4 ноября вступает в силу Парижское соглашение по климату. Его инициаторы ждут, что оно будет более успешным, чем Киотский протокол 1997 года. Но для достижения целей соглашения инвестиции в экологию придется утроить
Штаб-квартира ООН (Фото: Reuters/Pixstream)
В чем суть Парижского соглашения?
Парижское соглашение по климату было принято в ходе климатической конференции в Париже в декабре 2015 года и подписано большинством государств мира в апреле 2016 года. Оно (.pdf) придет на смену предыдущему документу, регулировавшему глобальные выбросы вредных веществ, Киотскому протоколу 1997 года. Новый документ начиная с 2020 года будет регулировать выбросы парниковых газов (углекислого, метана, оксидов азота).
При этом текст соглашения не содержит ни абсолютных, ни относительных данных по объемам выбросов, которые та или иная страна должна будет сократить: все будет добровольно, однако произвести это должны будут все страны, подписавшие соглашение, вне зависимости от уровня экономического развития. В документе лишь поставлена общая глобальная цель — до конца XXI века удержать прирост глобальной средней температуры по сравнению с доиндустриальным уровнем ниже двух градусов Цельсия, а также приложить усилия для ограничения роста температуры полутора градусами.
В рамках соглашения развитые страны договорились ежегодно выделять развивающимся экономикам по $100 млрд для реализации экологической политики. К настоящему моменту документ ратифицировали 92 из 197 стран, подписавших соглашение, в том числе Китай, США, Франция, Германия и другие.
Насколько реалистичны цели соглашения?
Цели по ограничению глобального потепления, заявленные в Парижском соглашении, выглядят весьма амбициозными и даже труднореализуемыми. Сейчас готовность государств на тот или иной объем сокращений вредных выбросов отражена в так называемых предполагаемых определяемых на национальном уровне вкладах Intended Nationally Determined Contributions (INDC) — документах, которые почти все страны мира подают в ООН. Они не являются юридически обязывающими. По данным исследования (.pdf) Массачусетского технологического института, с 95-процентной вероятностью до конца века при соблюдении и выполнении нынешних обязательств по сокращению выбросов температура повысится на 3,7 градуса по Цельсию. По самым оптимистичным оценкам (МЭА , Climate Action Tracker), температурный рост составит 2,7 градуса. В докладе Программы ООН по окружающей среде (UNEP) отмечается, что для достижения целей Парижского соглашения необходимо будет сократить выбросы парниковых газов на дополнительные 12-14 гигатонн эквивалента CO2.
Чтобы переломить ситуацию, Парижское соглашение предусматривает пересмотр национальных вкладов по сокращению вредных выбросов раз в пять лет начиная с 2020 года. При этом в документе нет четкого определения механизмов мониторинга сокращения выбросов (лишь отмечается, что реализация положений соглашения должна осуществляться с уважением к национальному суверенитету и не носить карательный характер).
Достижение целевых показателей Парижского соглашения потребует и значительного увеличения инвестиций в экологически чистые технологии. По подсчетам Bank of America Merrill Lynch, чтобы достичь целевых показателей по росту температуры, уже к 2030 году необходимо будет увеличить инвестиции в возобновляемую энергетику более чем в три раза (с текущего уровня $270 млрд до $900 млрд в год).
Что дало предыдущее соглашение?
Главное отличие предыдущего глобального документа по регулированию климата Киотского протокола от Парижского соглашения в том, что развитые экономики брали на себя четкие юридические обязательства по сокращению выбросов вредных веществ. Юридически обязывающий характер соглашения в итоге привел к тому, что сенат США (второй страны в мире по объему вредных выбросов) просто отказался его ратифицировать. В то же время на такие страны, как Индия и Китай, Киотский протокол не налагал юридических обязательств.
Тот факт, что Китай и США, крупнейшие страны по выбросам парниковых газов, фактически оказались за рамками соглашения, в 2011 году к выходу из Киотского протокола Канады (при этом никакими штрафными санкциями для Оттавы это не обернулось). Подсчеты организации Global Carbon Project показывают, что никаких позитивных последствий в деле сокращения вредных выбросов протокол не принес. На этом фоне достижения России, на которую он налагал юридические обязательства, выглядят значительными: Россия к 2012 году сократила объем вредных выбросов на 31,8% от уровня 1990 года при обязательствах всего лишь не превышать этот уровень.
В отличие от Киотского протокола Парижское соглашение предусматривает сокращение выбросов всеми его участниками вне зависимости от уровня экономического развития.
Насколько серьезна проблема глобального потепления?
В ноябре 2015 года метеорологическая служба Великобритании сообщила, что превышение доиндустриальных уровней среднегодовой температуры приближается к рекордному показателю — один градус по Цельсию. По данным NASA, повышение составило 0,8 градуса. За доиндустриальный уровень принимается средняя температура в 1850-1900 годах.
В 2013 году по итогам встречи Межправительственной группы экспертов по изменению климата (под эгидой ООН) вышел доклад , в котором уверенность, что антропогенные факторы были главными причинами повышения температуры с 1951 года, оценивалась в 95%.
Повышение среднегодовой температуры более чем на два градуса по сравнению с доиндустриальным уровнем может привести, в частности, к засухе и пагубно сказаться на урожаях зерновых. Другие негативные эффекты, которые связывают с глобальным потеплением, — повышение уровня моря, увеличение продолжительности сезонов лесных пожаров, более разрушительные ураганы, таяние льдов и прочее.
Если в научном сообществе уверенность в том, что причиной глобального изменения климата является деятельность человека, близка к абсолютной, этого нельзя сказать о политиках. В частности, противником теории антропогенного характера глобального потепления является кандидат в президенты США от республиканцев Дональд Трамп. В мае он заявлял, что «отменит» участие США в Парижском соглашении в случае своей победы на выборах.
Что будет делать Россия?
Россия, которая по состоянию на 2014 год была четвертой по выбросам вредных веществ, пока не входит в число государств, ратифицировавших соглашение. Документ был подписан Москвой еще полгода назад, в апреле 2016 года, вице-премьером Александром Хлопониным. Тогда же он заявил, что вкладом России в Парижское соглашение станет ограничение выбросов парниковых газов к 2030 году до 70% от показателей 1990 года.
Как заявлял в июне ТАСС советник президента России Александр Бедрицкий, ратификация российской стороной может произойти не раньше 2019-2020 годов. Он также отмечал, что российские власти пока не начинали разрабатывать национальную стратегию низкоуглеродного развития, указав, что на работу над документом уйдет как минимум два года. «Наш бизнес, особенно тот, кто поставляет продукцию на экспорт, понимает, что пройдет немного времени и невозможно будет конкурировать на рынке, обладая продукцией, у которой углеродный след больше, чем у другой», — говорил советник президента.
Однако отношение российского бизнеса к Парижскому соглашению оказалось неоднозначным. Еще в декабре 2015 года основной владелец «Русала» Олег Дерипаска в интервью Financial Times назвал Парижское соглашение «галиматьей» и предлагал ввести глобальный налог на углеводороды — от $15 за тонну эквивалента CO2.
На возможные негативные последствия таких мер в июне 2016 года указывал глава Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин. В своем письме Владимиру Путину он отмечал, что Парижское соглашение в России создаст «значимые риски для топливно-энергетического комплекса РФ, имеющего системообразующее значение для экономики». Шохин, в частности, отмечал, что реализация предложения о «налоге на углеводороды» при ставке $15 за тонну эквивалента CO2 обойдется российской экономике до $100 млрд в год, в то время как ущерб от климатических изменений составит 60 млрд руб. в год. По мнению главы РСПП, обязательства по Парижскому соглашению можно выполнить, используя уже существующие инструменты (атомная и возобновляемая энергетика) и не прибегая к дополнительному регулированию сектора ТЭК.
ВСЕ ФОТО
Россия еще не ратифицировала Парижское соглашение по климату в связи с необходимостью принятия национальных документов по переходу на энергосберегающие технологии и введения соответствующих поправок в действующее законодательство
Moscow-Live.ru
Парижское соглашение по климату вступило в силу в пятницу, 4 ноября. Это произошло через 30 дней после того, как документ ратифицировали 55 стран, на которые приходится не менее 55% общемирового объема выбросов парниковых газов.
Дату вступления соглашения в силу объявил месяц назад генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, сообщал сайт организации. Секретарь ООН по климату Патрисия Эспиноса назвала принятый документ историческим. По ее словам, он "закладывает основу для другого мира", передает .
Глобальное соглашение о предотвращении изменений климата было принято в декабре 2015 года в Париже. Представители 195 государств договорились сокращать выбросы в атмосферу, чтобы сдерживать повышение температуры воздуха на планете до конца этого столетия в пределах двух градусов по Цельсию от уровня доиндустриальной эпохи.
В идеальном случае повышение средней температуры не должно превышать полутора градусов. По мнению ученых, это позволит избежать изменения климата, которое, вероятно, станет катастрофическим и необратимым, пишет The Guardian .
Парижское соглашение должно прийти на смену Киотскому протоколу, срок действия которого истечет в 2020 году. В отличие от Киотского протокола, Парижское соглашение предусматривает, что обязательства по сокращению вредных выбросов в атмосферу берут на себя все государства независимо от степени их экономического развития. Документ не предусматривает количественных обязательств по снижению или ограничению выбросов CO2, так что каждая из стран будет самостоятельно определять свою политику в этой сфере.
Как сообщил журналистам официальный представитель генерального секретаря ООН Стефан Дюжаррик, к настоящему моменту соглашение ратифицировали 96 государств, передает ТАСС. По его словам, за последние дни необходимые документы внесли Дания, Индонезия, Республика Корея, Саудовская Аравия и ЮАР. Важным шагом к преодолению второго порога стала одновременная ратификация соглашения Китаем и США.
Россия подписала Парижское соглашение, однако еще не ратифицировала в связи с необходимостью принятия национальных документов по переходу на энергосберегающие технологии и введения соответствующих поправок в действующее законодательство.
Ранее глава Минприроды Сергей Донской отмечал, что подписание Парижского соглашения о парниковых газах подтолкнет российские предприятия к модернизации производства и использованию более экологичного оборудования. Он также заявлял, что, несмотря на отсутствие количественных обязательств в соглашении, Россия обязалась сократить объем выбросов на 2030 год на 30% от уровня 1990 года, пишет "Российская газета" . В июне советник президента РФ Александр Бедрицкий заявил в интервью ТАСС, что Россия присоединится к Парижскому соглашению не раньше 2019-2020 годов.
Накануне вступления Парижского соглашения в силу ООН заявила о необходимости ужесточения его норм. Для того, чтобы выполнить взятые на себя обязательства, участники договора должны сократить выбросы парниковых газов еще на четверть больше обещанного, говорится в опубликованном в четверг докладе Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП).
"В 2030 году ожидаемый объем выбросов достигнет 54-56 гигатонн в пересчете на углекислый газ, что значительно выше уровня в 42 Гт, который необходим для создания возможности ограничить глобальное потепление в этом столетии в два градуса", - отмечается в пресс-релизе организации. Согласно расчетам ЮНЕП, даже при выполнении всех требований Парижского соглашения и подтверждении прогнозов об уровне выбросов, который должен быть достигнут к 2030 году, в конце столетия общая температура вырастет на 2,9-3,4 градуса по Цельсию.
Его ратифицировали более 80 государств, среди которых США, Китай, Индия и большинство стран ЕС.
Россия намерена ратифицировать соглашение не ранее 2019-2020 годов. В настоящее время идёт подготовка соответствующей документации.
Соглашение было принято в декабре прошлого года на 21 Конференции стран—участниц Рамочной конвенции ООН по вопросам изменения климата. Этот договор сменит Киотский протокол, принятый в 1997 году.
Участники Парижского климатического соглашения обязуются:
— принять национальные планы по снижению выбросов парниковых газов в атмосферу и пересматривать их с целью нанесения меньшего вреда экологии каждые пять лет;
— добиться значительного снижения выбросов парниковых газов и тем самым удержать глобальное потепление на планете в пределах 1,5-2 градусов Цельсия по отношению к средней температуре доиндустриальной эпохи;
— к 2020 году разработать национальные стратегии перехода на «зелёные» технологии и безуглеродную экономику;
— ежегодно выделять в Зелёный климатический фонд $100 млрд для помощи слаборазвитым странам. После 2025 года эта сумма должна быть пересмотрена в сторону увеличения «с учетом потребностей и приоритетов развивающихся стран».
Зачем нужно это Соглашение?
Современные учёные обеспокоены изменением глобальной температуры Земли. В 2015 году они впервые в истории зафиксировали превышение средней температуры планеты более чем на 1° C по сравнению с XIX веком. Годом ранее Всемирная метеорологическая организация сообщила о рекордно высокой концентрации парниковых газов в атмосфере за последние 30 лет.
Из этого климатологи сделали вывод, что именно деятельность человека — сжигание нефти, газа и угля — приводит к парниковому эффекту, который вызывает повышение средней температуры. По оценкам экспертов, чтобы удержать рост температуры в пределах до 2° C, странам необходимо к 2050 году вполовину снизить глобальные выбросы по отношению к уровню 1990 года, а к концу XXI века — сократить их до нуля. Если же государства не начнут всерьёз заниматься проблемой охраны окружающей среды, к 2100 году температура на планете может подняться на 3,7-4,8° С, что приведёт к таянию ледников, образованию тайфунов и другим серьёзным нарушениям экосистемы.
Насколько удалось снизить выбросы углекислого газа?
По данным международного аналитического агентства PwC, с 2000 года Россия в среднем снижала выбросы углекислого газа на 3,6% в год, Великобритания — на 3,3%, Франция — на 2,7%, США — на 2,3%. Среднемировое снижение углеродных выбросов за последние 15 лет составило 1,3%. Однако, этих усилий мало. Чтобы предотвратить необратимые изменения климата, ежегодное снижение выбросов углекислого газа вплоть до 2100 года должно составлять не менее 6,3%.
А про экономическую войну с традиционными энергоносителями, поставляемыми РФ на международные рынки, - нефтью, газом, углем. Однако очевидная угроза энергетической и экономической безопасности России сторонников Парижского соглашения не останавливает.
О том, что на самом деле представляет собой Парижское соглашение по климату, на прошлой неделе в «Независимой газете» рассказал Михаил Юлкин - руководитель рабочей группы по вопросам изменения климата и управления выбросами парниковых газов Комитета по экологии и природопользованию РСПП. В статье «Парижское соглашение: трудности перевода» Михаил Юлкин прямо говорит, что «этот документ подводит черту под углеводородной эрой и открывает эру зеленой экономики в глобальном масштабе».
Михаил Юлкин утверждает, что из-за неграмотного и неточного перевода на русский язык некоторые положения Соглашения трактуются неверно - а на самом деле документ довольно полно описывает меры по декарбонизации. При этом автор откровенно подменяет одобренные 193 странами термины международного соглашения теми формулировками, которые ему бы самому хотелось там видеть. Центральным в его концепции становится «низкоуглеродное развитие», которое, кстати, ни разу не упоминается в 29 статьях Парижского соглашения.
Зато автор умалчивает о вопросах адаптации к неблагоприятным воздействиям изменения климата, важность которых неоднократно подчеркивается в Парижском соглашении. Почему? Потому что Михаил Юлкин возглавляет Центр экологических инвестиций - и, с его точки зрения, инвесторы должны идти туда, куда они пока что идти не хотят и не стремятся.
Решать эту проблему предлагается примитивными методами в стиле «отнять и поделить». По мнению Михаила Юлкина, из Парижского соглашения следует, что «доходы, получаемые углеродоемкими отраслями, должны перераспределяться в пользу низкоуглеродных отраслей и видов деятельности». Т. е., например, доходы, полученные нефтегазовыми компаниями, нужно пустить не в ВПК, не на строительство детских садов, не на подготовку врачей и даже не на чемпионат мира по футболу. Нет, нужно «обеспечить переток финансовых и прочих ресурсов», скажем, в пользу производителей солнечных батарей.
Подобной точки зрения, кстати, еще недавно придерживались в Германии - но быстро выяснилось, что солнечные батареи китайцы производят куда дешевле, а получатели «перераспределенных» ресурсов, к сожалению, конкурентной борьбы не выдерживают. Именно к такому плачевному результату приводят попытки искусственно стимулировать изначально слабые отрасли или даже создавать спрос на невостребованные потребителями услуги. Показательно, что Минприроды России сейчас активно продвигает необходимость законопроекта, который должен обязать все отечественные предприятия и организации отчитываться по выбросам парниковых газов. Уже готовы и те, кто будет - не бесплатно, конечно, - оказывать этому процессу поддержку: возглавляемый Михаилом Юлкиным Центр экологических инвестиций предоставляет услуги в сфере инвентаризации выбросов парниковых газов.
Г-н Юлкин говорит и о необходимости постепенного прекращения инвестиций в добычу углеводородного топлива (нефти и газа ), а также в энергетику и транспорт, которые используют это топливо. Зато, если следовать его тезисам, нужно обеспечить рост вложений в
«безуглеродную энергетику и транспорт». Очевидно, от его внимания ускользает то обстоятельство, что «углеродоемкие» энергетические компании формируют основу российской экономики - начиная от заказов машиностроению и судостроению и заканчивая финансированием подготовки представителей высококвалифицированных рабочих специальностей.
По сути, лоббист Парижского соглашения и автор «Независимой газеты» в своей статье предлагает то, что основные стратегические документы ТЭК России и проекты их обновлений считают не чем иным, как угрозой энергетической и экономической безопасности страны. В частности, готовящийся в Совете безопасности России новый вариант Доктрины энергобезопасности РФ называет «установление избыточных требований в области экологической безопасности» одной из основных угроз «в части устойчивости производства и оказания услуг компаниями ТЭК». «Требования к субъектам ТЭК в части обеспечения экологической безопасности в ряде случаев избыточны, экономически и технологически не всегда обоснованы, что приводит к росту затрат на обеспечение экологических стандартов производства и потребления», - говорится в проекте Доктрины до 2035 года.
Кроме того, Доктрина относит «ужесточение мер климатической политики в мире», а также «изменения структуры мирового спроса на энергоресурсы и структуры их потребления» к основным угрозам в части «конкурентоспособности и устойчивости экспорта российских топливно-энергетических ресурсов». Проект Доктрины энергетической безопасности рассказывает и о рисках реализации этих угроз. Для государства эти риски обернутся сокращением налоговых, таможенных и других поступлений в бюджет, для общества - дальнейшим сокращением финансирования социальной сферы, для российских компаний ТЭК - снижением финансовой устойчивости и инвестиционной привлекательности, для рядовых граждан - ростом цен на энергоресурсы, увеличением счетов за электроэнергию и теплоснабжение.
Таким образом, становится совсем очевидным то обстоятельство, что основная цель Парижского соглашения заключается не в заботе о климате, а в изменении финансовых потоков, в полном переделе всего мирового рынка энергоресурсов. Именно на это ранее уже обращали внимание различные эксперты. Так, в докладе Фонда национальной энергетической безопасности, опубликованном в июне 2017 года, говорилось, что «Низкоуглеродный курс» губителен для предприятий отечественного ТЭК, являющегося основным источником поступлений в госбюджет». В докладе при этом скептически оценивались перспективы получить положительный для экономики России эффект от вложений в низкоуглеродные технологии: «Основную часть низкоуглеродных технологий придется импортировать. Таким образом, основную прибыль от перехода России к «низкоуглеродной экономике» получат зарубежные производители, в частности, Китай и Тайвань , на долю которых приходится львиная доля выпускаемых в мире солнечных панелей. Российским же производителям взамен достанется лишь рост издержек и падение конкурентоспособности своей продукции».
В свою очередь Институт проблем естественных монополий (ИПЕМ) в докладе о рисках реализации Парижского соглашения отмечал, что «значительная доля обсуждаемых в настоящее время в России мер по борьбе с выбросами парниковых газов, к сожалению, характеризуется значительными рисками для национальной экономики, социальной стабильности, энергетической и продовольственной безопасности». В числе таких рисков назывались: угроза социально-экономической стабильности, в особенности для регионов, где возникнет необходимость проводить профессиональную переориентацию населения и создавать новые рабочие места; ограничение темпов экономического развития России, вызванное дополнительным ростом цен на электроэнергию и тепло; снижение конкурентоспособности российских товаров и потеря рынков сбыта; усиление территориальных диспропорций в социально-экономическом развитии регионов страны; рост инфляции в результате повышения цен на электроэнергию, бензин, продовольствие и другие товары.
Институт проблем естественных монополий (ИПЕМ) проанализировал основные модели углеродного регулирования, мировой опыт их использования, эффективность и потенциал их применения в России. Forbes ознакомился с результатами исследования .
Парижское соглашение по климату, принятое в декабре 2015 года, после 2020 года станет продолжением и развитием Киотского протокола 1997 года - предыдущего международного документа, регулирующего глобальные выбросы вредных веществ. В свете новых климатических инициатив Россия (наряду со 193 странами) подписала Парижское соглашение и приняла на себя обязательства снизить выбросы парниковых газов к 2030 году на 25–30% по сравнению с уровнем 1990 года.
В своем исследовании ИПЕМ отмечает, что, если Россия не начнет стимулировать снижение выбросов парниковых газов, обязательства вряд ли будут выполнены. Даже при среднегодовом росте ВВП на 2% в год, сохранении текущих показателей углеродоемкости экономики и объемов поглощения выбросов лесами к 2030 году выбросы составят 3123 млн т эквивалента CO 2 - что на 6% превышает принятое обязательство.
Эксперты выделили четыре основных модели, регулирующих выбросы CO 2:
Прямые платежи за выбросы парниковых газов
Эта стратегия включает два основных рыночных механизма по сокращению выбросов. Во-первых, так называемый углеродный сбор, т. е. платежная ставка за определенный объем выбросов углекислого газа.
Во-вторых, возможна торговля квотами. Данный механизм предполагает, что изначально устанавливается допустимый суммарный объем выбросов на территории, а затем между источниками парниковых газов распределяются квоты на этот объем выбросов. Допускается и вторичная торговля квотами между компаниями, обладающими избытком или недостатком квот.
Эту стратегию на национальном или региональном уровнях используют около 40 государств, из них большинство является развитыми странами (только две страны не входят в ОЭСР - Китай и Индия).
Углеродный налог и торговля квотами - наиболее жесткие методы регулирования выбросов, они сказываются на значительной доле экономики (в разных странах эта доля обеспечивает от 21% до 85% выбросов парниковых газов), поэтому большинство стран защищает отдельные секторы экономики от регулирования. Кроме того, присутствует очевидная зависимость между величиной платежной ставки и структурой энергетики. Так, в странах с высокой долей тепловой энергетики (более 50%) платежные ставки установлены на очень низком уровне.
Налогообложение моторного и энергетического топлива
По данным ОЭСР, через налоги на топливо налогообложению подвергается 98% выбросов СО 2 от сжигания моторного топлива и только 23% выбросов от потребления энергетического топлива. Таким образом, эта стратегия хотя и популярна во многих странах, чревата высокими социальными рисками, поскольку может серьезно сказаться на стоимости моторного топлива. Уже сейчас доля налогов в конечной цене топлива и так доходит до 50%.
Стимулирование освоения возобновляемых источников энергии (ВИЭ)
Эта стратегия приемлема для стран, сильно зависящих от импорта топлива, например Евросоюз, однако при ее реализации немалые дополнительные затраты ложатся на потребителей. По данным исследования, в ряде европейских стран, активно внедряющих возобновляемые источники энергии, цена электроэнергии для малого предприятия на 50% выше, чем стоимость электроэнергии в Москве, где одни из самых высоких тарифов в России.
Более того, как отмечается в исследовании института, в России происходит постоянный рост цен на мощность - цена на нее может подорожать в два раза. Эти факторы не способствуют внедрению ВИЭ в российской энергетике в перспективе ближайших 5-7 лет.
Стимулирование повышения энергоэффективности
По мнению экспертов ИПЕМ, именно эта модель регулирования наиболее перспективна для России. Во-первых, Россия характеризуется большим потенциалом для дальнейшего повышения энергоэффективности. Во-вторых, Россия уже обладает успешным опытом повышения энергоэффективности в ряде отраслей: меняются требования к утилизации попутного нефтяного газа, происходит модернизация металлургических заводов и НПЗ. В-третьих, в настоящее время в России и происходит переход на принципы наилучших доступных технологий, например, в сфере угольной промышленности .
«Россия не может оставаться в стороне от мировых трендов в сфере регулирования выбросов парниковых газов, так как это создает для нашей страны как репутационные, так и экономические риски, - отметил генеральный директор ИПЕМ Юрий Саакян. - Поэтому необходимо выработать собственную модель регулирования выбросов парниковых газов, которая будет отвечать российским национальным интересам, учитывать особенности отечественной экономики, ее структуру и реальные возможности».