Довольно интересный исторический пост о людях, в разное время приговоренных к смертной казни, но умудрившихся после этого остаться в живых. Оказывается, бывало и такое, и в большинстве случаев по причине халатности и некомпетентности исполнителей данной меры наказания. Ну а тот факт, что человеку удалось остаться в живых, сам по себе считался Божьим провидением и доказательством невиновности, так что таким, чудом спасшимся преступникам, как правило, даровали жизнь и заменяли наказание на более мягкое.
1. "Мужик Фрэнкс"
Это фото другой казни, 1896 года. Этому парню, скорее всего, повезло гораздо меньше, чем Фрэнксу.Одна из австралийских газет разместила в 1872 году заметку о том, как убийца по прозвищу "Мужик Фрэнкс" пережил собственную казнь благодаря чудовищной некомпетентности исполнителей.
Сначала сама казнь задержалась на несколько часов, поскольку шериф счёл запланированное время неудобным. За время ожидания прошёл дождь и намокшую верёвку, приготовленную для казни, отнесли сушиться над огнём.
Из-за этого верёвка перестала скользить. Перед тем как накинуть петлю на шею осуждённого, палачу пришлось просунуть свою ногу в петлю и дёрнуть со всей силы, чтобы сдвинуть намертво застрявший узел. Затем горе-палач попытался зафиксировать удавку на шее Фрэнкса, но, несмотря на все старания, у него не вышло сделать это так туго, как того требуют правила.
В конце концов, из-под Фрэнка выбили опору, но после трёх минут безуспешной попытки задохнуться он стал дёргаться, прося положить конец страданиям и прикончить его наконец. А так как его руки были так же "плотно" связаны, как и шея, то ему не составило труда подтянуться и, сдвинув верёвку от горла, обругать организаторов казни за их "халтуру". Наконец один из служащих перерезал веревку, и многострадальная жертва правосудия с глухим стуком встретилась с твёрдой землей, так как никто не догадался подстелить ему что-нибудь мягкое.
Стоит ли говорить, что после всего увиденного никто уже не захотел доводить дело до конца, и Фрэнксу смягчили приговор, заменив его лишением свободы, а исполнительная власть новой монархической верхушки Фиджи стала предметом насмешек во всём мире.
2. Анна Грин
В 1650 году двадцатидвухлетняя Анна Грин была служанкой в доме сэра Томаса Рида. Она забеременела от его внука, однако не знала, что вынашивает в своём чреве ребёнка. Через 18 недель, когда Анна занималась помолом солода, ей внезапно стало плохо. В туалете у неё случился выкидыш. В ужасе девушка спрятала труп.
В то время существовал закон о том, что любая незамужняя женщина, скрывшая беременность или новорождённого, считается детоубийцей. Несмотря на то что акушерками плод роженицы был признан мёртворождённым, Грин была приговорена к казни через повешение во дворе оксфордского замка.
Во время последнего слова она просила осудить “распутство в семье, в которой она жила”. Она попросила своих друзей повиснуть на её теле, чтобы ускорить кончину, и они не отказали.
После казни якобы безжизненное тело сняли и доставили в анатомический театр для обучения студентов. Но когда гроб вскрыли, медики обнаружили, что грудная клетка "трупа" совершает едва заметные дыхательные движения. Они забыли о своей первоначальной цели и принялись совершать реанимационные действия с помощью кровопускания, стимуляции дыхательных рефлексов и наложения тёплых грелок.
Общественность увидела в этом знак свыше и Грин была помилована. Забрав с собой гроб в качестве сувенира, она поселилась в другом городке, вышла замуж и родила ребенка.
3. Полуповешенная Мэгги
Обложка книги Элисон Батлер "Повешение Маргарет Диксон"
Мэгги Диксон забеременела, пока ждала возвращения своего мужа-моряка, что было совсем не радужной ситуацией для женщины в 1724 году. Она, конечно, пыталась скрыть беременность (сокрытие каралось законом), однако ей это не удалось и её приговорили к казни через повешение.
После экзекуции её семье удалось забрать тело, не отдавая его мясникам от медицины для препарирования. Пока они провожали Мэгги в последний путь на кладбище, они услышали стук изнутри закрытого гроба. Воскрешение Мэгги было воспринято не иначе, как воля Божья. Так она стала знаменитостью и приобрела прозвище "Полуповешенная Мэгги". Она прожила ещё 40 лет и по сей день недалеко от места её казни стоит таверна, названная в её честь.
4. Инетта де Бальшам
За укрывательство воров она была приговорена к смерти в августе 1264 года. Источники сообщают, что её повесили в 9 утра в понедельник 16 августа и оставили болтаться до следующего утра. Когда верёвку срезали, оказалось, что она ещё жива. Её дыхательное горло деформировалось таким образом, что узел не смог полностью ограничить доступ воздуха. Чудесное спасение Инэтты привлекло к ней внимание короля Генри III, который одарил её монаршею милостью.
5. Ромель Брум
Смертельная инъекция была создана как гуманное, быстрое, безболезненное и гарантированное средство для лишения человека жизни. Однако Ромель Брум доказал, что это не совсем так.
В 2009 году Ромель был осуждён за похищение, изнасилование, убийство и стал первым преступником, выжившим после казни смертельной инъекцией.
Исполнители в течение двух часов пытались найти подходящую вену для капельницы. Исколов всё тело Брума, они так и не обнаружили вену, из-за чего действие препарата не гарантировалось. В конце концов, его отправили обратно в камеру с отсрочкой смертного приговора на неделю.
За это время адвокаты Ромеля стали доказывать, что их подопечный испытывал жестокое и несвойственное для заключённых обращение в ходе неудачной казни. Им удалось инициировать крупное движение, направленное на смену закона США о применении смертельной инъекции, и Ромель в данном случае является главным свидетелем, которого нельзя казнить. Брум до сих пор жив и ожидает амнистии.
6. Эван Макдональд
В 1752 году Эван Макдональд поссорился с Робертом Паркером и рассёк ему горло, из-за чего последний скончался. Макдональда осудили за убийство, приговорив к казни через повешение на городской стене в английском городе Ньюкасл.
Его "труп" был отправлен туда же, куда и тела остальных отмучившихся преступников - в анатомический театр местного медицинского учреждения. В те времена медики чуть ли не специально охотились за такими трупами, так как они были единственными практическими "пособиями", по которым можно было законно изучать анатомию человека.
Вероятно, именно поэтому Макдональду не суждено было выжить: когда вошедший хирург увидел оторопелого осуждённого сидящим на операционном столе, он, недолго думая, схватил хирургический молоток и доделал работу палача, раскроив преступнику череп. Говорят, что божья кара настигла этого доктора, когда его же лошадь смертельно ранила его копытом по голове.
7. Человек, которого не смогли повесить 3 раза подряд
Больше 100 лет назад Джон Ли, по кличке «Babbacombe», был обвинен в жестоком убийстве своей сотрудницы. По словам Джона, он был невиновен, однако его приговорили к смертной казне через повешение. Джону удалось остаться в живых после трех попыток его повесить.
Даже после тщательной проверки механизма, каждый раз при попытке повесить Джона, постоянно возникали неполадки в механизме, который убирает поддон, на котором стоит обвиняемый. Во время казни Джон громко кричал, что господь справедлив и не дает невинному погибнуть.
После 3 неудачных попыток повесить Джона, судья сменил наказание на пожизненное. Просидев в тюрьме чуть больше двадцати лет, Джон Ли был отпущен досрочно.
У одного бедняка было двенадцать детей, и он должен был день и ночь работать, чтобы добыть им хлеб насущный. Когда родился у него тринадцатый ребенок, он уж и не знал, как ему быть, выбежал на большую дорогу и хотел позвать к себе в кумовья первого встречного.
Первый, встретившийся ему на дороге, был сам Господь Бог, и ему было уже известно, что у бедняка на сердце. Бог и сказал ему:
- Мне жаль тебя, бедного. Я приму твоего ребенка от купели, буду о нем заботиться и наделю его счастьем на земле.
Бедняк спросил его:
- А кто ты таков?
- Я - Господь Бог.
- Ну, так я тебя не хочу в кумовья брать, - сказал бедняк, - ты все только к богатым щедр, а бедного голодать заставляешь.
Он сказал так потому, что не знал, как премудро распределяет Бог богатство и бедность между людьми.
И отвернулся он от Господа, и пошел своим путем-дорогою.
Тут подошел к бедняку дьявол и спросил:
- Чего ты ищешь? Не хочешь ли меня взять в крестные к твоему ребенку? Я его тогда осыплю золотом с головы до ног и доставлю ему все радости мира.
Бедняк спросил:
- Да ты кто же?
- Я - дьявол.
- Ну, так я тебя в крестные не желаю, - сказал бедняк, - ты всех обманываешь и вводишь людей в соблазн.
И пошел дальше своим путем-дорогою, и видит: идет ему навстречу Смерть, ковыляя на своих костлявых ногах. Говорит Смерть:
- Возьми меня в кумовья.
Бедняк спросил:
- А ты кто?
- Я - Смерть, которая всех делает равными.
- Ну, так ты и есть мой настоящий кум! - сказал бедняк. - Ты безразлично уносишь и бедного, и богатого… Ты и будь моему ребенку крестной.
Смерть сказала:
- Я твоего ребенка обогащу и прославлю - тот, кто со мной дружит, во всем должен иметь удачу.
Бедняк сказал:
- Мы крестим в будущее воскресенье: смотри же, не опоздай.
Смерть явилась по обещанию и стояла у купели, как настоящая крестная.
Когда мальчик подрос, явилась однажды к нему крестная и приказала ему за собой следовать. Она вывела крестника в лес, указала ему на какую-то травку, которая росла в лесу, и сказала:
Вот тебе от меня крестильный подарок. Я тебя сделаю знаменитым врачом. Когда тебя позовут к больному, я каждый раз буду тебе являться: если я буду стоять в головах у больного, ты можешь смело утверждать, что его вылечишь, и дашь ему эту травку. Но если увидишь меня в ногах у больного, то знай, что он - мой, и тогда ты должен сказать, что ни один врач в мире его спасти не может. Запомни: не давай больному траву против моей воли, а то тебе самому может быть плохо.
Немного времени спустя юноша сделался знаменитейшим врачом во всем свете. «Стоит ему только взглянуть на больного, так уж он знает, как обстоит дело, и говорит сразу: выздоровеет он или умрет» - такая всюду шла о нем молва, и отовсюду приходили к нему лечиться, приводили больных и давали ему за лечение столько золота, что он вскоре разбогател.
Вот и случилось однажды, что заболел сам король. Позвали к нему врача, чтобы тот сказал, возможно ли выздоровление. Врач подошел к постели больного и увидел, что Смерть стоит у него в ногах и никакой надежды на исцеление нет. «А что, если я попытаюсь хоть однажды перехитрить Смерть? - подумал врач. - Она, конечно, на меня прогневается, но я же ее крестник, и она на это, конечно, посмотрит сквозь пальцы… А ну-ка, попытаюсь».
И взял он больного на руки и переложил его на кровати так, что Смерть у него очутилась уже не в ногах, а в головах. Затем он дал ему свою травку, и король оправился и выздоровел.
Но Смерть явилась к врачу, насупившись и сурово сдвинув брови, погрозила ему пальцем и сказала:
- Ты вздумал меня провести?! Ладно, на этот раз я тебе спущу, потому что ты мой крестник. Но если ты еще раз осмелишься так сделать, тебе несдобровать и я унесу тебя самого.
Вскоре после этого заболела дочь короля. Она была у него единственным детищем, и бедный король плакал день и ночь над ней, почти ослеп от слез и объявил ко всеобщему сведению, что тот, кто ее спасет от смерти, получит ее в супруги и наследует корону.
Врач, явившись к постели больной, увидел Смерть у нее в ногах. Он должен был вспомнить о ее предостережении, но красота королевны и обещанное счастье в супружестве с ней так отуманили его, что он позабыл обо всем на свете.
Не посмотрел он и на то, что Смерть бросала на него гневные взгляды, что поднимала руку и грозила ему своим костлявым кулаком - он поднял больную на руки и переложил ее так, что голова ее очутилась в ногах, а ноги - на месте изголовья. Врач дал ей отведать своей травки - и тотчас зарделись ее щеки румянцем, и жизнь вновь возвратилась к ней.
Смерть, таким образом вторично обманутая врачом, который вырвал у нее из рук ее добычу, медленно приблизилась к врачу и сказала:
- Ну, теперь уж нет тебе пощады, очередь за тобой…
Своей холодной как лед рукой ухватила она его так крепко, что он не мог и думать о сопротивлении, и повела его в подземную пещеру.
Там увидел он нескончаемые ряды тысяч и тысяч свечей, горевших ярким пламенем: одни из них были большие, другие - средние, третьи - совсем маленькие. Ежеминутно одни гасли, другие загорались вновь, так что огоньки, постоянно меняясь, как бы переносились с места на место.
Вот видишь, - сказала Смерть, - это все свечи жизни людей. Большие - это свечи детей, средние принадлежат людям во цвете лет и сил, маленькие - старикам. Но и у детей, и у молодых людей часто бывают очень маленькие свечи.
- Покажи мне свечу моей жизни, - попросил врач, надеясь, что она должна быть еще достаточно велика.
Смерть указала ему на маленький огарок свечи, который вот-вот готов был догореть, и сказала:
Видишь, вот она.
- Ах, дорогая крестная! - испугался врач. - Зажгите мне новую свечу из любви ко мне, чтобы я мог насладиться жизнью, быть королем и супругом прекрасной королевны!
- Не могу этого сделать, - ответила Смерть. - Сначала должна погаснуть эта, а потом уж может быть зажжена новая на ее месте.
- Так поставьте хоть огарочек моей старой свечи на новую, которая бы тотчас могла загореться, когда огарочек догорит, - молил врач.
Смерть притворилась, как будто хочет исполнить его желание, и стала доставать новую большую свечу, но, желая отомстить врачу, намеренно вздрогнула - и огарочек старой свечи врача упал и погас.
В тот же миг врач упал на землю и умер.
У одного бедняка было двенадцать человек детей, и он должен был день и ночь работать, чтобы добыть им хлеб насущный. Когда родился у него тринадцатый ребенок, он уж и не знал, как ему быть, выбежал на большую дорогу и хотел позвать к себе в кумовья первого встречного.
Первый, встретившийся ему на дороге, был сам Господь Бог, и ему было уже известно, что у бедняка на сердце; Бог и сказал ему: «Мне жаль тебя, бедного. Я приму твоего ребенка от купели, буду о нем заботиться и наделю его счастьем на земле». Бедняк спросил его: «А кто ты таков?» - «Я - Господь Бог». - «Ну, так я тебя не хочу в кумовья брать, - сказал бедняк, - ты все только к богатым щедр, а бедного голодать заставляешь». Это он говорил потому, что не знал, как премудро распределяет Бог богатство и бедность между людьми.
И отвернулся он от Господа, и пошел своим путем-дорогою.
Тут подошел к нему дьявол и сказал: «Чего ты ищешь? Не хочешь ли меня взять в крестные к твоему ребенку, так я его тогда осыплю золотом с головы до ног и доставлю ему все радости мира». Бедняк спросил его: «Да ты кто же?» - «Я - дьявол». - «Ну, так я тебя в крестные не желаю, - сказал бедняк, - ты всех обманываешь и вводишь людей в соблазн».
И пошел далее своим путем-дорогою, и видит - идет ему навстречу Смерть, ковыляя на своих костлявых ногах, и говорит: «Возьми меня в кумовья». Бедняк спросил: «А ты кто?» - «Я - Смерть, которая всех приравнивает». - «Ну, так ты и есть мой настоящий кум! - сказал бедняк. - Ты безразлично уносишь и бедного, и богатого… Ты и будь моему ребенку крестной». Смерть сказала: «Я твоего ребенка обогащу и прославлю - тот, кто со мною дружит, во всем должен иметь удачу». Бедняк сказал: «Мы крестим в будущее воскресенье: смотри же, не опоздай».
Смерть явилась по обещанию и стояла у купели как настоящая крестная.
Когда мальчик подрос, явилась однажды к нему крестная и приказала ему за собою следовать. Она вывела крестника в лес, указала ему на какую-то травку, которая в лесу росла, и сказала: «Вот тебе от меня крестильный подарок. Я тебя сделаю знаменитым врачом. Когда тебя позовут к больному, я каждый раз буду тебе являться: если я буду стоять в головах у больного, то ты можешь смело утверждать, что его вылечишь, и если дать ему этой травки, он и точно выздоровеет;, но если увидишь меня в ногах у больного, то знай, что он - мой, и тогда ты должен сказать, что ни один врач в мире его спасти не может. Но берегись: не давай больному травы против моей воли, а то тебе самому может быть плохо».
Немного времени спустя юноша сделался знаменитейшим врачом во всем свете. «Стоит ему только взглянуть на больного, так уж он знает, как обстоит дело, и скажет сразу: выздоровеет он или умрет», - так всюду шла о нем молва, и отовсюду приходили к нему лечиться, приводили больных и давали ему за лечение столько золота, что он вскоре разбогател.
Вот и случилось, что заболел сам король: позвали к нему врача, чтобы он сказал, возможно ли выздоровление. Когда он подошел к постели больного, то увидел, что смерть стоит у него в ногах и никакой надежды на исцеление нет. «А что, если я попытаюсь хоть однажды перехитрить Смерть? - подумал врач. - Она, конечно, на меня прогневается, но так как я ее крестник, то она на это, конечно, посмотрит сквозь пальцы… А ну-ка, попытаю».
И взял он больного на руки и переложил его на кровати так, что Смерть у него очутилась уже не в ногах, а в головах. Затем он дал ему своей травки, и король оправился и вновь выздоровел.
А Смерть явилась к врачу, насупившись и сурово сдвинув брови, погрозила ему пальцем и сказала: «Ты вздумал меня провести - на этот раз я тебе спущу, потому что ты мой крестник;, но если ты еще раз осмелишься это сделать, то тебе несдобровать, и я унесу тебя самого».
Вскоре после того заболела дочь короля. Она была у него единственным детищем, и бедный король плакал день и ночь над нею, почти ослеп от слез и объявил ко всеобщему сведению, что кто ее спасет от смерти, тот получит ее в супруги и наследует корону.
Врач, явившись к постели больной, увидел Смерть у нее в ногах. Он должен был бы вспомнить о ее предостережении, но красота королевны и обещанное ему счастье в супружестве с нею так отуманили его, что он позабыл все на свете.
Не посмотрел он и на то, что Смерть бросала на него гневные взгляды, что поднимала руку и грозила ему своим костлявым кулаком; он поднял больную на руки и переложил ее так, что голова ее очутилась в ногах, а ноги - на месте изголовья. Тогда он дал ей отведать своей травки, и тотчас зарделись ее щеки румянцем, и жизнь вновь возвратилась к ней.
Смерть, таким образом, вторично обманутая врачом, который вырвал у нее из рук ее добычу, медленно приблизилась к врачу и сказала: «Ну, теперь уж нет тебе пощады: очередь за тобою…» Своею холодной как лед рукою ухватила она его так крепко, что он не мог и думать о сопротивлении, и повела его в подземную пещеру.
Там увидел он нескончаемые ряды тысяч и тысяч свечей, горевших ярким пламенем: одни из них были большие, другие - средней величины, третьи - совсем маленькие. Ежеминутно одни погасали, а другие загорались вновь, так что огоньки, постоянно меняясь, как бы переносились с места на место.
«Вот видишь, - сказала Смерть, - это все свечи жизни людей. Большие - это свечи детей, средние принадлежат людям во цвете лет и сил, маленькие - старикам. Но и у детей, и у молодых людей часто бывают очень маленькие свечи». - «Покажи мне свечу моей жизни», - сказал врач и думал, что она должна быть еще достаточно велика.
Смерть указала ему маленький кончик свечи, который вот-вот готов был догореть, и сказала: «Видишь, вот она». - «Ах, дорогая крестная! - заговорил испуганный врач. - Зажгите мне новую свечу из любви ко мне, чтобы я мог насладиться жизнью, быть королем и супругом прекрасной королевны!» - «Не могу этого сделать, - отвечала Смерть, - сначала должна она погаснуть, а потом уж может быть зажжена новая на ее месте». - «Так поставьте хоть огарочек-то моей старой свечи на новую, которая бы тотчас могла загореться, когда огарочек догорит», - молил врач.
Смерть прикинулась, как будто желает исполнить его желание, и добыла новую большую свечу;, но так как она хотела отомстить врачу, то при перестановке свеч она преднамеренно вздрогнула, и огарочек свечи врача упал и погас, о В тот же миг и сам врач упал на землю, и сам попался в когти Смерти.
Жил в стране Чола[*] на берегу реки Кавери некий человек. С самого детства любил он азартные игры, - и в родной деревне его прозвали "Игроком". Был он чрезвычайно смел, дерзок и находчив на язык и в плутовстве не имел себе равных. Целые дни играл он в кости. и ничем другим не хотел заниматься. [* Чола - государство на юге Индии, которым правила династия Чола. {Здесь и далее примечания А. Ибрагимова.)] Каждое утро, после омовения и завтрака, хватал он игральную доску и косточки, выходил на улицу, набрасывался на первого же встречного и чуть не силком заставлял его играть с собой. В игре он не брезгал никакими хитростями, кидал косточки за двоих, и подчистую обобрав своего противника, прогонял его без всякой жалости. Поэтому, едва завидев игрока, все жители деревни бросались врассыпную. "Опять этот проклятый Сакуни[*]", - ворчали они, с треском захлопывая калитки. И так было везде: и на улице, где жили золотых дел мастера, и на улице, где жили кузнецы. Дело кончилось тем, что игроку стало не с кем играть, а значит, и не на что кормить семью. [* Сакуни - герой древнеиндийской эпической поэмы "Махабхарата", противник Юдхиштхиры в игре в кости.] Однажды, с игральной доской под мышкой, обошел он всю деревню, но так и не нашел никого, с кем можно было бы сыграть. "Как же мне заработать хоть немного денег? - задумался он. - А не сыграть ли со служителем храма Перумаля?[*]" [* Перумаль - тамильское имя бога Вишну.] Увидев, что он приближается к воротам, служитель задрожал мелкой дрожью, воскликнул: "О Говиндан![*]" - и спрятался за большим изваянием Перумаля, во внутреннем святилище. [* Говиндан (букв. Пастух) - одно из имен бога Вишну.] Торопливо войдя во двор, игрок закричал: - Гуру-свами[*], гуру-свами, я пришел помолиться. Где же вы? [* Гуру - духовный наставник. Свами - бог, также обращение к духовному лицу.] Он обыскал весь двор, но так и не нашел служителя. Тогда он заглянул во внутреннее святилище и увидел изваяние Перумаля. - Ага! Сегодня мне попался сам бог, - криво усмехнулся игрок. - Ну что ж, сыграю-ка я с ним. - Он разложил перед изваянием игральную доску и продолжал:
Я выиграл. У меня двенадцать!.. Почему же ты молчишь, Перумаль? Хочешь от меня отделаться? Честно ли это? Или тебя зря называют Воплощением справедливости? Но я человек решительный, в обиду себя не дам. Сейчас я перечислю по одной все твои десять аватар[**], а ты тем временем расплатись со мной честь по чести. И знай, что я от своего не отступлюсь! [* Ганеша - бог мудрости.] [** Аватары - земные воплощения бога Вишну.] Неожиданно Перумаль разверз уста и заговорил: - Пойми же, игрок. Меня только называют Дарующим золото, но у меня нет ни одной золотой монеты. Все деньги, которые приносят верующие, забирают себе служители храма. И не только деньги, но даже и половинки кокосовых орехов. У самого же меня нет ни одного медяка. Как же я могу заплатить тебе свой долг? - Ты мне голову не морочь, - проворчал игрок, - не на такого напал. Или отдай золотой, или я заберу богиню, которая стоит у тебя в ногах. Она сделана из чистого золота и стоит, конечно, дороже, чем один золотой. Я возьму ее в залог, переплавлю на монеты и заберу то, что мне причитается. Он сгреб статуэтку Амман[*] и направился к выходу. [* Амман (букв. Мать) - одно из имен жены бога Вишну.] Служитель, который прятался за изваянием, пришел в великое смятение. "Этот святотатец, не боясь божьего гнева, уносит Амман, - подумал он. - Если я попробую его остановить, он, чего доброго, обломает мне бока. Нет, пусть уж лучше Перумаль заботится о своей Амман". Дерзкая выходка игрока позабавила бога. - Да ты, вижу я, не уступишь самому Раване![*] - воскликнул он. - Будь немного поблагоразумнее и оставь Амман на месте. Завтра до рассвета я расплачусь с тобой. [* Равана - предводитель демонов.] - Что я слышу? - возмутился игрок. - Сам бог просит отсрочки! Но почему я должен тебе верить? Что, если завтра ты спрячешься со своей Амман в Молочном океане?[*] Где тогда тебя искать? Я знаю, ты верный слуга женщин, поэтому поклянись именами своих жен - Сидеви и Мудеви, что не обманешь меня! [* Молочный океан - мифический океан, откуда боги добыли напиток жизни - амриту.] После того как Перумаль принес клятву, игрок сказал: - Ну вот и сговорились. Верно сказано: "От ударов и стиральный камень[*] сдвинется". Завтра утром ты дашь мне один золотой или что-нибудь равноценное. [* В Индии стирают белье, ударяя им о камни.] Он поставил статуэтку на место и ушел. А служитель, изумленный всем, что видел, побрел к своей жене. В ту ночь в храм прилетели семь божественных дев: Рамбха, Урваши, Менака, Тилоттама и другие. Они сплясали перед богом свой танец, и Перумаль отпустил их в небесную обитель - всех, кроме Рамбхи, которой велел задержаться. Поутру в храм пришел игрок. - Где же твой золотой? - спросил он бога. - Я жду. - Я уже тебе говорил, что у меня нет золота, - ответил Перумаль. - Я хочу подарить тебе более ценное сокровище. - Он указал на небесную деву. - Это Рамбха. Ее красота стоит дороже золота. Возьми ее себе. - Ты двоеженец, Перумаль, и хочешь, чтобы я тоже стал двоеженцем, - не преминул съязвить игрок. - Ты знаешь, что у меня дома есть уже богиня несчастья - Мудеви, - и решил послать мне богиню счастья - Сидеви. Хорошо, так и быть, принимаю ее. Только одно условие. Хоть Рамбха и небесная дева, вести себя со мной она должна смиренно и почтительно, как земная женщина. Должна слушаться старшую жену, которая вот уже столько лет готовит мне рис. А нрав у нее, прямо сказать, тяжелый. Разгневается - сущая Дурга[*]. Под горячую руку и поколотить может. Если такое случится, младшая жена не должна возвращаться на небо. И так как она дана мне в уплату долга, пусть зарабатывает деньги на пропитание не только себе, но и мне. Так ей и вели! [* Дурга - грозная богиня, жена бога Шивы.] "Вот наглец!" - рассердился Перумаль, но не стал спорить с игроком, только сказал Рамбхе:
Ты будешь женой этого человека. Выполняй все, что он тебе скажет. Божественная дева упала игроку в ноги. - Мой владыка! - молвила она. - Парандамар[*] повелел, чтобы я служила вам, как рабыня. Пойдемте же в наше обиталище! [* Парандамар (букв. Обитатель небес) - одно из имен бога Вишну.] - Пошли, дорогая, - ласково сказал ей игрок, и они вдвоем отправились домой. По пути им встретилась старшая жена игрока. - Перумаль послал мне в дар божественную Рамбху, - объявил ей игрок. - Она будет жить у нас. Старшая жена приветливо пригласила младшую войти в их лачугу. Другой такой убогой хижины не было во всей деревне. Пальмовая крыша давно прохудилась. Глиняные стены осыпались, и в них ютилось великое множество клопов. В одном углу валялись грязные одежды, в другом - перепачканные углем вещи. Хорошенькое жилье для прекрасной Рамбхи, восхищающей сердца ценителей искусства во всем мире! Однако небесная дева не огорчилась. Силой своего волшебства она превратила хижину в роскошный дворец. Все комнаты в нем засверкали чудесными узорами. А вокруг дома раскинулся дивный пальмовый сад с красивой оградой.
Старшую жену Рамбха одарила дорогими украшениями и богатыми одеждами. - Акка![*] Ты - старшая, я - младшая, - сказала она. - Давай же вместе служить нашему любезному супругу. [* Акка (букв. старшая сестра) - почтительное обращение к старшей по возрасту женщине.] - Ты щедро одарила нас, дорогая. Спасибо тебе, - ответила первая жена. - Но уговор такой: я буду служить мужу, а ты будешь служить мне! Шесть дней игрок жил как в раю. На седьмой пришел черед Рамбхи танцевать перед богом Индрой[*] и его божественной свитой, и она попросила у своего мужа разрешения слетать на небо. [* Индра - бог неба, громовержец.] - У нас на земле не принято отпускать жену одну ночью, даже для того, чтобы она танцевала перед самим богом Индрой, - возразил ей игрок. - Я дам свое согласие, только если ты возьмешь меня с собой. Пришлось Рамбхе забрать с собой мужа. Она превратила его в цветочную плетеницу, повесила плетеницу на шею, а когда поднялась на небо, вернула игроку его облик и стала танцевать перед богом Индрой и его свитой. В тот день, обрадованная, что за ней наблюдает муж, Рамбха танцевала так замечательно, что боги и святые отшельники пришли в несказанный восторг и снова и снова просили ее повторить танец. В конце концов Рамбха так устала, что упала без чувств. Встревоженные боги кинулись к ней всей толпой. Один опрыскивал ее розовой водой. Другой обмахивал опахалом, сделанным из хвоста яка. Третий принес какое-то лакомство. Игрок был очень доволен, глядя, как заботливо ухаживают боги за его женой. Когда Рамбха очнулась, она снова превратила мужа в плетеницу, повесила плетеницу на шею, опустилась на землю и вернула мужу его облик. - Иди домой, дорогая, - велел ей игрок, - и поухаживай за старшей женой. А я совершу омовение в Кавери и тоже вернусь домой. Было как раз время половодья. Кавери широко разлилась, и в ее водах купались боги и святые отшельники - те самые, что чествовали Рамбху. "Почему они не приветствуют меня с должным почтением? - разгневался игрок. - Ведь я муж Рамбхи. Может быть, они меня не заметили?" И он величественным шагом прошествовал перед богами и отшельниками, но они так и не обратили на него никакого внимания. Игрок пришел в полную ярость. "Эти боги вчера угождали моей жене, которая пела и плясала перед ними, - думал он. - Но ко мне, ее мужу, относятся с пренебрежением, потому что я простой смертный. Ну, ничего, сейчас я им задам!" Он нарвал пучок розог, накинулся на богов и святых и принялся их стегать. От неожиданности боги опешили. Однако они подумали, что это особый обряд в их честь. Так на празднике в честь бога Шивы верующие стегают его черенками пальмовых листьев. - Что это за странный обряд? - жалобно спросили они у игрока. - Сегодня у нас праздник розог, - ответил он им. - Вчера вы все суетились вокруг моей жены Рамбхи. Почему же вы относитесь с пренебрежением ко мне, ее мужу? Подобает ли вам такая надменность? Он так отхлестал богов и отшельников, что те, громко рыдая от боли, вознеслись на небо и пожаловались самому богу Индре. - У Рамбхи есть на земле муж-буян? - удивился Индра. - Позвать ее ко мне. Когда игрок вернулся домой, Рамбха приветствовала его, рассыпав у него под ногами цветы. Внезапно игрок залился громким смехом. - О мой супруг! Чему вы изволите смеяться? - в недоумении спросила его Рамбха. Игрок захохотал пуще прежнего. - Объясните же своей рабыне, почему вы смеетесь, - снова попросила его небесная дева. - Я тоже хочу принять участие в вашем веселье. Игрок рассказал ей обо всем происшедшем. - Ну и задал же я этим чванливцам! - смеялся он. - Не могу без смеха вспомнить, как они удирали! Рамбха сильно встревожилась. - Как вы осмелились поднять руку на богов? - сказала она, дрожа. - Если они пожалуются богу Индре, вам не миновать суровой кары! - Любимая моя! Прекраснейшая из всех небесных дев! Сейчас же лети к богу Индре и вымоли мне прощение, - сказал ей игрок. Едва Рамбха появилась в раю, Индра, разгневанный, вскочил с трона: - Рамбха! Ты принадлежишь к миру бессмертных, но полюбила смертного человека. И не только его полюбила, но и стала его женой. Это ты подучила его отстегать розгами богов? Я прокляну тебя! Но все боги дружно встали на защиту небесной танцовщицы: - О Индра! Рамбха тут ни при чем. Виноват ее муж - грубый дурной человек. Его-то и надо покарать со всей строгостью! - О повелитель вселенной, - сказала Рамбха, - я стала супругой этого человека по велению самого Перумаля. И мой муж не виноват - он защищал свое и мое достоинство. Если уж вы решили кого-нибудь наказать, накажите меня. - Ты защищаешь этого смертного, Рамбха? Тогда я наложу проклятие на тебя. Одиннадцатиярусная надвратная башня бенаресского храма Висванатхи[*] рассыплется и превратится в прах, который разнесет ветер. До тех пор, пока эта башня не вознесется снова к небу всеми своими одиннадцатью ярусами, скитаться тебе по земле злым духом. [* Висванатха (букв. Повелитель всего сущего) - имя бога Шивы.] Рамбха спокойно приняла это проклятие, лишь попросила Индру: - Разрешите мне остаться в своем обличье, пока я не повидаю мужа и не расскажу ему обо всем. - Да будет так! - согласился Индра. Заливаясь горючими слезами, Рамбха спустилась на берег Кавери и увидела там игрока. - Любимый! По вашей вине я обречена стать злым духом, - сказала она. - Не буду вас упрекать, так, видно, предопределено было судьбой. Я вселюсь в дочь бенаресского раджи. Чтобы изгнать меня из ее тела, соберутся заклинатели со всего света. Но никому, кроме вас, не удастся это. Повидайте бенаресского раджу и придумайте способ освободить меня от тяготеющего надо мной проклятия. Тогда я снова возвращусь в ваш дом. При этих словах Рамбха обратилась в злого духа, полетела в Бенарес и вселилась в дочь раджи, которая в это время играла в мяч. В припадке безумия царевна порвала на себе все одежды. Подруги ее в страхе кинулись к царю и сообщили ему, что его дочерью овладела бесовская сила. Царь поспешил на женскую половину дворца. Охваченная безумием царевна то хохотала, то вдруг приходила в исступление, то пела и плясала нагишом. Отца своего она не узнала. Когда на нее попытались надеть сброшенные одежды, она стала бить и кусать всех вокруг, С большим трудом удалось запереть ее в комнате. Сильно обеспокоенный, раджа призвал лекарей. Они сказали, что у царевны возрастной недуг. Однако, понаблюдав за ней внимательнее, они решили, что в нее вселился злой дух, которого не изгнать никакими лекарствами, и, бессильные чем-либо ей помочь, удалились. Жрецы и заклинатели уверяли царя, что прогонят злого духа, как собаку. Но царевна бушевала так яростно, что они испугались и сами убежали, точно побитые камнями собаки. Царские глашатаи объявили под барабанный бой: - Тому, кто изгонит нечистую силу из царевны, царь отдаст ее в жены. И дарует полцарства. Явился в царский дворец игрок. - Я слышал, о царь, - сказал он, - что твоя дочь безумствует, рвет на себе одежды. Покажи ее мне. Я уведу вселившегося в нее злого духа к себе домой. - Кто ты такой? - изумился царь. - Неужели ты и впрямь можешь спасти мою дочь? Неужели одолеешь бесовскую силу? - Я хитрее любого беса. Злой дух, который вселился в твою дочь, - моя вторая жена. И я, как обещал, уведу ее домой. Царь в полной растерянности сказал своему главному советнику: - На вид этот человек - грубый мужлан. Но он требует, чтобы я показал ему свою дочь. Сумеет ли он изгнать нечистую силу? Или только хочет поглазеть на мою дочь? - Кто знает, какая змея прячется в какой норе, - ответил советник. - Может быть, он и вправду сумеет выполнить свое обещание. - Ну что ж, попытаем счастья, - молвил царь и добавил, обращаясь к игроку: - Если ты изгонишь злого духа, отдам тебе дочь и полцарства. Не изгонишь злого духа - повелю отрубить тебе голову и бросить ее на съедение стервятникам. А теперь, если ты не передумал, давай с тобой подпишем договор.
Подписав договор, игрок сказал:
Махараджа! Прикажи отпереть дверь комнаты, где находится твоя дочь. Я должен посмотреть при светильниках, в самом ли деле в нее вселилась бесовская сила. Вели принести мне бетель, кадильные палочки и все, что необходимо для жертвоприношения. Игрока отвели в отдельный домик. На глазах у всех советников и заклинателей он посыпал себе лоб священной золой и забормотал:
Было у одного бедняка двенадцать душ детей, и должен он был день и ночь работать, чтоб на хлеб заработать.
Вот родился на свет тринадцатый ребенок, и не знал бедняк, как из беды выбраться; вышел он на большую дорогу, чтоб первого встречного пригласить в кумовья. И первый, кто встретился ему, был Господь Бог: он знал, что у бедняка на сердце, и сказал ему:
Бедный человек, мне тебя жалко, я готов быть крестным отцом твоего ребенка, я буду о нем заботиться и сделаю его на земле счастливым.>
Говорит бедняк:
А ты кто такой?
Я - Господь Бог.
В таком случае я тебя в кумовья не хочу, - сказал бедняк, - ты все отдаешь богачам, а нас, бедняков, голодать заставляешь. - И отвернулся бедняк от Господа Бога и отправился дальше.
Тут подошел к нему черт и говорит:
Чего ты ищешь? Ежели хочешь взять меня в крестные твоего ребенка, то я дам ему золота вдосталь да к тому ж предоставлю всякие удовольствия на свете.
Спросил человек:
А кто ты такой?
Я - черт.
В таком случае я тебя в кумовья не желаю, - сказал человек, - ты обманываешь и вводишь людей в соблазн.
Возьми меня в кумовья.
Спросил человек:
Ты кто такая?
Я смерть, я делаю всех равными.
Говорит человек:
Ты справедливая, ты уносишь и богача и бедняка без различья, будь у меня кумой.
Ответила смерть:
Я сделаю твое дитя богатым и знатным, ибо кто со мной подружится, у того ни в чем недостатка не будет.
Сказал человек:
В следующее воскресенье будем справлять крестины, приходи в этот день.
Явилась смерть, как и обещала, и оказалась настоящей кумой, как полагается.
Вот мальчик вырос, пришла к нему раз крестная и велела ему следовать за собой. Повела его в лес, показала ему какую-то траву, которая там росла, и сказала:
А теперь ты должен получить от своей крестной подарок. Я сделаю тебя знаменитым лекарем. Если тебя позовут к больному, я буду каждый раз тоже являться; если я буду стоять у изголовья больного, ты можешь смело объявить, что ты его вылечишь; дай ему этой травы, и он выздоровеет. Но если я буду стоять у ног больного, то значит - он мой, и ты должен сказать, что всякая помощь бесполезна и что ни один лекарь на свете спасти больного не сможет. Но бойся пользоваться этим зельем против моей воли, а не то плохо тебе придется.
В скором времени сделался юноша самым знаменитым лекарем во всем свете. «Стоит ему только глянуть на больного, и он уже знает, как обстоит дело, выздоровеет ли больной или помрет», - так говорили о юноше, и отовсюду приходили к нему люди, звали его к больным и платили ему денег столько, что вскоре он сделался богачом.
Вот случилось однажды, что заболел король. Позвали этого лекаря, он должен был сказать, сможет ли король выздороветь.
Подошел лекарь к постели, видит - стоит смерть у ног больного, и никакая трава помочь тут не сможет. «Если бы я мог хоть раз перехитрить смерть! - подумал лекарь. - Но она, конечно, обидится; правда, я ее крестник, и она могла бы сделать вид, будто ничего не заметила. Давай-ка попробую».
Взял он больного, положил его задом наперед, - и стояла теперь смерть у изголовья больного. Дал ему лекарь зелья, и король стал опять здоровым.
Но смерть пришла к лекарю, злобно и хмуро на него поглядела, погрозила ему пальцем и сказала:
Ты меня обманул. На этот раз я тебя прощаю, потому что ты мой крестник, но если ты осмелишься еще раз меня обмануть, я схвачу тебя самого и заберу на тот свет.
Прошло некоторое время, и вдруг заболела дочь короля тяжкой болезнью. А она была у него единственное дитя, и он плакал день и ночь и уже повыплакал все глаза. И король объявил, что тот, кто спасет его дочь от смерти, станет ее мужем и наследует корону.
Подошел лекарь к постели больной и увидел смерть у ее ног. Ему следовало бы не забывать предостережения его крестной, но чудесная красота королевны и счастье сделаться ее мужем так его ослепили, что он обо всем позабыл. Он не обратил вниманья на то, что смерть гневно на него глядела, подымала руку и грозила ему своим костлявым кулаком; он все-таки поднял королевну и переложил ее голову туда, где прежде лежали ноги. Потом дал он ей зелья, и вмиг у королевны порозовели щеки, и она стала выздоравливать.
Обманул лекарь смерть второй раз, и она подошла к нему большими шагами и сказала:
Теперь с тобой все покончено, подошел твой черед.
И она схватила его своей ледяной рукой так крепко, что вырваться он не мог, и повела его в подземную пещеру. Он увидел там тысячи тысяч свечей, горящих необозримыми рядами. Одни из них были большие, другие средней величины, а были и совсем маленькие. Каждый миг одни гасли, а другие зажигались, и казалось, что огоньки все время меняют место и скачут то туда, то сюда.
Видишь, - сказала смерть, - это людские свечи жизни. Большие - это свечи детей, средние - семейных людей в их лучшие годы, а маленькие - стариков. Но часто и у детей и у людей молодых бывают только маленькие свечечки.
Покажи мне мою свечу жизни, - сказал лекарь, думая, что она у него еще достаточно большая.
И указала смерть на маленький-маленький огарочек, который вот-вот готов был погаснуть, и сказала:
Видишь, вот это твой.
Ах, милая крестная, - сказал испуганный лекарь, - сделайте милость, зажгите мне новую, чтобы мог я насладиться жизнью, чтобы сделался я королем и мужем прекрасной королевны.
Не могу, - молвила смерть, - прежде чем загореться новой, одна свеча должна погаснуть.
Так поставьте мою старую свечку на новую, и она будет продолжать гореть, когда догорит старая, - упрашивал лекарь.
Притворилась смерть, будто хочет исполнить его желание, принесла новую, большую свечу; но она хотела ему отомстить и, когда ставила новую свечу, уронила будто невзначай огарок, и он погас. И тотчас лекарь упал наземь и попал теперь сам в руки к смерти.