостью семьи только с женским началом. Женщина изначала ищет мужчину только для произведения ребенка, а затем расстается с ним, желая воспитывать детей сама. Такая семья ущербна. Точно так же мужчина не может заменить женщину. Он отец, но не мать. Как бы он не старался, он не сможет подарить ребенку материнское тепло и ласку.
Хотя, конечно, можно извратить права и обязанности супругов и внутри семьи. Часто мы слышим, что муж - глава семьи, а жена - шея. Куда она повернет, туда супруг и смотрит. Здесь явно преобладает женский эгоизм. Еще чаще обязанности супругов в должной мере не исполняются. Муж занят собой, жена собой, дети собой. И единства семьи нет. Все бывает, но это не правильно, а надо стараться делать все правильно, тогда и будут нами наследованы обетованные блага.Если в семье присутствует взаимная любовь, доверие и взаимопонимание, то присутствуют счастье, благодать и крепость Такая семья сама по себе притягивает друг ко другу ее членов. Дети не стремятся из дома, но домой. Они растут по настоящему свободными и здоровыми людьми, способным должным образом выдерживать все жизненные трудности и испытания. Семья основа общества, основа государства. Но это касается только здоровой семьи, полноценной, по сути - малой церкви.
В.М.
Православная семья - это семья, целью создания которой является жизнь с Богом и спасение души. Противоположностью ей является семья… «гражданская», целью которой является счастливая жизнь на земле и продолжение рода. Но при этом и православная, и гражданская семья могут быть как хорошими, так и плохими, как бывают хорошие и плохие христиане, высоконравственные и безнравственные люди. Полноценной, счастливой, крепкой может быть и православная, и гражданская семья, но залог счастья лежит все же в сфере духовной.
Когда человек в семье живет для себя: стремится к комфорту, хочет, чтобы его любили, понимали, разделяли его взгляды, стремится к продолжению рода своего, то, несмотря на кажущуюся естественность всех этих желаний, такая семья имеет большую вероятность к тому, что семьей она быть перестанет, так как комфорт создать получается не всегда, кто-то другой, как оказывается, сможет полюбить тебя сильнее, и понимать будет лучше и - захочет стать отцом твоих детей…
Если же и муж и жена (или хотя бы один из них) живут для другого, то ситуация становится прямо противоположной: человек в этом случае стремится поступать, мыслить и чувствовать так, чтобы тому, кто находится рядом с ним, было спокойно, хорошо и комфортно. Если же это семья православная, то стремление это становится еще более высоким: супруги стараются помочь друг другу стать лучше и приблизиться к спасению души.
К сожалению, бывает, что и в православных семьях люди живут для себя и стремятся лишь к собственному спасению. А бывает, что люди, далекие от Бога, по самому своему воспитанию и характеру являются людьми жертвенными. Главное только, чтобы за этой жертвой не стояло ожидания воздаяния, потому что воздания может и не быть. Супруг, ради которого ты пожертвовала карьерой и здоровьем, может при собственных неудачах начать попрекать тебя за всякую мелочь, дети, которым ты отдавала всю себя, могут ни во что не ставить твое мнение и считать помехой…
Хорошая, крепкая, полноценная семья - та семья, где супруги уважают друг друга, не противопоставляют себя другому, а стремятся ко взаимному понимаю, где родители учат детей примером собственной жизни и НИКОГДА при детях не делают друг другу замечаний и не ссорятся. Даже, если эта семья не православная, то ей легче прийти к Богу, который сказал: «друг друга тяготы носите, и тем исполните закон Христов».
Если семья крепкая, православная она или нет, то вихри ей не страшны. Трудности только сплачивают супругов. Они одно целое, и не мыслят себя иначе. Супруг - это дар, который вручен тебе Богом (или судьбой) чтобы хранить и преумножать его. И во многом от тебя самой зависит: погибнет этот дар от неумелого обращения или как прекрасный цветок расцветет и даст плоды.
«Связанные узами супружества, заменяем мы друг другу и руки, и слух, и ноги. Общие заботы супругов облегчают для них скорби, общие радости для них обоих восхитительнее. Для единодушных супругов богатство приятнее, а в скудости само единодушие приятнее богатства. У них одно питие из домашнего источника, которое не вытекает никуда и никуда не притекает» (Святитель Григорий Богослов)
Добавлю к вышесказанному, что есть еще одно и очень важное, что отличает православную семью от любой другой - это благословение самого Бога.
"Брак есть таинство, в котором при свободном, пред священником и Церковью обещании женихом и невестою взаимной супружеской верности, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковью и испрашивается им благодать чистого единодушия к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей." (Православный катехизис)
И именно благодать Бога хранит союз мужа и жены. И часто, именно когда уже не хватает собственных сил у супругов, чтобы исполнять заповеди Господа, в особенности друг перед другом, когда что-то происходит с нами, нашими чувствами, когда оступившись мы тянемся ко греху, на помощь приходит сам Господь и рассеивает сети лукавого и возвращает мир в души теперь ведь самых близких друг другу людей и они припадают друг к другу со слезами и словами "прости меня, ради Бога, это я во всем виноват (виновата)". И все прощается, трудное забывается и радость снова возвращается, и семья, прошедшая испытание укрепляется, и только сильнее возносятся благодарные молитвы к Господу, Его Пречистой Матери и Святым Его.
Увидела в одной книге "определение" христианской семьи и полностью соглашусь с этим высказыванием: "Добрая же христианская семья - ограждение чистых нравов, почва для насаждения добра в человечестве, орудие и средство для распространения и утверждения на земле Святой Христовой Церкви"
епископ Александр (Милеант)
Семья – малая церковь
В ыражение «семья – малая церковь» дошло до нас с ранних веков христианства. Апостол Павел в своих посланиях упоминает особенно близких ему христиан, супругов Акилу и Прискиллу, и приветствует их и «Домашнюю их церковь» (Рим. 16:4).
В православном богословии есть область, о которой мало говорится, а значение данной области и трудности, с нею связанные, очень велики. Это – область семейной жизни. Семейная жизнь, как и монашество, – это тоже христианский труд, тоже «путь спасения души», но нелегко найти учителей на этом пути.
Семейная жизнь благословляется целым рядом церковных таинств и молитв. В «Требнике», богослужебной книге, которой пользуется каждый православный священник, кроме порядка таинств брака и крещения, есть особые молитвы над только что родившей матерью и ее младенцем, молитва наречения имени новорожденному, молитва перед началом обучения ребенка, порядок освящения дома и особая молитва на новоселье, таинство соборования больных и молитвы над умирающим. Есть, следовательно, забота Церкви почти обо всех главных моментах семейной жизни, но большинство этих молитв теперь читается очень редко. В писаниях святых и отцов Церкви придается большое значение христианской семейной жизни. Но трудно найти в них прямые, конкретные советы и указания, приложимые к семейной жизни и к воспитанию детей в наше время.
Меня очень поразил рассказ из жития одного древнего святого-пустынника, который горячо молился Богу, чтобы показал ему Господь настоящую святость, настоящего праведника. Было ему видение, и услышал он голос, сказавший ему пойти в такой-то город, на такую-то улицу, в такой-то дом, и там увидит он настоящую святость. Радостно отправился пустынник в путь и, дойдя до указанного места, нашел живущих там двух женщин-прачек, жен двух братьев. Пустынник стал расспрашивать женщин, как они спасаются. Жены очень удивились и сказали, что живут просто, дружно, в любви, не ссорятся, молятся Богу, трудятся… И было это поучением пустыннику.
«Старчество», как духовное руководство людей в миру, в семейной жизни, стало частью нашей церковной жизни. Несмотря ни на какие трудности, к таким старцам и старицам тянулись и тянутся тысячи людей и со своими обычными будничными заботами, и со своим горем.
Были и есть проповедники, умеющие особенно доходчиво говорить о духовных нуждах современных семей. Одним из таких был покойный Владыка Сергий Пражский в эмиграции, а после войны – епископ Казанский. «В чем духовный смысл жизни в семье? – говорил Владыка Сергий. В несемейной жизни человек живет лицевой своей стороной – не внутренней. В семейной жизни каждый день надо реагировать на то, что в семье совершается, и это заставляет человека как бы обнажаться. Семья – это среда, заставляющая не прятать чувства внутри. И хорошее, и плохое выходит наружу. Это дает нам ежедневное развитие нравственного чувства. Сама среда семьи является как бы нас спасающей. Всякая победа над грехом внутри себя дает радость, утверждает силу, ослабляет зло..». Мудрые это слова. Думается мне, что в наши дни создать христианскую семью труднее, чем когда-либо. Разрушительные силы действуют на семью со всех сторон, и особенно сильно их влияние на душевную жизнь детей. Задача духовного «окормления» семьи советами, любовью, указаниями, вниманием, сочувствием и пониманием современных нужд – самая главная задача церковного труда в наше время. Помочь христианской семье действительно стать «малой церковью» – такая же великая задача, какой в свое время было создание монашества.
1. Что значит – семья как малая Церковь?
Слова апостола Павла о семье как о «домашней Церкви» (Рим. 16:4), важно понимать не метафорически и не в одном только нравственном преломлении. Это прежде всего свидетельство онтологическое: настоящая церковная семья по сути своей должна быть и может быть малой Церковью Христовой. Как говорил святитель Иоанн Златоуст: «Брак есть таинственное изображение Церкви». Что это значит?
Во-первых, в жизни семьи исполняются слова Христа Спасителя: «…Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20). И хотя двое или трое верующих могут быть собраны и безотносительно семейного союза, но единение двух любящих во имя Господа – безусловно, фундамент, основа православной семьи. Если в центре семьи не Христос, а кто-то иной или что-то иное: наша любовь, наши дети, наши профессиональные предпочтения, наши общественно-политические интересы, то нельзя говорить о такой семье как о семье христианской. В этом смысле она ущербна. Истинно христианская семья есть такого рода союз мужа, жены, детей, родителей, когда отношения внутри него строятся во образ союза Христа и Церкви.
Во-вторых, в семье неизбежно реализуется закон, который по самому укладу, по самому строю семейной жизни является законом и для Церкви и который зиждется на словах Христа Спасителя: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35) и на дополняющих их словах апостола Павла: «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6:2). То есть в основе семейных отношений – жертва одного ради другого. Такая любовь, когда не я в центре мира, а тот, кого я люблю. И это добровольное удаление себя из центра Вселенной есть величайшее благо и для собственного спасения и непременное условие для полноценной жизни христианской семьи.
Семья, в которой любовь как взаимное желание спасения друг друга и помощи в этом и в которой один ради другого себя во всем стесняет, ограничивает, отказывается от чего-то, для себя желаемого, – это и есть малая Церковь. И тогда то таинственное, что соединяет мужа и жену и что никак не сводимо к одной физической, телесной стороне их союза, то единение, которое доступно воцерковленным, любящим супругам, прошедшим вместе немалый путь жизни, становится действительным образом того единения всех друг с другом в Боге, каковым является торжествующая Церковь Небесная.
2. Считается, что с приходом христианства ветхозаветные взгляды на семью сильно изменились. Это так?
Да, конечно, ибо Новый Завет принес те кардинальные изменения во все сферы человеческого бытия, обозначаемые как новый этап человеческой истории, который начался с воплощения Сына Божия. Что касается семейного союза, то нигде до Нового Завета так высоко он не ставился и так определенно не говорилось ни о равенстве жены, ни о ее принципиальном единстве и единочестии с мужем перед Богом, и в этом смысле изменения, принесенные Евангелием и апостолами, были колоссальными, и ими на протяжении веков живет Христова Церковь. В те или иные исторические периоды – средних веков или нового времени – роль женщины могла отходить почти в область естественного – уже не языческого, но просто естественного – существования, то есть отодвигаться на второй план, как бы несколько теневой по отношению к супругу. Но это объяснялось исключительно человеческой немощью по отношению к единожды и навсегда провозглашенной новозаветной норме. И в этом смысле главное и новое было сказано именно две тысячи лет назад.
3. А за эти две тысячи лет христианства изменился церковный взгляд на брачный союз?
Он един, так как опирается на Божественное Откровение, на Священное Писание, поэтому Церковь смотрит на брак мужа и жены как на единственный, на их верность как на необходимое условие полноценных семейных отношений, на детей как на благословение, а не как на обузу, и на брак, освященный в Венчании, как на союз, который может и должен быть продолжен в вечности. И в этом смысле за прошедшие две тысячи лет в главном изменений не было. Изменения могли касаться областей тактических: носить ли женщине дома платок или нет, обнажать шею на пляже или этого делать не следует, воспитываться ли взрослым мальчикам с матерью или разумнее с какого-то возраста начинать преимущественно мужское воспитание – все это вещи выводные и второстепенные, которые, конечно, очень разнились по временам, но о динамике такого рода изменений нужно рассуждать специально.
4. Что значит хозяин, хозяйка дома?
Об этом хорошо рассказано в книге протопопа Сильвестра «Домострой», где описано образцовое ведение хозяйства, как оно виделось применительно к середине XVI столетия, поэтому за более подробным рассмотрением можно желающих к нему отослать. При этом необязательно изучать уже почти экзотические для нас рецепты засолов и квасоварения или разумные способы управления слугами, а поглядеть на сам строй семейной жизни. Кстати, в книге этой хорошо видно, как на самом деле высоко и значимо виделось тогда место женщины в православной семье и что значительнейшая часть ключевых домашних обязанностей и попечений ложилась именно на нее и доверялась именно ей. Так вот, если посмотреть на суть запечатленного на страницах «Домостроя», мы увидим, что хозяин и хозяйка – это реализация на уровне бытовой, укладной, стилевой части нашей жизни того, что, по слову Иоанна Златоуста, мы называем малой Церковью. Как в Церкви, с одной стороны, есть ее мистическая, невидимая основа, а с другой – она является неким общественно-социальным институтом, пребывающим в реальной человеческой истории, так и в жизни семьи есть то, что соединяет мужа и жену перед Богом, – духовное и душевное единство, а есть практическое ее бытие. И здесь, конечно, очень важны такие понятия, как дом, его обустройство, его благолепие, порядок в нем. Семья как малая Церковь подразумевает и жилище, и все, что в нем обустроено, и все, что в нем происходит, соотносимым с Церковью с большой буквы как храмом и как домом Божиим. Не случайно во время чина освящения всякого жилища читается Евангелие о посещении Спасителем дома мытаря Закхея после того, как тот, увидев Сына Божия, обещал все неправды, им допущенные по его служебному положению, покрыть многажды. Священное Писание говорит нам здесь в том числе и о том, что и наш дом должен быть таким, что, если Господь видимо станет на его пороге, как Он всегда стоит невидимо, ничто бы не остановило Его от того, чтобы Он мог сюда войти. Ни в наших отношениях друг с другом, ни в том, что в этом доме можно увидеть: на стенах, на книжных полках, в темных углах, ни в том, что стыдливо скрывается от людей и что нам бы не хотелось, чтобы увидели другие.
Все это в общей совокупности и дает понятие дома, от которого неотделимо и благочестивое в нем внутреннее устроение, и внешний порядок, к чему и должна стремиться каждая православная семья.
5. Говорят: мой дом – моя крепость, но, с христианской точки зрения, не стоит ли за этим любовь только к своим, как будто то, что вне дома, – это уже чужое и враждебное?
Тут можно вспомнить слова апостола Павла: «…Доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере» (Гал. 6:10). В жизни каждого человека есть как бы концентрические круги общения и степени близости к тем или иным людям: это все живущие на земле, это члены Церкви, это члены конкретного прихода, это знакомые, это друзья, это родственники, это семья, самые близкие люди. И само по себе наличие этих кругов естественно. Жизнь человеческая так устроена Богом, что мы существуем на разного рода уровнях бытия, в том числе и на разных кругах соприкосновения с теми или иными людьми. И если понимать приведенное английское изречение «Мой дом – моя крепость» в христианском смысле, то это означает, что за уклад моего дома, за строй в нем, за отношения внутри семьи я отвечаю. И я не просто берегу свой дом и не дам никому в него вторгнуться и его разрушить, но я осознаю, что прежде всего мой долг перед Богом – этот дом сохранить.
Если эти слова понимать в мирском смысле, как построение башни из слоновой кости (или из любого другого материала, из которого возводятся крепости), построение некоего изолированного мирка, где нам и только нам хорошо, где мы как будто (впрочем, разумеется, иллюзорно) защищены от внешнего мира и куда мы еще подумаем – всякому ли позволить войти, то такого рода стремления к самоизоляции, к уходу, отгораживанию от окружающей действительности, от мира в широком, а не в греховном смысле слова, христианин, конечно, должен избегать.
6. Можно ли своими сомнениями, связанными с какими-то богословскими вопросами или непосредственно с жизнью Церкви, делиться с близким тебе человеком, который более воцерковлен, чем ты, но который ведь тоже может ими искуситься?
С тем, кто действительно воцерковлен, можно. Не нужно этих своих сомнений и недоумений доносить до тех, кто еще находится на первых ступенечках лествицы, то есть пребывает в меньшей близости к Церкви, чем ты сам. А тот, кто крепче тебя в вере, должен и большую ответственность нести. И в этом нет ничего недолжного.
7. Но надо ли нагружать своих близких собственными сомнениями и бедами, если ты ходишь на исповедь и окормляешься у духовника?
Безусловно, христианин, имеющий минимальный духовный опыт, понимает, что безотчетное выговаривание до конца, без понимания того, что это может принести его собеседнику, даже если это самый родной человек, никому из них не на пользу. Откровенность и открытость должны иметь место в наших отношениях. Но обрушивание на ближнего всего того, что в нас накопилось, с чем мы сами не справляемся, – проявление нелюбви. Тем более, что у нас есть Церковь, куда можно прийти, есть исповедь, Крест и Евангелие, есть священники, которым на это дана благодатная помощь от Бога, и свои проблемы нужно решать здесь.
Что касается нашего выслушивания другого, то да. Хотя, как правило, когда близкие или менее близкие люди говорят об откровенности, они подразумевают скорее то, чтобы кто-то из близких был готов услышать их, чем то, что они сами готовы слушать кого-то. И вот тогда – да. Делом, долгом любви, иной раз и подвигом любви будет слушать, слышать и принимать скорби, неустроенности, неупорядоченности, метания наших ближних (в евангельском смысле этого слова). То, что мы воспринимаем на себя, – это исполнение заповеди, то, что мы накладываем на других, – это отказ от несения своего креста.
8. А делиться ли со своими самыми близкими той духовной радостью, теми откровениями, которые тебе по благодати Божией было дано пережить, или опыт богообщения должен быть только твоим личным и нераздельным, иначе полнота и цельность его теряются?
9. У мужа и жены должен быть один духовный отец?
Это хорошо, но не непременно. Допустим, если он и она из одного прихода и кто-то из них воцерковился позднее, но стал ходить к тому же духовному отцу, у которого другой уже какое-то время окормлялся, то такого рода знание семейных проблем двух супругов может помочь священнику дать трезвый совет и предостеречь их от каких-то неверных шагов. Однако считать это непременным требованием и, скажем, молодому мужу побуждать свою жену оставить ее духовника с тем, чтобы она теперь ходила в тот приход и к тому священнику, у которого он исповедуется, нет никаких оснований. Это в прямом смысле слова духовное насилие, которое не должно иметь места в семейных отношениях. Тут можно лишь пожелать в тех или иных случаях расхождения, разномыслия, внутрисемейных нестроений прибегать, но исключительно только по взаимному согласию, к совету одного и того же священника – когда-то духовника жены, когда-то духовника мужа. Как бы полагаться на волю одного священника, чтобы не получить разные советы по какой-то конкретной жизненной проблеме в силу, быть может, того, что и муж, и жена изложили ее каждый своему духовнику в крайне субъективном видении. И вот они возвращаются домой с этими полученными советами и что им дальше после этого делать? У кого теперь выяснять, какая рекомендация более правильная? Поэтому, я думаю, что разумно мужу и жене в каких-то серьезных случаях обращаться с просьбой рассмотреть ту или иную семейную ситуацию именно к одному священнику.
10. Что делать родителям, если возникают разногласия с духовным отцом их ребенка, который, скажем, не разрешает ему заниматься балетом?
Если речь идет об отношениях духовного чада и духовника, то есть, если сам ребенок или даже по побуждению близких вынес решение того или иного вопроса на благословение духовного отца, то, вне зависимости от того, какие изначально были побуждения у родителей, бабушек и дедушек, данным благословением, безусловно, и нужно руководствоваться. Другое дело, если разговор о принятии решения зашел в беседе общего характера: допустим, священник высказал свое отрицательное отношение или вообще к балету как виду искусства или, в частности, к тому, чтобы именно этот ребенок занимался балетом, в таком случае здесь еще есть некоторая область для рассуждения прежде всего самих родителей и для прояснения со священником тех побудительных причин, которыми они располагают. Ведь необязательно родители должны представлять своего ребенка, делающим блистательную карьеру где-нибудь в «Ковент-Гардене», – у них могут быть и благие основания, чтобы отдать ребенка заниматься балетом, к примеру для борьбы с начинающимся от многосидения сколиозом. И думается, что если речь идет о такого рода побуждениях, то родители, бабушки-дедушки найдут понимание у батюшки.
Но занятие или незанятие подобного рода делом – чаще всего вещь нейтральная, и если нет желания, можно и не советоваться со священником, а уж коли желание поступить по благословению исходило от самих родителей, которых никто за язык не тянул и которые просто предполагали, что сформировавшееся у них решение будет покрыто некоей санкцией свыше и тем самым ему будет придано невиданное ускорение, то в таком случае нельзя пренебрегать тем, что духовный отец ребенка по каким-то причинам не благословил его именно на это конкретное занятие.
11. Стоит ли обсуждать с маленькими детьми большие семейные проблемы?
Нет. Не надо возлагать на детей бремя того, с чем и нам самим непросто бывает справиться, отягощать их нашими собственными проблемами. Другое дело, ставить их перед теми или иными реалиями общей с ними жизни, к примеру, что «в этом году мы не поедем на юг, потому что папа не может летом взять отпуск или потому что деньги нужны на пребывание бабушки в больнице». Такого рода знание того, что в действительности в семье происходит, необходимо для детей. Или: «Пока не можем тебе купить новый портфель, так как и старый еще хорош, а в семье не так много денег». Подобного рода вещи необходимо говорить ребенку, но таким образом, чтобы не подключать его к сложности всех этих проблем и того, как мы их будем решать.
12. Сегодня, когда паломнические поездки стали повседневной реальностью церковной жизни, появился особый тип духовно экзальтированных православных, и особенно женского пола, которые ездят по монастырям от старца к старцу, все знают о мироточивых иконах и об исцелениях бесноватых. Оказаться с ними в поездке – смутительно даже для взрослых верующих. Тем более для детей, которых это может только отпугнуть. В этой связи брать ли их с собой в паломничества и вообще в состоянии ли они выдерживать такие духовные нагрузки?
Поездка поездке рознь, и нужно соотносить их как с возрастом детей, так и с длительностью и сложностью предстоящего паломничества. Разумно начинать с коротких, одно-, двухдневных поездок по городу, где вы живете, по близлежащим святыням, с посещением того или иного монастыря, кратким молебном перед мощами, с омовением в источнике, что дети очень любят по своей природе. А затем, по мере их взросления, брать и в более длительные поездки. Но только тогда, когда они к этому уже подготовлены. Если мы поедем в тот или иной монастырь и окажемся в достаточно заполненном храме на всенощном бдении, которое будет продолжаться пять часов, то ребенок должен быть к этому готов. Так же, как и к тому, что в монастыре, к примеру, к нему могут строже отнестись, чем в приходской церкви, и хождение с места на место не будет поощряться, а деться ему, чаще всего, больше будет некуда, кроме самого храма, где совершается богослужение. Поэтому нужно реально рассчитывать силы. Кроме того, лучше, конечно, если паломничество с детьми совершается вместе с вашими знакомыми людьми, а не с совершенно неизвестными вам людьми по купленной в той или иной туристическо-паломнической фирме путевке. Ибо собраться вместе могут люди очень разные, среди которых могут оказаться не только духовно экзальтированные, доходящие до фанатизма, но и просто люди с разными воззрениями, с разной степенью терпимости в усвоении чужих взглядов и ненавязчивости в изложении своих, что иной раз может оказаться для детей, еще недостаточно воцерковленных и укрепленных в вере, сильным соблазном. Поэтому я бы советовал с большой осторожностью брать их в поездки вместе с незнакомыми людьми. Что касается паломнических путешествий (для кого это возможно) за рубеж, то тут тоже много всего может наложиться. В том числе, и такая банальная вещь, что сама по себе светски-мирская жизнь той же Греции или Италии или даже Святой Земли может оказаться настолько любопытной и привлекательной, что главная цель паломничества от ребенка уйдет. В таком случае будет один вред от посещения святых мест, скажем, если больше запомнится итальянское мороженое или купание в Адриатическом море, чем молитва в Бари у мощей святителя Николая Чудотворца. Поэтому, задумывая такие паломнические поездки, нужно мудро их выстраивать, учитывая все эти факторы, как и множество других, вплоть до времени года. Но, конечно, детей можно и нужно брать с собой в паломничества, просто при этом никоим образом не снимая с себя ответственности за то, что там будет происходить. И главное – не предполагая, что сам факт поездки уже даст нам такую благодать, что и никаких проблем не будет. На самом деле чем больше святыня, тем больше возможность тех или иных искушений при нашем ее достижении.
13. В Откровении от Иоанна сказано, что не только «неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь – в озере, горящем огнем и серою», но и «боязливых» (Откр. 21:8). А как бороться со своими страхами за детей, мужа (жену), к примеру, если они долго и по необъяснимым причинам отсутствуют или где-то путешествуют и от них неоправданно давно нет известий? И что делать, если страхи эти разрастаются?
Эти страхи имеют общее основание, общий источник, и, соответственно, борьба с ними должна иметь некоторый общий корень. Основа страхования – маловерие. Страшливый – тот, кто мало Богу доверяет и кто по большому счету толком не полагается на молитву – ни свою, ни других, которых просит молиться, так как ему без этого было бы совсем страшно. Поэтому нельзя вдруг перестать быть страшливым, здесь нужно серьезно и ответственно браться за то, чтобы дух маловерия из себя шаг за шагом вытравлять и побеждать его возгреванием, упованием на Бога и сознательным отношением к молитве, таким, что если мы говорим: «Спаси и сохрани», – мы должны верить, что Господь исполнит то, о чем мы просим. Если мы говорим Пресвятой Богородице: «Не имамы иные помощи, не имамы иные надежды, разве Тебе», то мы действительно имеем эту помощь и надежду, а не просто слова красивые говорим. Тут все определяется именно нашим отношением к молитве. Можно сказать, что это частное проявление общего закона духовной жизни: как живешь, так молишься, как молишься, так живешь. Вот если ты молишься, соединяя со словами молитвы действительное обращение к Богу и упование на Него, тогда и будешь иметь опыт того, что молитвенное предстояние за другого человека – не пустая вещь. И тогда, когда страх нападет на тебя, ты встанешь на молитву – и страх отступит. А если ты молитвой просто пытаешься прикрыться как неким внешним щитом от своего истерического страхования, то оно будет возвращаться к тебе раз за разом. Так что здесь надо не столько бороться в лоб со страхами, сколько радеть об углублении молитвенной жизни.
14. Жертва семьи на Церковь. Какой должна быть?
Думается, если человек, особенно в трудных жизненных обстоятельствах, имея упование на Бога не в смысле аналогии с товарно-денежными отношениями: я дам – мне отдастся, а в благоговейном уповании, с верой, что это приемлется, оторвет нечто от семейного бюджета и отдаст Церкви Божией, отдаст другим людям Христа ради, то получит за это сторицей. И лучшее, что мы можем сделать, когда не знаем, как еще помочь нашим близким, – пожертвовать чем-то, хотя бы даже и материальным, если не имеем возможности принести Богу что-то другое.
15. В книге «Второзаконие» иудеям было предписано, какую пищу можно и какую нельзя вкушать. Нужно ли придерживаться этих правил православному человеку? Нет ли здесь противоречия, ведь Спаситель сказал: «…Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (Мф. 15:11)?
Вопрос о пище был решен Церковью в самом начале исторического пути – на Апостольском Соборе, о котором можно прочитать в «Деяниях святых апостолов». Апостолы, руководимые Духом Святым, решили, что обращенным из язычников, каковыми мы все фактически являемся, достаточно воздерживаться от пищи, которая приносится для нас с мучительством для животного, а в личном поведении воздерживаться от блуда. И этого достаточно. Книга же «Второзаконие» имела свое несомненное Богооткровенное значение в конкретном историческом периоде, когда множественность предписаний и регламентаций, касающихся как пищи, так и других сторон бытового поведения ветхозаветных иудеев, должна была охранить их от ассимиляции, слияния, смешения с окружающим океаном почти всемирного язычества.
Только таким частоколом, оградой специфического поведения можно было тогда помочь не только сильному духом, но и немощному человеку удержаться от стремления к тому, что мощнее по государственности, веселее по жизни, проще по человекоотношению. Поблагодарим Бога за то, что мы ныне живем не под законом, а под благодатью.
Исходя из иных опытов семейной жизни, мудрая жена сделает вывод, что капля камень точит. И муж, сначала раздражающийся на чтение молитвы, даже выражающий свое возмущение, ёрничающий, издевающийся, если жена проявит мирную неотступность, через какое-то время перестанет отпускать шпильки, а через какое-то и привыкнет к тому, что никуда от этого не деться, бывают ситуации и похуже. А пройдут годы – глядишь, и прислушиваться начнет, что это за слова молитвы произносятся перед едой. Мирная неотступность – это лучшее, что можно проявить в такой ситуации.
17. Не является ли лицемерием то, что православная женщина в церковь, как и положено, ходит только в юбке, а дома и на работе в брюках?
Неношение брюк в нашей Русской Православной Церкви есть проявление прихожанками уважения к церковным преданиям и обычаям. В частности, к такому пониманию слов Священного Писания, запрещающих мужчине или женщине надевать одежду противоположного пола. А так как под мужской одеждой мы преимущественно понимаем брюки, то и от ношения их в церкви женщины естественным образом воздерживаются. Конечно же, такая экзегеза не приложима буквально к соответствующим стихам «Второзакония», но будем при этом помнить и слова апостола Павла: «…Если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1 Кор. 8:13). По аналогии любая православная женщина может сказать, что если она ношением брюк в храме лишит покоя хотя бы нескольких стоящих рядом с ней на богослужении, для которых это неприемлемая форма одежды, то по любви к этим людям она в следующий раз, идя на литургию, не наденет брюки. И это не будет лицемерием. Ведь дело не в том, чтобы женщине вообще никогда не носить брюк ни дома, ни на даче, а в том, чтобы, уважая церковные обычаи, существующие доныне, в том числе и в сознании многих верующих людей старшего поколения, не нарушать их покоя на молитве.
18. Почему женщина перед домашними иконами молится с непокрытой головой, а в церковь ходит в платке?
Женщина должна ходить в платке на церковное собрание сообразно указанию святого апостола Павла. А апостола всегда лучше послушать, чем не послушать, как вообще всегда лучше поступить согласно Священному Писанию, чем решить, что мы такие свободные и будем поступать не по букве. В любом случае платок есть одна из форм сокрытия на богослужении внешней женской привлекательности. Ведь волосы – одно из самых приметных украшений женщины. И платок, их покрывающий, чтобы власами слишком не сиять в лучах заглядывающего в церковные окна солнца и не поправлять их всякий раз при поклонах на «Господи, помилуй», будет делом добрым. Так что же так не поступать?
19. Но почему для клиросных певчих женского пола платок на голове необязателен?
В норме они тоже должны надевать платки на голову во время службы. Но бывает и так, хотя ситуация эта абсолютно ненормальная, что некоторые поющие на клиросе являются наемниками, работающими только за деньги. Ну что же, предъявлять к ним требования, которые понятны для верующих людей? А другие певчие начинают свой путь воцерковления от внешнего пребывания на клиросе к внутреннему принятию церковной жизни и долго идут своей дорожкой до того момента, когда сознательно покроют голову платком. И если священник видит, что они идут своим путем, то лучше дождаться, когда они сознательно это сделают, чем приказать им, угрожая снижением зарплаты.
20. Что такое освящение дома?
Чин освящения жилища входит в череду многих других подобных чинопоследований, которые содержатся в богослужебной книге, называемой «Требник». И главный смысл всей совокупности этих церковных чинов состоит в том, что все в этой жизни, что не является греховным, допускает освящение Божие, так как все земное негреховное не чуждо Небесному. И освящением того или иного мы, с одной стороны, свидетельствуем свою веру, а с другой – призываем помощь и благословение Божие на течение нашей земной жизни, даже во вполне практических ее проявлениях.
Если же говорить о чине освящения жилища, то хотя в нем есть и прошение об ограждении нас от духов злобы поднебесной, от всяких бед и несчастий, приходящих извне, от различного рода нестроений, но его главное духовное содержание свидетельствуется Евангелием, которое в это время читается. Это Евангелие от Луки о встрече Спасителя и начальника мытарей Закхея, который, чтобы увидеть Сына Божия, залез на смоковницу, «потому что мал был ростом» (Лк. 19, 3). Представьте себе экстраординарность этого действия: например, Касьянова, залезающего на фонарный столб, чтобы посмотреть на Вселенского Патриарха, так как степень решительности поступка Закхея была именно такой. Спаситель, увидев подобное дерзновение, выходящее за рамки бытия Закхея, посетил его дом. Закхей же, пораженный тем, что произошло, перед лицом Сына Божия исповедовал свою неправду, как фискального налогового начальника, и сказал: «Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему…» (Лк. 19:8–9), после чего Закхей стал одним из учеников Христовых.
Совершая чинопоследование освящения жилища и читая данное место из Евангелия, мы тем самым прежде всего свидетельствуем перед лицом правды Божией, что будем стремиться, чтобы и в нашем доме не было ничего, что возбранило бы Спасителю, Свету Божию, войти в него так же явственно и ощутимо, как Иисус Христос вошел в дом Закхея. Это касается и внешнего, и внутреннего: не должно быть в доме православного человека нечистых и скверных картинок, языческих идолов, не всякие книги уместно хранить в нем, если только вы профессионально не занимаетесь опровержением тех или иных заблуждений. Готовясь к чину освящения жилища, стоит подумать, чего бы вы устыдились, провалились бы от стыда сквозь землю, если бы здесь стоял Христос Спаситель. Ведь, по сути, совершая чин освящения, которое земное соединяет с Небесным, вы приглашаете Бога к себе домой, в свою жизнь. Тем более это должно касаться внутреннего бытия семьи – теперь в этом доме вам надлежит стремиться жить так, чтобы в вашей совести, в ваших отношениях друг с другом не было такого, что помешало бы сказать: «Христос посреди нас». И свидетельствуя эту решимость, призывая благословение Божие, вы просите о поддержке свыше. Но эта поддержка и благословение будут только тогда, когда в вашей душе созреет желание не просто совершить положенный обряд, а воспринять его как встречу с правдой Божией.
21. А если муж или жена не хочет освящать дом?
Со скандалом это делать не нужно. Но если бы можно было, чтобы православные члены семьи помолились о тех, кто еще пока является неверующим и нецерковным, и это не вызвало бы у последних особенного соблазна, то лучше, конечно, чин совершить.
22. Какими должны быть церковные праздники в доме и как создать в нем праздничный дух?
Здесь важнее всего соотнесение самого цикла семейной жизни с церковным богослужебным годом и сознательное побуждение строить уклад всей семьи сообразно с тем, что происходит в Церкви. Поэтому если вы даже участвуете на празднике Преображения Господня в церковном освящении яблок, но дома в этот день опять на завтрак мюсли и отбивная на ужин, если во время Великого поста довольно активно отмечается куча дней рождения родственников, а вы так и не научились удерживаться от таких ситуаций и выходить из них без потерь, то, конечно, будет возникать этот разрыв.
Перенесение же церковной радости в дом может начинаться с самых простых вещей – от украшения его вербочками на Вход Господень в Иерусалим и цветами на Пасху до горящей в воскресные и праздничные дни лампады. При этом лучше бы не забывать сменить цвет лампадки – красную на синюю постом и зеленую к празднику Троицы или к празднику преподобных. Такие вещи дети радостно и легко запоминают и воспринимают душой. Можно вспомнить то же «Лето Господне», с каким чувством маленький Сережа ходил вместе с отцом и зажигал лампадки, а отец при этом пел «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его...» и иные церковные песнопения – и как это ложилось на сердце. Можно вспомнить, что раньше пекли в Неделю Торжества Православия, что к Сорока мученикам, ведь праздничный стол – это тоже часть православного быта семьи. Вспомнить, что на праздник не только одевались иначе, чем в будни, но что, скажем, благочестивая мама шла в храм на Рождество Богородицы в голубом платье, и тем самым ее детям и объяснять-то ничего больше было не нужно, какой цвет Богородичный, когда они видели в облачениях священника, в покрывалах на аналоях тот же праздничный цвет, что и у себя дома. Вот чем ближе мы сами будем стараться соотносить то, что у нас происходит дома, в нашей малой Церкви, с тем, что происходит в Церкви большой, тем меньше будет дистанция разрыва между ними в нашем сознании и в сознании наших детей.
23. Что значит уют в доме, с христианской точки зрения?
Сообщество людей церковных в основном делится на две численно, а иногда и качественно, различных категории. Одни – те, кто оставляют все в этом мире: семьи, дома, благолепие, достаток и следуют за Христом Спасителем, другие – те, кто на протяжении столетий церковной жизни в своих домах принимают идущих узким и жестким путем самоотвержения, начиная с самого Христа и Его учеников. Эти дома согреты теплом души, теплом молитвы, которая в них совершается, эти дома благообразны и исполнены чистоты, в них отсутствуют вычурность и роскошь, но они напоминают о том, что если семья есть малая Церковь, то и обиталище семьи – дом – тоже должен быть в некотором смысле, пусть и очень отдаленным, но отражением Церкви земной так же, как она является отражением Церкви Небесной. В доме тоже должны быть и красота, и соразмерность. Эстетическое чувство естественно, оно от Бога, и должно находить свое выражение. И когда в жизни христианской семьи это есть, то это можно только приветствовать. Другое дело, что не все и не всегда ощущают это необходимым, что тоже нужно понимать. Знаю семьи церковных людей, которые живут, не очень задумываясь о том, какие у них столы и стулья, и даже вполне ли убрано, чист ли пол. И уже несколько лет как появившиеся протечки на потолке не лишают их кров теплоты и не делают его менее притягательным для близких и друзей, которые тянутся к этому очагу. Так что, стремясь к разумному благообразию внешнего, все же будем помнить, что для христианина главное – внутреннее, и где будет теплота души, там и осыпающаяся побелка ничего не испортит. А где ее не будет, то хоть фрески Дионисия повесь на стенку, от этого дом уютнее и теплее не станет.
24. Что стоит за таким сугубым русофильством на бытовом уровне, когда муж ходит дома в холщовой косоворотке и чуть ли не в лаптях, жена в сарафане и платке и на столе – не иначе как квас и кислая капуста?
Иногда – это игра на публику. Но если кому-то приятно ходить дома в старорусском сарафане, а кому-то кирзовые сапоги или даже лапти носить удобнее, чем синтетические тапочки, и делается это не показухи ради, то чего ж тут скажешь. Всегда лучше использовать то, что проверено веками и тем более освящено бытовой традицией, чем впадать в какие-то революционные крайности. Однако это становится по-настоящему дурным, если в этом есть стремление обозначить некоторое идеологическое направление своей жизни. И как вообще всякое привнесение идеологического в сферу духовно-религиозного это оборачивается фальшью, неискренностью и в итоге – духовным поражением.
Хотя лично мне сакрализации быта в такой степени ни в одной православной семье видеть не приходилось. Поэтому чисто умозрительно я могу подобное представить, но трудно судить о том, с чем незнаком.
25. Можно ли и в достаточно взрослом возрасте ребенка руководить, к примеру, выбором книг для его чтения, чтобы в дальнейшем у него не возникало никаких идеологических перекосов?
Для того, чтобы иметь возможность руководить чтением детей и в их достаточно позднем возрасте, нужно, во-первых, начинать это чтение с ними очень рано, во-вторых, родители должны сами для себя читать, что дети, безусловно, оценивают, в-третьих, с каких-то лет, не должно быть запрета читать то, что сам читаешь, и тем самым не должно быть разницы между книгами для детей и книгами для взрослых, так же, как не должно быть, к сожалению, весьма распространенного несоответствия между чтением детьми классической литературы, побуждаемыми к тому родителями, и проглатыванием ими самими детективов и всякой дешевой макулатуры: мол, у нас работа требует больших интеллектуальных затрат, поэтому дома можно позволить себе расслабиться. Но только цельные усилия дают весомый результат.
Начинать нужно с чтения у детской кроватки, как только дети начинают его воспринимать. От русских сказок и Житий святых в переложении для самых маленьких до чтения того или иного варианта детской Библии, хотя куда как лучше матери или отцу пересказывать евангельские истории и притчи своими словами, своим живым языком и так, как собственный ребенок может их лучше понять. И хорошо, чтобы этот навык совместного чтения перед сном или в каких-то иных ситуациях сохранялся как можно дольше – даже когда дети уже умеют читать самостоятельно. Родители каждый вечер, или когда это возможно, читающие своим детям вслух, надежнее всего прививают им любовь к чтению.
Кроме того, довольно хорошо круг чтения формируется той библиотекой, которая есть дома. Если в ней есть то, что детям можно предложить, и нет того, что нужно от них прятать, чего, по идее, вообще не должно быть в семье православных христиан, то круг чтения детей будет формироваться естественным образом. Ну, например, зачем, как это еще сохранилось в иных семьях по старой практике, когда книги были труднодоступны, хранить энное количество литературных сочинений, которые, быть может, и вовсе недушеполезно читать? Ну какая такая непосредственная польза детям от прочтения Золя, Стендаля, Бальзака, или «Декамерона» Бокаччо, или «Опасных связей» Шарля де Лакло и тому подобного? Даже если когда-то они достались за жертвенный килограмм макулатуры, право же, лучше от них избавиться, ведь не станет же благочестивый отец семейства вдруг на досуге перечитывать «Блеск и нищету куртизанок»? И если в юности это казалось ему заслуживающей внимания литературой или если по нужде изучалось по программе того или иного гуманитарного института, сегодня надо иметь мужество избавиться от всего этого груза и оставить дома только то, что и самому не стыдно читать, и, соответственно, можно предложить детям. Так у них естественным образом сформируется литературный вкус, впрочем, и шире – вкус художественный, который будет определять и стиль одежды, и интерьер квартиры, и живопись на стенах дома, что, безусловно, важно для православного христианина. Ибо вкус – это прививка от пошлости во всех ее видах. Ведь пошлость – от лукавого, так как он – пошляк. Поэтому для человека с воспитанным вкусом козни лукавого хотя бы в некоторых отношениях безопасны. Он просто не сможет какие-то книги взять в руки. И не потому даже, что они скверны по содержанию, но потому, что такую литературу человек со вкусом не сможет читать.
26. Но что такое дурновкусие, в том числе и домашнего интерьера, если пошлость – от лукавого?
Пошлым, наверное, можно назвать два смыкающихся, а в чем-то и пересекающихся объема понятий: с одной стороны, пошлым является явно скверное, низкое, апеллирующее к тому в человеке, что мы называем «ниже пояса» и в прямом, и в переносном смысле этого слова. С другой стороны, то, что по видимости претендуя на внутренние достоинства, на серьезное этическое или эстетическое содержание, по сути этим претензиям абсолютно не соответствует и приводит к результату, противоположному тому, который внешним образом декларируется. И в этом смысле происходит смыкание той низкой пошлости, прямо зовущей человека к его животному началу, с пошлостью, как бы благообразной, но на самом деле отсылающей его туда же.
Сегодня существует церковный кич, вернее околоцерковный, который в некоторых своих проявлениях может таковым стать. Я не имею в виду скромные бумажные софринские иконки. Иные из них, едва ли не от руки каким-то экзотическим способом раскрашенные и продававшиеся в 60–70 годы и в самом начале 80-х, бесконечно дороги для тех, у кого они были тогда как единственно доступные. И хотя мера их несоответствия Первообразу очевидна, но тем не менее в них нет отталкивания от Самого Первообраза. Здесь скорее имеет место огромность дистанции, но не извращение цели, что возникает в случае откровенной пошлости. Я имею в виду целый набор как бы церковных поделок, к примеру под Крест Господень с расходящимися от центра лучиками в том стиле, в каком в советское время заключенные делали финки. Или кулончики с крестиком внутри сердца и тому подобный кич. Конечно, мы скорее можем увидеть эти «произведения» у околоцерковных производителей, чем собственно в православных храмах, но тем не менеее они проникают и сюда. Скажем, о том, что в церкви не должно быть искусственных цветов, еще много десятилетий назад говорил Святейший Патриарх Алексий I, однако их можно увидеть около икон и сегодня. Хотя в этом сказывается еще одно свойство пошлости, о котором патриарх, не употребляя самого этого слова, упоминал тогда, когда объяснял, почему искусственных цветов не должно быть: потому что они говорят о себе не то, что они есть, они врут. Будучи куском пластика или бумаги, они представляются живыми и настоящими, в общем не тем, чем являются на самом деле. Поэтому в церкви даже современные, столь удачно подделывающиеся под натуральные, растения и цветы неуместны. Ведь это обман, которого здесь не должно быть ни на каком уровне. Другое дело в офисе, где это будет совершенно иначе смотреться. Так что все зависит от места, в котором тот или иной предмет употреблен. Вплоть до банальных вещей: ведь одежда, естественная на отдыхе, будет вопиюще неприемлема, если человек явится в ней в храм. И если он себе это позволит, то в каком-то смысле это будет пошлостью, потому что в открытом топе и короткой юбке пристало быть на пляже, но не на церковной службе. Этот общий принцип отношения к самому понятию пошлого может быть применим и к интерьеру домашнего очага, тем более в том случае, если определение семьи как малой Церкви для нас не просто слова, а руководство к жизни.
27. Надо ли как-то реагировать, если твоему ребенку подарили иконку, купленную в метро или даже в церковной лавке, перед которой трудно молиться из-за ее псевдокрасивости и слащавой глянцевости?
Мы часто судим по себе, а должны исходить еще и из того, что огромное количество людей в нашей Русской Православной Церкви эстетически по-другому воспитаны и имеют иные вкусовые предпочтения. Знаю пример и думаю, что он не единственный, когда в одном сельском храме батюшка, заменивший вопиюще безвкусный с точки зрения категорий хотя бы элементарного художественного стиля иконостас на очень канонический, написанный под Дионисия известными московскими иконописцами, вызвал настоящий праведный гнев у прихода, состоящего из бабушек, как в основном это сегодня в деревнях бывает. За что нашего Спасителя убрал, на что Божью Матерь поменял и повесил этих, не пойми кого? – и дальше всякие ругательные термины употреблялись для обозначения этих икон, – в общем, все это было им совсем чужое, перед чем молиться никак невозможно. Но надо сказать, что постепенно батюшка справился с этим старушечьим бунтом и тем самым приобрел некий серьезный опыт борьбы с пошлостью как таковой.
И с домашними надо стараться идти путем постепенного перевоспитания вкуса. Безусловно, иконы канонического древнего стиля больше соответствуют церковной вере и в этом смысле – церковной традиции, чем подделки под академическую живопись или под письмо Нестерова и Васнецова. Но идти путем возвращения как нашей малой, так и всей нашей Церкви к древней иконе нужно медленно и выверенно. И начинать этот путь, безусловно, надо в семье, чтобы дома наши дети воспитывались на иконах, канонически написанных и правильно расположенных, то есть чтобы красный угол не был закоулок между шкафами, картинами, посудой и сувенирами, который не сразу и выделишь. Чтобы дети видели, что красный угол – это то, что для всех в доме главное, а не то, чего перед иными приходящими в дом нужно стыдиться и лишний раз лучше не показывать.
28. Дома должно быть много икон или мало?
Можно благоговеть перед одной иконой, а можно иметь иконостас. Главное – чтобы перед всеми этими иконами молились и количественное умножение икон шло бы не от суеверного стремления иметь как можно больше святости, а потому что мы чтим этих святых и хотим им молиться. Если же вы молитесь перед одной единственной иконой, то она должна быть такой иконой, как у дьякона Ахиллы в «Соборянах», которая была бы светом в доме.
29. Если верующий муж возражает против того, чтобы жена устраивала дома иконостас, несмотря на то, что она молится на все эти иконы, надо ли ей их убирать?
Ну, наверное, тут должен быть какой-то компромисс, ведь, как правило, одна из комнат является той, где по преимуществу люди молятся, и, наверное, все же в ней должно быть столько икон, сколько лучше тому, кто больше молится, или тому, кому это необходимо. Ну, а в остальных комнатах, наверное, должно быть все устроено сообразно с пожеланиями другого супруга.
30. Что значит жена для священника?
Не меньше, чем для любого другого человека-христианина. А в каком-то смысле даже и больше, потому что хотя единобрачие есть норма всякой христианской жизни, но единственно, где она абсолютно реализуется, это в жизни священника, который точно знает, что жена у него одна и надо жить так, чтобы и в вечности они были вместе, и который всегда будет помнить, как от многого она ради него отказывается. И поэтому будет стараться относиться к своей супруге, к своей матушке, с любовью, жалостью и пониманием ее тех или иных слабостей. Конечно же, есть особенные искушения, соблазны и трудности на пути супружеской жизни священнослужителей, и, может, самая большая сложность состоит в том, что, в отличие от другой полной, глубокой, христианской семьи, здесь у мужа всегда будет огромная область душепопечений, абсолютно сокрытая от его жены, к которой она не должна даже и пытаться прикоснуться. Речь идет об отношениях священника и его духовных чад. И даже тех из них, с которыми на бытовом уровне или на уровне дружеских отношений общается вся семья. Но жена знает, что не должна переходить некоего порога в общении с ними, и муж знает, что не вправе никак, даже намеком, показать ей то, что ему известно из исповеди своих духовных чад. И это очень трудно прежде всего для нее, но это непросто и для семьи в целом. И здесь от каждого священнослужителя требуется особая мера такта, чтобы не оттолкнуть, не прервать грубо разговор, но и не допустить ни прямого, ни косвенного перехода естественной супружеской откровенности на области, которым в их общей жизни места нет. И быть может, это самая большая проблема, которую всегда, на протяжении всей супружеской жизни, решает каждая священническая семья.
31. Может ли жена священника работать?
Я бы сказал «да», если при прочих равных это обходится для семьи без вреда. Если это такая работа, которая дает жене достаточно сил и внутренней энергии быть помощницей мужу, быть воспитательницей детей, быть хранительницей очага. Но она не вправе ставить свою самую творческую, самую интересующую ее работу над интересами семьи, которые должны быть главными в ее жизни.
32. Для священников многодетность – обязательная норма?
Безусловно, есть канонические и этические нормы, которые предписывают священнику большую требовательность к себе и к своей семейной жизни. Хотя нигде не сказано, что просто православный христианин и церковный клирик должны чем-то различаться как семьянины, кроме безоговорочного единобрачия священника. В любом случае, у священника одна жена, а во всем остальном нет никаких специальных правил, нет никаких отдельных предписаний.
33. В наше время мирским верующим людям хорошо иметь много детей?
Психологически я не могу представить, как в нормальной православной семье, в старые ли времена или в новые, могут быть нерелигиозные по своей внутренней сущности установки: у нас будет один ребенок, потому что больше мы не выкормим, не дадим должного образования. Или: поживем друг для друга, пока молодые. Или: поездим по миру, а когда будет за тридцать – будем думать о деторождении. Или: жена делает успешную карьеру, ей надо сначала защитить диссертацию и получить хорошую должность… Во всех этих взятых из журналов в блестящих обложках расчетах своих экономических, социальных, физических возможностей – очевидное неверие Богу.
Мне кажется, что в любом случае установка на воздержание от деторождения в первые годы супружества, пусть даже она выражается только в вычислении дней, в которые зачатие не может совершиться, для семьи пагубна.
Вообще нельзя смотреть на супружескую жизнь как на способ доставления себе наслаждения, не важно – плотского, физического, интеллектуально-эстетического или душевно-эмоционального. Стремление в этой жизни получать одни удовольствия, о чем говорится в евангельской притче о богаче и Лазаре, – это путь, нравственно неприемлемый для православного христианина. Поэтому пусть каждая молодая семья трезво оценит, чем она руководствуется, воздерживаясь от рождения ребенка. Но в любом случае нехорошо начинать свое совместное бытие с длительного периода жизни без ребенка. Бывают семьи, которые хотят детей, но Господь не посылает, тогда надо принимать такую волю Божию. Однако начинать семейную жизнь с откладывания на неизвестный срок того, что дает ей полноту, – это сразу же заложить в нее какую-то серьезную ущербность, которая потом, как мина замедленного действия, может сработать и вызвать очень тяжелые последствия.
34. Сколько детей должно быть в семье, чтобы можно было назвать ее многодетной?
Три-четыре ребенка в семье православного христианина – это, наверное, нижняя граница. Шесть-семь – это уже многодетная семья. Четыре-пять – это еще обычная нормальная семья русских православных людей. Можно ли сказать, что царь-мученик и царица Александра многодетные родители и являются небесными покровителями многодетных семей? Нет, наверное. Когда четверо-пятеро детей, мы воспринимаем это как нормальную семью, а не как какой-то особенный родительский подвиг.
Выражение "семья – малая Церковь" встречается на страницах Священного Писания. Еще апостол Павел в своих посланиях упоминает особенно близких ему христиан-супругов Акилу и Прискилу и приветствует их "и домашнюю их Церковь" (Рим. 16, 4). В разговоре о Церкви мы почти всегда употребляем слова и понятия, связанные с семейной жизнью: священника называем "отцом", "батюшкой", себя считаем "духовными детьми" своего духовника. Что же так роднит понятия Церкви и семьи?
Церковь - ϶ᴛᴏ объединение, единство людей в Боге. Церковь самим существованием своим утверждает: с нами Бог! Как повествует евангелист Матфей, Иисус Христос сказал: "…где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них" (Мф. 18, 20). Епископы и священники – не представители Бога, не заместители Его, а свидетели Божиего участия в нашей жизни. И христианскую семью важно понимать как "малую Церковь", то есть единство нескольких любящих друг друга людей, скрепленных живой верой в Бога. Ответственность родителей во многом схожа с ответственностью церковного духовенства: родители тоже призваны стать в первую очередь "свидетелями", то есть примерами христианской жизни и веры. Нельзя говорить о христианском воспитании детей в семье, в случае если в ней не осуществляется жизнь "малой Церкви".
Семья даже в самые трудные времена - ϶ᴛᴏ "малая Церковь", в случае если в ней остается хотя бы искорка стремления к добру, к истине, к миру и любви, иначе говоря, к Богу; если в ней есть хотя бы один свидетель веры, исповедник ее. В истории Церкви бывали случаи, когда лишь единственный святой защищал истину христианского учения. И в семейной жизни бывают периоды, когда только кто-то один остается свидетелем и исповедником христианской веры, христианского отношения к жизни.
Мы не можем принуждать наших детей к каким-то героическим конфликтам с окружающей средой. Мы призваны понимать их трудности, с которыми они сталкиваются в жизни, должны сочувствовать им, когда в силу крайне важно сти они умалчивают, скрывают свои убеждения, чтобы избежать конфликта. Но в то же время мы призваны развивать в детях понимание того главного, чего крайне важно держаться и во что верить. Важно помочь ребенку понять: не обязательно говорить о добре – нужно быть добрым! Можно не показывать крестик или иконку, но нельзя над ними смеяться! Можно не говорить в школе о Христе, но важно стараться узнать о нем как можно больше и стараться жить по Христовым заповедям.
Церковь знала периоды преследований, когда нужно было скрывать веру, а иногда страдать за нее. Эти периоды были временами самого большого роста Церкви. Пусть эта мысль поможет нам в наших трудах по созиданию нашей семьи – малой Церкви.
Семья – наследница традиций
Рассматривая семью как "домашнюю Церковь", как живые клетки тела Церкви, можно понять природу национальной особенности Церкви. "Домашняя Церковь" по своей природе воплощает религиозные ценности и верования в повседневном быту, в поведении, в праздниках, застольях и других традиционных обычаях. Семья есть нечто большее, чем отец, мать и дети. Семья - ϶ᴛᴏ наследница нравственных и духовных обычаев и ценностей, созданных дедами, прадедами и пращурами. Об этом нам постоянно напоминают рассказы Библии о ветхозаветных патриархах. Очень трудно, да, пожалуй, и невозможно создать подлинный христианский жизненный уклад, пренебрегая традициями. Семья призвана не только воспринимать, поддерживать, но и передавать из поколения в поколение духовно-религиозную, национальную и отечественную традицию. Из семейной традиции и благодаря ей на базе особого почитания предков и отеческих могил, семейного очага и национальных обычаев создавалась культура национального чувства и патриотической верности. Семья есть для ребенка первое родное место на земле – источник не только тепла и питания, но еще и осознанной любви и духовного понимания. Сама идея "родины" – лона моего рождения, и "отечества", земного гнезда моих отцов и предков, возникла из недр семьи.
Вопросы и задания:
1. Прочитайте Текст 7 ʼʼМесто и значение мужчины во вселенской иерархии.
3. Какое место занимает мужчина в семейной иерархии? В чем это выражается?
4. Как Вы понимаете смысл выражения ʼʼотцовство – предназначение мужчины в семьеʼʼ?