Наиболее емкие характеристики человека в мире и мира человека стремительно изменяют свой смысл. Еще сравнительно недавно, в эпоху Просвещения, человека определяли как homo sapiens (мыслящего, разумного) – родовой антитезы неразумного образа жизни наших растительных и животных предтеч и сосуществующих с нами существ и отсюда – морального права на господство над ними. Однако после социально-политических (прежде всего милитарных), экономических и экологических потрясений и катастроф XX – начала XXI в. легитимность человека, как разумного, поставлена под сомнение, и все более отчетливо речь идет не о его господстве над миром, а о коэволюции с ним, поиске фундаментальных оснований не только преемственности с эволюцией мира, но и способности по общим для нас законам кардинально преобразовать мир человека и человека в мире.
«Переоценка ценностей» в этом ключе происходит не сразу, а как синтез общественно-исторического опыта тысячелетий, становления, развития, упадка и смены его форм. Терминологически они идентифицировались по-разному, но неизменно подтверждается мысль К. Маркса о том, что «размышление над формами человеческой жизни, а следовательно, и научный анализ этих форм вообще избирает путь, противоположный действительному развитию. Оно начинается post festum (задним числом), то есть исходит из готовых результатов процесса развития» . В такой дедуктивной логике Маркс оставил блестящий афоризм: «Анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны». Этот принцип объясняет, почему нас уже не удовлетворяют определения современного общества как «капитализма» или «социализма» в их классических формах и востребованы его определения в таких фундаментальных терминах, как социальная информация и коммуникация . Именно о них можно сказать словами раннехристианского мыслителя Плотина: «Я во всем и все – во мне». Однако исходное затруднение заключается в различных интерпретациях этих базовых и «сквозных» понятий. Между тем, «прежде чем спорить, нужно условиться в терминологии».
Термин «информация» происходит от лат. informatio, что обозначает сведение, разъяснение, ознакомление. Понятие информации спорадически рассматривалось еще античными философами и до промышленной революции XVII–XVIII вв. было преимущественно прерогативой общефилософского, но еще не социально- философского знания с его специфической проблематикой.
В общефилософском плане существует консенсус относительно того, что информация – это не материя, а одно из ее атрибутивных свойств. Как и все известные свойства, она стоит в одном ряду с такими атрибутами материального мира, как пространство, время, системность, функция, структура и др. Это основополагающие понятия формализованного отражения объективной реальности в ее разнообразном бытии и проявленности. Она существует в любом материальном объекте в виде многообразия его состояний и передается от объекта к объекту в процессе их взаимодействия. Информация – это объективное свойство материальных объектов и явлений порождать множество состояний, которые посредством фундаментальных взаимодействий материи передаются от одного объекта (процесса) другому и запечатлеваются в их структуре. Существование информации, как объективного свойства материи, обусловлено ее структурностью, непрерывностью изменений (движения) и взаимодействия материальных объектов и ее состояний – взаимной передачи, хранения и преобразования «следов» ее структуры.
Структурность материи проявляется как внутренняя расчлененность целостности, закономерный порядок связи элементов в составе целого. Иными словами, любой материальный объект, от субатомной частицы до Метавселенной в целом, представляет собой систему взаимосвязанных подсистем. Вследствие непрерывного движения, понимаемого в широком смысле как перемещение в пространственно-временном континууме, материальные объекты изменяют свои состояния. Они также изменяются при взаимодействиях с другими объектами.
Вопрос о природе информации является сложным и относится к фундаментальным законам (загадкам) эволюции мира. Оставляя в стороне дискуссии о трансцендентном ее источнике, рационально, в естественно-историческом контексте попытаемся взглянуть на эволюцию информационного процесса.
Если исходить из закона отрицания отрицания, то он не может считаться всеобщим, и его формула применима лишь к таким известным нам процессам, которые совершаются, в конечном счете, поступательно. Такой судьбоносный сдвиг на островке Вселенной, называемой Земля, произошел в эволюции информационного процесса в течение сотен миллионов лет перехода от неживой к живой, органической материи, постепенном становлении ее биологических оснований.
Один из существенных признаков этого сдвига – появление и развитие такого информационного разнообразия, как жизнь, возникновение нового, повышение высоты самоорганизации таких субстратов, их состояний и свойств, которые не были известны ранее, в предыдущих неживых состояниях.
Без появления нового не было бы поступательного движения в развитии. В лучшем случае, это был бы просто круговорот. Новое оказывалось способным к большему совершенствованию. Однако необходимо отметить, что не всякое новое может обеспечить поступательное движение информационных процессов. Таковым является только новое, которое способствует совершенствованию объектов и их взаимодействия, создает дополнительные импульсы их развитию.
Гегель в духе своего логоцентризма редуцировал эту эволюцию до качественного скачка в информационном процессе от биологических форм в природе к осознавшей себя материи, или «истории». «В природе, – писал он, – ничто не ново под Луной, и в этом отношении многообразие ее форм вызывает скуку. Лишь в изменениях, совершающихся в духовной сфере, появляется новое» . Однако, как свидетельствует комплекс наук об эволюции жизни на Земле, этот процесс был «сквозным» – от объективно целесообразной жизнедеятельности микроорганизмов до мира приматов, поразительного в пластике своей адаптации к среде.
Если поставить вопрос о механизме этого поступательного движения, то ответом является повышениесложности информационных процессов. Более высокая ступень неизменно оказывается более сложной по своей структуре, связям и взаимоотношениям между организмами. Усложнение есть результат кумулятивного характера этого процесса, ибо возникающее в нем новое не начисто отрицает старое, а вбирает в себя его жизнеспособные свойства, отношения, тем самым приводя к увеличению разнообразия информационного взаимодействия. Процесс усложнения, конечно, нельзя понимать абсолютно: наряду с усложнением происходит и упрощение некоторых сторон, свойств жизни. Однако упрощение есть лишь момент этого процесса, так как более высокая его ступень всегда, в конечном счете, оказывается более сложной.
Усложнение информационных процессов приводит к нарастанию разнообразия во взаимодействии, увеличению возможностей, новых дополнительных путей его совершенствования, а это, в свою очередь, вызывает возрастание его динамики, увеличивает внутреннюю и внешнюю активность. Иными словами, более высокая и сложная ступень эволюции характеризуется ускорением . «Чем выше, тем быстрее идет дело», – отмечал Ф. Энгельс в «Диалектике природы» .
В конечном счете, как бы не относились к гегелевскому «перерыву постепенности» в эволюции жизни, все же следует принять его вывод о том, что качественно новое в ней появляется и развивается со становлением, развитием и сменой ступеней неизвестной ранее формы жизни – человека. На современной ступени развития происходит диалектическое «снятие» предыдущих и пока господствующих, но все более критически воспринимаемых форм и «возврат» к идеологически нейтральным, в силу своего общенаучного характера, понятиям «информация» и «коммуникация», «информационное общество», «коммуникативное (сетевое) общество» как более адекватным выразителям смысла происходящих глубинных общественных трансформаций.
В современном мире информация представляет собой один из важнейших ресурсов или источников развития человеческого общества. В мире человека происходит усложнение информационных потоков. Одна из самых сложных структур их эволюции – человеческий мозг. Пока это единственная известная нам структура, обладающая свойством, которое сам человек называет сознанием. Говоря об информации, мы, как мыслящие существа, априорно приписываем ей, что она, кроме принимаемых нами сигналов, имеет еще и какой-то смысл. Формируя в своем сознании модель окружающего мира как взаимосвязанную совокупность моделей его объектов и процессов, человек использует информацию в форме смысловых понятий. Смысл – это подразумеваемая нами сущность любого феномена, которая не совпадает с его содержанием и связывает его с более широким контекстом реальности. В человеческом обществе решающее значение приобретает не информация как таковая, а именно ее смысловое содержание. Способность человеческого мозга создавать смысловые понятия и связи между ними является основой сознания. Сознание определенно можно рассматривать как саморазвивающуюся смысловую модель окружающего мира.
В настоящее время не существует единого определения информации как научного термина. С точки зрения различных областей знания, данное понятие описывается своим специфическим набором признаков и используется в различных науках (информатике, кибернетике, биологии, физике и др.), при этом в каждой из них термин «информация» связан с различными системами понятий. Иными словами, он является общенаучным понятием.
Информационные процессы, происходящие в материальном мире, природе и человеческом обществе, изучаются (или, по крайней мере, учитываются) всеми научными дисциплинами. Возрастающая сложность задач научных исследований привела к необходимости привлечения к их решению больших коллективов ученых разных специальностей. Поэтому практически все рассматриваемые ниже теории являются междисциплинарными.
Исторически сложилось так, что исследованием непосредственно феномена информации занимаются две комплексные отрасли науки последнего поколения – кибернетика и информатика.
Кибернетика – это мультидисциплинарная отрасль науки, исследующая такие сверхсложные системы, как человеческое общество (социальная кибернетика), экономика (экономическая кибернетика), живой организм (биологическая кибернетика), человеческий мозг в многообразии его функций, включая проблематичный искусственный интеллект. Основоположник кибернетики Н. Винер писал об информации, что она «не материя и не энергия, информация – это информация». Но основное определение информации, которое он дал в своих книгах, следующее: информация – это обозначение содержания, полученное нами из внешнего мира в процессе нашей адаптации к нему. Эта мысль Винера содержит указание на объективный характер информации, то есть ее существование в природе независимо от сознания (восприятия) человека. Однако в окружающем мире множество состояний систем представляет собой информацию, но для человека они являются первичным кодом, или кодом источника. Таким образом, буквально каждая материальная система является источником информации.
Информатика, сформировавшаяся как наука в середине прошлого века, отделилась от кибернетики и занимается исследованиями в области способов получения, хранения, передачи и обработки (преобразования) семантической информации. Обе эти отрасли используют несколько основополагающих научных теорий. К ним относятся теория информации и ее разделы – теория кодирования, теория алгоритмов и теория автоматов.
Информатика – комплексная наука, включающая в себя описание и оценки методов извлечения, передачи, хранения и классификации информации. Носители информации рассматриваются как элементы абстрактного (математического) множества, а взаимодействия между ними – как способ расположения элементов в этом множестве. Такой подход дает возможность формально описать и исследовать код информации. В этих исследованиях применяются методы теории вероятностей, математической статистики, линейной алгебры, теории игр и других математических теорий. В 1928 г. основы этой теории заложил американский ученый Р. Хартли, который определил меру количества информации для некоторых задач связи. Позднее теория была существенно развита американским ученым К. Шенноном, российскими учеными А. Колмогоровым, В. Глушковым, польскими учеными Я. Лукасевичем, С. М. Мазуром и др.
Значительную роль в кибернетике и информатике играет теория алгоритмов. Впервые в истории они были разработаны известным ученым древности Аль-Хорезми в IX в. н. э. В его честь формализованные правила для достижения какой-либо цели называют алгоритмами (ранее употреблялся термин «алгорифм»). Предметом теории алгоритмов является нахождение методов построения и оценки эффективных (в том числе и универсальных) вычислительных и управляющих алгоритмов для обработки информации. Для обоснования таких методов теория алгоритмов использует обширный математический аппарат теории информации.
Современное научное понятие алгоритмов, как способов обработки информации, введено в работах пионеров информатики Э. Поста и А. Тьюринга в 20-х гг. XX в. (так называемая Машина Тьюринга). Большой вклад в развитие теории алгоритмов внесли русские ученые В. Глушков, А. Колмогоров, А. Марков (Нормальный алгоритм Маркова).
Достижения информатики и кибернетики не следует понимать в том смысле, что, как провозгласили позитивисты второго поколения – махисты начала XX в., «материя исчезла» в духе подмены материальных вещей и явлений некими информационными. Еще раз подчеркнем: информационность – это не материальность. Мы не можем назвать информацию материей уже потому, что последняя информативна, и в противном случае пришлось бы иметь дело с бессмысленным утверждением о материальности материи. Информационность мира (природы) является нематериальной предпосылкой существования и развития человека. Эта предпосылка связана с идеально-субъективными формами организации человеческих знаний и опыта, в основе чего лежат креативно-познавательные практики работы с информацией.
В какие же информационные отношения вступает человек? Ответ на этот вопрос зависит от возможных вариантов классификации данных отношений. Можно, например, исходить из того, что они, в первую очередь, связаны с реализацией материальных основ человеческого бытия. Материальная детерминанта жизни невозможна без детерминанты информационной, имея в виду, что все цели, намерения, принципы, условия и т. п. реализации материально-практической деятельности всегда (если не принимать во внимание девиантные поведения) обусловлены сознательной или подсознательной рекомбинацией (рефлексией) соответствующей информации. В данной связи вполне уместно напомнить известный тезис: кто владеет информацией, тот владеет миром. Но у человека есть не только материальная, но и духовная жизнь. Последняя также имеет информационные основания. Более того, в данной связи можно говорить еще и о различных вариантах соотношения духовных и материальных начал. Проблема, таким образом, приобретает некую глобальность, поддающуюся анализу лишь в абстракции, в соответствии с определенной «расчлененностью» и условленностью.
Учитывая сказанное, будем исходить из того, что эти отношения (особенно в их постиндустриальном измерении) могут быть охарактеризованы с точки зрения движения информации как продукта (результата, реальности и т. п.), создаваемого человеком. Информационная компонента окружающей человека действительности до определенного времени таким продуктом не является. Этот продукт создается человеком в процессе его отношений с реальным миром. В отличие от объективности, тождественной объективности мира, он (продукт) превращается в реальность, конструируемую сознанием человека. В конечном итоге, это наши знания о структуре и закономерностях окружающего бытия как выражение его информационной «нагруженности», или его информационной «конституции».
В буквальном смысле знания человека (личностные знания) информацией назвать нельзя. Если это и есть информация, то информация «для себя», и потенциальный информационный продукт «для нас», превращающийся в актуальный путем возможных способов передачи и объективирования с помощью различных материальных средств. Прослеживается аналогия между информационной сущностью природы и человека. И в том и в другом случае речь идет об информации «для себя», и в потенциальном плане – об информации «для нас». Изменения в природе, понимаемые как движение материи, есть изменения, целесообразно упорядоченные или, если говорить иначе, выполняемые в соответствии с заданными информационными основаниями. В качестве таких оснований выступает содержащаяся в природе (материи) информация «для себя», эволюционирующая вместе с эволюцией материального мира. Но природа раскрывает себя (если раскрывает), и мы узнаем о ее закономерностях (если, конечно, узнаем). Это вытекает из наших возможностей адекватного а) воссоздания человеческой информационности на основе информационности природной (заданной); б) сознательного (творческого) конструирования нового (по отношению к человеку, но не природе) информационного продукта на основе имеющейся информации; в) объективирования личностных знаний как превращения потенциального информационного продукта в актуальный.
Если оставить в стороне сложнейшую проблему информационных превращений на уровне объективных природных закономерностей, вырисовывается схема информационных отношений человека, включающая:
а) отношения с потенциальным информационным продуктом как отношения, в одном случае, с информационным потенциалом находящегося вне человека мира и закономерностей его бытия (субъект-объектные взаимодействия), в другом случае (и на этой основе) – с информационным потенциалом самого человека: субъект-субъектные связи и реконструкция личностных знаний (внутриличностные информационные превращения) на основе имеющейся информации «для себя»;
б) отношения с актуальным информационным продуктом – объективированными с помощью материальных носителей знаниями и данными, в одном случае, как их адекватное включение в систему личностных знаний, в другом – предварительное превращение в информационный продукт «для себя» с последующим творческим переосмыслением на уровне индивидуального сознания. К этой же группе отношений следует относить и обратные преобразования субъектно-потенциального информационного продукта в актуальный, то есть все процедуры, связанные с проблемами объективирования личностных знаний.
Каждый человек в той или иной мере вступает в данные отношения, которые по природе имеют субъектно-объектный характер, ибо существуют лишь постольку, поскольку существует сам человек. Результатом же этих отношений всегда выступает реальный информационный продукт, способный принимать не только субъективные, но и объективные формы бытия. Как уже отмечалось, этот продукт имеет знаниевую сущность, ибо в своем субъективном выражении это непосредственно личностные знания субъекта, в объективном выражении – знания, опосредованные языковым формализмом и зафиксированные на различных материальных носителях. В последнем случае речь идет об информации в буквальном смысле как о явно формализованной и структурированной информации «для нас».
Каков социокультурный смысл информационных отношений в условиях современности? Какими бы символами ни маркировали себя общества («век Просвещения», «информационный век» и т. п.), интегральным критерием их реальности и исторической перспективы является культуротворческая способность к формированию и реализации человеческого капитала. В свою очередь, этот капитал всегда следует рассматривать в конкретно-историческом контексте. Применительно к нашей теме такой подход, в конечном счете, определяет, каков реальный смысл и ценность объективных оснований современных кибернетики и информатики. Их эпицентр – это сложнейшая проблематика «информация – коммуникация», понятая в практико-гуманистическом ключе.
Решающий парадокс этой проблематики заключается в том, что, говоря словами одного из представителей постмодерна, «мы находимся во вселенной, в которой становится все больше и больше информации и все меньше и меньше смысла… Поскольку там, где, как мы полагаем, информация производит смысл, происходит обратное. Информация пожирает свои собственные содержания. Она пожирает коммуникацию и социальное» .
В основании этой метаморфозы лежит посягательство на святая святых ранней модернизации – «трехзвенную машину» (машина-двигатель, машина-трансмиссия и машина, непосредственно взаимодействующая с предметом труда) и воплощенные в ней и обусловленные ею принципы. На определенном этапе эволюции системы «человек – машина» непосредственные, без промежуточных звеньев, связи между ними полностью исчерпали ресурс дальнейшего совершенствования и стали непреодолимым барьером не только для приумножения и качественного обновления человеческого капитала, но и вещного богатства. Даже в высокоэффективном конвейерном и полуавтоматическом производстве машина лимитирует человека, но и он – ее неограниченный прогресс.
С точки зрения потребности в восходящей эволюции человеческого капитала – это дегенерация и тупик. Кардинальный исход, казалось бы, найден в прорыве порочного круга «человек – машина». Исходный импульс задан информационной революцией (ИР) . Эта революция преодолевает непосредственную и жесткую связь человека с машиной, создает медиатора в виде информационно более эффективного и гибкого промежуточного звена – электронно-вычислительной машины (ЭВМ) и вначале означает революцию в способе труда. Но на наших глазах происходит трансформация и экспансия такого способа деятельности в масштабах всего производства и управления. Вместе с тем материальным субстратом ИР остается почти идеальная, но все же машина, в принципе способная бесконечно усиливать «разумный», поддающийся алгоритмизации, потенциал человека.
Тем не менее в технологических основах индустриального производства происходят существенные структурные сдвиги. Главный из них – несамодостаточность симбиоза машины и человека как внешних факторов, потребность в целостных и дистанционно управляемых коммуникационных человеко-машинных системах, перенос их центра тяжести с вещных компонентов на интеллектуальные взаимодействия, на производство информации как идущей на смену машине-вещи интеллектуальнойуниверсалии производства человеческого капитала.
Культурно-цивилизационные последствия триумфального шествия информатизации широко представлены на разных уровнях, начиная с оценки небезызвестного Б. Гейтса. Он, к примеру, предсказывает, что «бизнес собирается изменяться больше в следующие десять лет, чем в последние пятьдесят», и «эти изменения произойдут в силу простой обезоруживающей идеи – потока цифровой информации» . Такая ориентация перерастает в обоснование концепта «информационное общество» как адекватной смыслообразующей парадигмы постижения современной социокультурной динамики.
Более того, этот термин, введенный в научный оборот в начале 1960-х гг. такими авторами, как М. Порат и Ё. Масуда, в 1990-х гг. рассматривается профессором социологии университета в Беркли М. Кастельсом как ключевой историософский концепт осмысления логоса эволюции современного социума. М. Кастельс пишет, что «сетевые информационные структуры одновременно выступают как ее универсалии – продукты и средства… Процессы преобразований, находящие свое выражение в идеальном типе сетевого общества, выходят за пределы социальных и технических… отношений: они глубоко вторгаются в сферы культуры и власти… Мы приблизились к созданию чисто культурной структуры социальных взаимодействий» .
Казалось бы, в господстве информации находит свое разрешение извечная коллизия «натура – культура». Однако, в отличие от Б. Гейтса, М. Кастельс – не апологет «информационного общества». Оно для него «не конец истории», которая «завершилась счастливым примирением человечества с самим собой. На деле все обстоит совсем иначе: история только начинается… Речь идет о начале иного бытия, о приходе нового, информационного века, отмеченного самостоятельностью культуры по отношению к материальной основе нашего существования. Но вряд ли это может послужить поводом для большой радости, ибо, оказавшись в нашем мире наедине с самими собой, мы должны будем посмотреть на свое отражение в зеркале исторической реальности. То, что мы увидим, вряд ли нам понравится» .
Креативность такого подхода все же снижается редукцией проблемы к дуальной оппозиции «натура – культура». В этой оппозиции остается неясным, почему глобальная информационная культура не дает повода для оптимизма, тем более – для ее оценки как «осевого», то есть смыслообразующего культурно-цивилизационного прорыва. Очевидно, ответ может быть найден путем рассмотрения противоречивого назначения информации в смысловой связке «культура – цивилизация» и производной от противоречий между ними, по определению З. Баумана, «вторичной варваризации».
В принципе информация изначально является одной из ипостасей Хаоса – неупорядоченным потоком лишенных смысла «следов», которые познаваемые объекты оставляют в сознании субъекта (не говоря уже о специальной проблеме искажающих эти «следы» технологических и операциональных «шумов»). Прибегая к образному выражению Аристотеля, оттиск на воске может означать что угодно, если мы не знаем, что на нем – отпечаток перстня. Информация – «черный ящик» таких «следов» – кодов, условных знаков. Их декодирование предполагает предварительное знание установленных кодов и последующее оперирование ими для преобразования информационного хаоса в познавательный логос. Гипотетически – мы не находим «братьев» по космическому разуму потому что не знаем смысла посылаемых ими сигналов, и наоборот – находим их там, где их нет, поскольку нам доступны лишь антропные смыслы в мире. В этом ракурсе «знат – значит владеть информацией. Понимать – значит проникать за знания, сквозь информацию. Знание (информация) – это экран, который надо преодолеть, чтобы выйти к иному, сделать его своим. О-своить. О-владеть. Понимать – значит "владеть сутью". Большинство людей "знают, но не владеют"… Многие люди читают, чтобы не думать», – отмечал Дидро (цит. по: ).
Тем не менее сегодня многомиллионные обитатели информационной паутины убеждены, что «читая», они не только думают, но и являются подлинными властителями дум. «Декларация независимости Киберпространства» гласит: «Наш мир – другой… (он) одновременно везде и нигде… Ваши правовые понятия собственности, выражения личности, передвижения и контекста к нам неприложимы… Этот способ правления возникнет согласно условиям нашего, а не вашего мира» (см.: ).
Перед нами лишь по видимости информационный Вавилон, в котором «всяк сущий язык» дает себе имена. На самом деле содержание информационных потоков предварительно создается, символически интерпретируется и передается в определенном смысловом контексте. Решающая проблема – в егонаправленности, культуре обращения с информацией.
«Всемирная паутина», виртуальное киберпространство становятся ареной не только естественного культурного мессианизма, но и геополитического миссионерства и экспансии, которые заметно трансформируют современные социокультурные процессы. «Универсальные культурные стереотипы не отражают даже внешне действительные социокультурные, политические и экономические условия настоящего и исторического становления культуры стран, где эти информационные парадигмы теперь создаются и моделируются… Информационные культурные стереотипы, внешне основанные на демократических принципах… игнорируют и фундаментальные исторические корни и черты экономического развития отдельных стран» .
Такая экспансия напоминает предупреждение библейского Иосифа в известной литературной версии: «Всемогущество – это. если подумать, великий соблазн. Смотри на это как на пережиток хаоса!.. Тебе придется бороться с самим собой… как когда-то с другим» .
Таким образом, становится понятно, что информационная революция не является самодостаточной для объяснения ключевых тенденций современной социокультурной динамики. Более того, не пройдя адаптации культурно-цивилизационными смыслами, тотальная информатизация способна стать инструментом низведения общества к «вторичной варваризации». По Достоевскому, неограниченная свобода неизбежно ведет к неограниченному деспотизму.
Отрывок из книги "Становление информационного общества. Коммуникационно-эпистемологические и культурно-цивилизованные основания" А.А. Лазаревич
Информация – одно из самых употребительных понятий. Термин появился в 19 в. Первоначально называлось учение наставления, а информаторами называли домашних учителей, с лат. разъяснение, изложение.
В 19-20 в. Этот термин начал использоваться в журналистике как новость, сообщение. В кон 20 века философы стали рассматривать информацию как всеобщее свойство материи, как категорию отражения, но по сей день нет единого понятия.
1. Атрибутисты утв., что информация присуща всем уровням материи (жив. и нежив.)
2. Функционалисты утв., что информация присуща только живой материи.
С сер. 20 века обозначился кибернетический подход к феномену информации. Она рассматривается как сигнал, как управляемое воздействие, которое дается по системе связи. Автор теории информации – Шеннон рассматривал информацию как снятие неопределенности. Ученые пришли к выводу, что невозможно дать единого определения информации.
Информация – общенаучное понятие. Включает:
a) Обмен сведениями между людьми
b) Между человеком и автоматос
c) Обмен сигналами в животном и растительном мире
d) Передача признаков от клетки к клетке, от организма к организму.
Исходя из этого определения, выделяют 3 типа информации:
a) Социальная информация
b) Механическая информация (на уровне передачи сигнала)
c) Биологическая информация
Социальная информация – передается в процессе общения людей и отражает знания, эмоции, волевые и управленческие возможности, т.е. вся информация, которая рождается в обществе – социальная.
Виды социальной информации:
Ø От способа передачи: вербальная или устная; визуальная; документальная (любая и. зафиксированная на носителе)
Ø В зависимости от востребованности:
· Личная И. – передается от чел. К чел. И касается узкого круга лиц
· Специф.И. – адресована отдельным соц.группам, которые вырабатывают свою знаковую систему.
· Массовая И. – рождается в масс.аудитории, которая распространяется по инф.каналам и потребляется по инф.каналам аудитории. Бывает: обыденная (выражает общ.мнение, соц-псих. чувства и настроения, рассматривает поведение членов общества и ориентирует их в соц.среде – например, субкультура, нормы, обчаи), публицистическая (распространяется через СМИ), художественно-эстетическая. (канал распространения – ис-во, воздействует на эмоц.сферу чел.)
Специфика эстетической информации:
· используется особая знаковая система, которая воздействует на эмоции
· не поддается старению
· всегда субъективна, всегда художник присутствует при творчестве
· не поддается конспектированию и др.способам микроаналитическому свертыванию
· тематична, неисчерпаема
Свойства Социальной информации:
a) Семантический хар-р (семантика – смысл, значения)
b) Аксиологический хар-р (аксиос - ценный)
c) Достоверность (мы д.знать источники И.)
d) Кумулятивность – способность И. к уплотнению
Исследователи:
Урсул – вопросы соц.информации
Абдеев – философия информ. цивилизации
Соколов - Введение в социальную коммуникацию
Понятие социальной информации
С позиций информационного подхода к социальной информации следует относить информационные модели, которые определяют хотение, опасение, намерения, информационные и реальные действия отдельных людей по отношению к человеческому (социальному) окружению; интеграция этих моделей в социальных системах различной величины и сложности; отражение интегрированной сложности общественной модели в индивидуальном сознании. Далее следует коррекция социальных моделей, как на нижнем, так и на верхнем, уровнях информации - люди меняют своё поведение в зависимости от смены идей, законов, правил, а смена идей, законов, правил происходит с учётом изменившегося поведения людей.
Социальная информация низшего уровня представляет собой модели хотения, опасения, намерения, информационного и реального действия одного человека по отношению к другому человеку. То, что хочет один человек передать другому человеку, каким образом это передать и исполнение намерений информационным и реальным действием - это только одна сторона обменных процессов, происходящих между двумя людьми. Другая сторона обменных процессов будет представлять собой информацию о том, что ожидает этот человек от другого человека в качестве его хотения, его опасения, его намерения, его информационного и реального действия. Такой обмен социальной информации, есть управление человеком человека (в явной или неявной формах).
Поскольку люди объединены в группы, то существует групповая социальная информация - социальная информация семьи, нации и общечеловеческая социальная информация. Соответственно существует хотение, опасение, намерение информационное и реальное действие семьи, нации, человечества в целом.
Собственно хотение, опасение, намерение, информационное и реальное действие являются социальной информацией в описании с помощью тех или иных информационных средств. В своём реальном бытии эти феномены получают иной и различный статус как информационный акт вида: «модель - реальность - ответ (ДА или НЕТ)».
Так хотение есть психологический феномен, как некоторое свойство индивида, как ощущение какой-то «нужды» отдельным человеком. Опасение есть ощущение возможной опасности со стороны внешней среды, угрожающей жизни и свободе личности, семьи, нации, всему человечеству.
Намерение представляет собой также психологический феномен, но более оформленный в виде «потребности», когда ясна и цель, и возможный набор средств реализации цели для отдельного человека.
Информационное действие это объявление о намерении. А реальное действие это реализация намерения, реализация моделей преобразования социальной среды для достижения цели всё тем же отдельным человеком в виде информационного акта. На этом уровне индивидуального (Я) психологическая информация изучается психологами и описывается специфическим языком психологии. Насколько психология это делает адекватно действительным мотивам человеческой деятельности, отражаться будет на уровне рассмотрения социальной информации.
На уровне социальной информации психологическая информация трансформируется во взаимодействие многих, по крайней мере, - двух индивидов, и получает иные обозначения величин социального действия, иную размерность и иной язык описания, хотя «на стыке» этих разных наук возможно взаимопроникновение терминов. Большинство людей руководствуется в социальных взаимодействиях «здравым смыслом», в составе которого научная социальная информация занимает очень скромное место. Собственно «здравый смысл» и следует понимать как подлинную социальную информацию, поскольку всё течение жизни людей определяется ею, а не степенью приобщённости к научному знанию, даже там, где научное знание составляет значительную компоненту «здравого смысла».
Внутри каждой группы социальная информация имеет различный потенциал «напряжённости» информационных процессов - члены семьи имеют различный статус и субординацию с разной мерой ответственности; нация делится на социальные слои со своей специфической информацией; общечеловеческая информация оказывается интегрированной, составленной из национальных информационных блоков; и вся эта конструкция пронизана индивидуальной человеческой информацией с индивидуальным потенциалом хотения, опасения, намерения и действия.
Социальная информация, таким образом, оказывается очень сложным конструктом, сложность которого объясняется не только сложностью отношений между, говоря словами Гегеля, частным и всеобщим, когда частное с всеобщим имеет различное измерение, в зависимости от уровней этого всеобщего, но и от самого характера социальной информации - будет ли она носить предельно энтропийный характер, как, например, неоформленная общественная идея (или отсутствие таковой), когда потребность в идее выражена как «тоскующая лень», как неясное хотение; или будет носить предельно негэнтропийный характер в виде теоретической концепции, намерения по реализации этой концепции, указания, требования, технологической карты и самого технологического процесса в действии.
Социальная информация, находящаяся в информационных центрах различных по уровням всеобщего, является «слепком» с интегрированной информации, включающей в себя все нижележащие уровни социальной информации, и одновременно подверженной воздействию общечеловеческого уровня социальной информации. Этот слепок может быть самой разной степени «чёткости».
Отдельный человек обладает своим собственным социальным опытом, то есть индивидуальным массивом информации, и сведениями о социальном опыте группы, к которой он принадлежит, нации, к которой он принадлежит, сведения о социальном опыте всего человечества. Индивидуальный социальный опыт может быть оценен как энтропия, как культурный феномен, и измерен, то есть, оценен как количество информации большее или меньшее в сравнении с социальным опытом другого человека в группе, нации, во всём человечестве. Оценка культурного (информационная энтропия) потенциала отдельного человека происходит без детализации, интуитивно, - результат выражается в виде полярной оценки: «свой-чужой».
Основой для измерения количества информации (цивилизационного потенциала) является наличие оформленных и осознаваемых моделей намерения и действия человека по отношению к тому или иному информационному центру (человеку, группе или социальному институту). Такие модели приняты в социуме по соглашению как необходимые, и составляют в своей завершённой форме понятие права. Все модели социального поведения - и культурные, и цивилизационные, - поляризованы по отношению к всеобщей цели «ЖИТЬ» по признаку «ДОБРО-ЗЛО».
Культурные (энтропийные) модели не структурированы (континуальны), и представляют собой, так называемые, «общие» понятия, как, например, «красота-безобразие», «высокое-низкое», «справедливость-несправедливость» и др. В силу своей всеобщности эти модели консервативны (вечны), и никогда до конца не могут быть наполнены конкретным содержанием, по отношению к которому они оказываются «информационным полем», поляризующим конкретное поведение социальной единицы по признаку ДОБРО-ЗЛО в конкретном историческом пространстве-времени (здесь-сейчас), но продолженном в прошлое и будущее и в другое пространство. В силу своей всеобщности эти модели и воспринимаются из вне, и передаются в социум интуитивно (чувственно), поскольку восстановление логической конструкции, связывающей данное событие с иным временем и с иным пространством, оказывается чаще всего невозможным.
Цивилизационные (негэнтропийные) модели представляют собой директивную информацию о должном и не должном поведении в конкретном историческом пространстве-времени и в конкретном пространстве-времени данной социальной единицы, представленную в виде повторяющихся (постоянных) требованиях, действий (в семье, в неформальной группе) или в виде документов в социальных институтах (правила, инструкции, законы)1.
«Информационный подход» предполагает наличие двойственности во всякой единичной сущности. Поэтому социальная информация может быть (а иногда и должна быть) представлена как единство социальной энтропии и социальной негэнтропии. Теоретические основы применения информационного подхода к социальным явлениям были разработаны в рамках Брюссельской школы во главе с бельгийским ученым русского происхождения И.Пригожиным.
Социальная энтропия
Социальная всеобщая энтропия представляет собой множество (n) социальных моделей и действительных вещей, когда-либо существовавших в прошлом, случайно (не тотально) существующих сейчас и существующих в описании будущего на всём пространстве обитания человечества. Может быть выделена местная (локальная) социальная энтропия, которая, тем не менее, имеет явную или неявную связь с общей энтропией.
Если быть достаточно строгим при определении понятия «культура», то социальная энтропия может быть отождествлена с этим понятием, поскольку под культурой понимается всё то, что создано человечеством в его социальной деятельности. Сейчас трудно себе представить какое-либо природное пространство, не затронутое человеческой, (социальной) деятельностью, хотя бы в фантазиях. Поэтому любое взаимодействие с природными факторами оказывается социальным, то есть, через человеческое посредство, как через собственность какого-то социума. Отсюда становится понятной размерность всеобщей социальной энтропии - бесконечность времени и пространства, (ограниченная, правда, полётом человеческой фантазии).
Социальная энтропия, как уже говорилось, в своих общих понятиях поляризована по отношению к всечеловеческой цели «ЖИТЬ» по признакам добра и зла. Такая поляризации вообще возможна только при наличии фактов социального поведения, которые могут быть в согласии с всечеловеческой целью или противоречить ей. Социальный опыт подсказывает, что социальная энтропия в некотором, достаточно большом, объёме пространства-времени наполнена событиями «добрыми» и событиями «злыми» в равной степени. (Напомним из теории информации, что энтропия максимальна при вероятности противоположных исходов события равной 0,5). Человеческий опыт подсказывает, что созданные человеком вещи со временем разрушаются, а число родившихся людей в среднем равно числу умерших людей в достаточно большом объёме пространства-времени социума. Таким образом, следует признать, что и культура, и, следовательно, социальная энтропия содержат в себе равное количество событий ДОБРА и событий ЗЛА. (Заметим, что в соответствии с такой позицией «информационного подхода», отождествление культуры с благостным началом как с безусловным добром нелогично). Поляризация социальной энтропии происходит под влиянием чувства отрицания «естественного» хода вещей (действие множителя log p i в формуле информационной энтропии). Как только человек вскричал: «Не-е-т!», он следом стал искать возможность изменить естественный ход вещей при помощи таких моделей, которые могут продлить либо во времени, либо в пространстве существование того, чего он хочет. Вот это чувство отрицания непрочного прошлого в соединении с осознаваемой вероятностью достижения лучшей, чем прежде и лучшей чем у других, цели есть то, что принято называть «волей» - p i log p i .
Социальная негэнтропия
Социальная негэнтропия как математическая формула почти идентична социальной энтропии, но противоположна по знаку и по характеристике «событий». Поэтому к социальной негэнтропии (к цивилизации) следует относить некоторое ограниченное в пространстве-времени социума число социальных моделей, принятых в данном социуме под действием воли по соглашению, которые выделены из локальной социальной энтропии (может быть даже из всеобщей социальной энтропии) в качестве директивных. Такие модели, будучи реализованными, представляют собой в общем виде «технологию» жизни социума, наполненную техническими средствами обеспечения жизненных потребностей людей и моделями их управления (в том числе научными); наполненную моделями социальных связей, обеспечивающих эффективное использование технических средств и занятость людей в процессе производства социальной негэнтропии. Социальная негэнтропия «встраивается» в социальную энтропию, и они в своём единстве представляют собой бытие социума. Единство (непротиворечивость двух сущностей) бытия социума обеспечивается наличием всеобщей цели «ЖИТЬ» и её согласованность с «миницелями» каждой системы низшего порядка - семьи, группы, фирмы, корпорации, государства, содружества государств. Каждая из «миницелей» является «слепком» с всеобщей цели и обладает информационным потенциалом значимости или воли (p i log p i ). Поэтому в бытии социального негэнтропийного образования возможно достижение значительного информационного потенциала; настолько значительного, что действие всеобщего потенциала оказывается неощутимым. (Для такого случая Н. Бердяев произнёс слова о «смерти культуры»). Но ослабление действия всеобщего потенциала, который предназначен всего лишь для обеспечения предвидения, не отменяет действие второго начала термодинамики. Поэтому достижение некоторой социальной системой «могущества», необходимо рождает разность информационных потенциалов по отношению к отставшим в развитии социальным системам. Эта разность социальных информационных потенциалов является причиной социального движения такой силы, которая пропорциональна разности потенциалов. Силы социального движения направлены во все стороны, но определяющий вектор действует там, где существует наибольшая разность информационных потенциалов. (В качестве меры противодействия экспоненциальному росту, например, корпораций в некоторых социумах с достаточно мощным потенциалом предвидения принята прогрессивная шкала налогообложения и антимонопольное законодательство, что вместе с правом работников по найму на требования по улучшению условий жизни гармонизирует процесс развития социума).
Для отдельного человека бытие в социуме означает множественность (n) возможностей по реализации жизненных потребностей. В этом смысле бытие в социуме представлено энтропией, состоящей из множества событий, вероятность реализации (p i) которых зависит от личной воли и личного умения в той среде, которая несёт в себе возможность выбора - «всеобщего свободы» - по выражению Гегеля. Поэтому величина социальной энтропии будет тем больше, чем больше возможных событий она обещает - больше товаров на рынке, больше рабочих мест, больше транспортных и информационных связей и т. д.; в конечном итоге, больше свободы выбора. (В этом смысле придание выражению «рост социальной энтропии» негативной оценки нелогично, так как эта часть социальной энтропии поляризована полем ДОБРА).
Негэнтропийная часть бытия человека в социуме есть действительное удовлетворение его жизненных потребностей выбором из социальной энтропии возможностей. Некоторая стабильная часть жизненных потребностей человеком в социуме так или иначе удовлетворяется. Это означает, что социальная модель реализуется с вероятностью близкой к единице в ожидаемом размере пространства-времени. При росте социальной энтропии во внешней среде (например, при увеличении разнообразия и количества товаров на рынке) возникает разность информационных потенциалов между стабильной индивидуальной моделью и энтропией предложения на рынке. В результате происходит замена индивидуальной потребительской модели на модель с большей информационной ёмкостью, реализация которой может произойти, а может и не произойти в действительном пространстве-времени индивидуального бытия. Такое изменение вероятности реализации модифицированной модели рождает чувство неудовлетворённости. В этом случае можно говорить о росте отрицательной социальной негэнтропии. О росте отрицательной социальной негэнтропии можно говорить и в том случае, когда вероятность реализации социальной модели какого-либо социального института (например, суда) «опрокидывается» (суд выносит неправосудное решение).
По математическому закону обращения знаков отрицательная социальная негэнтропия переводится в пространство-время энтропии социума, поляризованное полем ЗЛА.
Язык социальной информации
Социальная информация передаётся с помощью различных информационных средств, которые принято называть языком. При этом оказывается, что энтропийной части социальной информации соответствуют энтропийные средства, а негэнтропийной части негэнтропийные средства. Например, энтропийное психологическое состояние человека, обозначаемое как «настроение», транслируется в социум мимикой, позой и ритмикой дыхания. Индивидуальному настроению соответствуют песни, а социальному настроению соответствуют фундаментальные музыкальные произведения. Жесты могут быть неопределёнными, относящимися к «настроению», а могут обозначать непосредственное действие защиты или насилия. Слово в человеческом языке несёт в себе двойную возможность сообщения. - оно может обозначать социальную энтропию (например, «социальная справедливость») и может нести предельно негэнтропийную директивную информацию (например, «дай»). В любом случае язык служит для управления человеком человека или человеческими массами. Можно выделить две составляющих управления - энтропийную и негэнтропийную.
Энтропийная составляющая управления относится к тому свойству управления, которое называется «предвидением» (свойство информации); негэнтропийная составляющая относится к непосредственному директивному управлению (энергетическому, а в пределе к силовому).
В семье, как в элементарной социальной единице, способы (следовательно, и языки) управления детьми континуальны - равновозможны на ранних стадиях существования семьи, затем начинают доминировать силовые способы управления, энергетические и информационные.
В социуме равновозможность языков управления также наблюдается на ранних этапах развития. Затем по мере развития, которое можно в явном виде проследить на примере развития Запада, начинают доминировать «силовые» способы управления, затем энергетические и, наконец, информационные.
Силовые способы управления, внутри социума достигают своего апогея с применением силовых машин в производстве социальной негэнтропии (средств обеспечения жизни). Во внешних отношениях, силовые способы управления, чаще всего, означают захват некоторого пространства, где производится негэнтропия или защиту своего пространства, где производится негэнтропия. В это время возникает новый язык - язык науки, содержащий энтропию общих понятий и негэнтропию математического описания физических явлений с доминированием в физике понятия силы.
Энергетические способы управления начинают доминировать в период, когда в физике произошла замена парадигмы силы на парадигму энергии. Это период бурного развития капитализма в Европе и США. В управлении производством социальной негэнтропии стал тотально использоваться язык денег. Язык денег оказывается необыкновенно удобным, так как он предельно континуален, то есть, способен выражать и отражать элементарные трудовые действия, приводящие к созданию необычайно крупных вещей, сравнение производства которых с мелкими вещами было бы (при отсутствии денег) просто невозможным в процессе обмена. Язык денег несёт двойную функцию - функцию информации и функцию энергии максимально определённую. Информационная функция денег заключается в том, что деньги содержат в себе сведения об энтропии жизни, то есть сведения о том, что требуется, по словам К. Маркса, - для «воспроизводства рабочей силы», и из этого требования возникает средняя величина заработной платы. Негэнтропийность информации денег о процессе производства продукта определяется на рынке через огромную множественность информационных актов купли-продажи. Таким образом, информация, содержащаяся в деньгах, наиболее полная, поскольку содержит в себе как энтропию жизни, так и негэнтропию процесса производства. Информация, содержащаяся в деньгах, есть потенциальная энергия до того момента, пока деньги не предъявляются в обмен на что-либо. Как только деньги предъявляются к обмену на что-нибудь - на товар, на труд, на информацию - энергетическая функция денег начинает действовать, запуская (или поддерживая) силовые, энергетические, информационные процессы. Поскольку негэнтропийная составляющая денег несёт информацию об «энергичности» процесса производства (о производительности труда), то это количество информации определяет величину энтропии жизни, понимаемую как «свободное время работника», которое, конечно же, отнюдь не свободно - «воспроизводство рабочей силы» оказывается процессом траты денег, если их достаточно для этого «воспроизводства», или трудом по ведению домашнего хозяйства и воспитанию детей самодеятельным способом, если денег нехватает.
Пример развития Запада и США проясняет сущность развития социума, понимаемого с точки зрения «информационного подхода» как последовательную смену фаз доминирования силовых, энергетических и информационных способов управления человеком человека со сменой доминанты «языков управления». В странах развивающихся с неразвитым производством и обменом, когда информационная ёмкость собственных денег не отражает процессов производства жизненно необходимых товаров, не может быть условий для возникновения энергетических способов управления социумом, поскольку денежный «язык» управления оказывается ложным, и зависимым от информационной ёмкости стран-доноров. Как только вливание чужих денег прекращается, безудержная инфляция собственных денег «взрывает» процесс энергетического управления. Попытки же сдержать инфляцию с одновременным «силовым» применением денежного языка приводят к парадоксальной задержке запуска экономики неразвившегося социума.
Вообще, несмотря на то, что доминирование тех или других языков управления в различные периоды существования социума уводит в тень функции других языков, они, раз возникнув, продолжают существовать и употребляться незаменимо. Особенно это относится к собственно человеческому языку, который, разделившись на множество специфических языков, тем не менее, сохраняет общую коммуникативную функцию. Поэтому представляется несомненным, что информационная фаза развития человеческого общества будет характеризоваться доминированием человеческого языка, который будет изменён так, чтобы понизить барьеры между специфическими знаниями (религия, философия, науки) для возможности взаимопроникновения знаний разных сторон человеческой жизни. Дело в том, что всеобщечеловеческая цель «ЖИТЬ», если даже будет описана математически, потребует «расшифровки» для того, чтобы она могла стать целью каждого человека.
Информационный период развития социума, следовательно, будет представлять собой период доминанты знания, выраженного на языке понятном для всех (с сохранением национального состава) поскольку, как заметил один из английских философов еще в XVIII веке - «просвещённым народом управлять легко». Всеобщее знание, доступ к которому облегчён социальными условиями, несомненно, понижает (или устраняет) социальные границы, наличие которых и прочность которых, являются источником социальных взрывов (экстремального поведения).
Социальная информация – это совокупность знаний, сведений, данных и сообщений, которые формируются и воспроизводятся в обществе и используются индивидами, группами, организациями, различными социальными институтами для регулирования социального взаимодействия, общественных отношений и процессов.
С позиций информационного подхода к социальной информации следует относить информационные модели, которые определяют хотение, опасение, намерения, информационные и реальные действия отдельных людей по отношению к человеческому (социальному) окружению; интеграция этих моделей в социальных системах различной величины и сложности; отражение интегрированной сложности общественной модели в индивидуальном сознании. Далее следует коррекция социальных моделей, как на нижнем, так и на верхнем, уровнях информации - люди меняют своё поведение в зависимости от смены идей, законов, правил, а смена идей, законов, правил происходит с учётом изменившегося поведения людей.
Поскольку люди объединены в группы, то существует групповая социальная информация - социальная информация семьи, нации и общечеловеческая социальная информация. Соответственно существует хотение, опасение, намерение информационное и реальное действие семьи, нации, человечества в целом.
Собственно хотение, опасение, намерение, информационное и реальное действие являются социальной информацией в описании с помощью тех или иных информационных средств. В своём реальном бытии эти феномены получают иной и различный статус как информационный акт вида: «модель - реальность - ответ (ДА или НЕТ)».
Виды социальной информации
|
Сфера социальной деятельности |
Вид социальной информации |
|
Промышленное и сельскохозяйственное производство |
Производственная, техническая |
|
Искусство и художественное творчество |
Эстетическая |
|
Спортивная |
|
|
Политика |
Политическая |
|
Массовое информирование и пропаганда |
Массовая, популярная, публицистическая |
|
Образование |
Педагогическая |
|
Управление |
Управленческая |
При этом для общества можно выделить некоторую информацию, имеющую для его членов наибольшее значение. Такая информация называется социально значимой .
Социально значимая информация – это информация, включающая в себя помимо всего следующие сведения:
О состоянии экономической сферы;
Об интересующих значительное количество людей событиях общественной жизни внутри страны и за рубежом;
О деятельности политических партий и движений, лидеров общества и государства;
О рынке труда и капитала и т.д.
В общем виде социально-психологическая информация – это преломленная в субъективном пространстве сознания социально значащая тема, ставшая социально-психологическим феноменом, объединяющим семантику, эстетику и энергетику. Социально-психологическая информация имеет свое собственное информационное пространство, сформированное из специфических информационных полей, коррелирующее с иными пространствами и полями (социальными и психологическими).
«Информационный обмен в социальных системах основан на взаимодействии, т.е. на процессе взаимного (совместного) воздействия – непосредственного или опосредованного – объектов (субъектов) друг на друга, порождающего их взаимную обусловленность и связь».
На уровне социальной информации психологическая информация трансформируется во взаимодействие многих, по крайней мере, - двух индивидов, и получает иные обозначения величин социального действия, иную размерность и иной язык описания, хотя «на стыке» этих разных наук возможно взаимопроникновение терминов. Большинство людей руководствуется в социальных взаимодействиях «здравым смыслом», в составе которого научная социальная информация занимает очень скромное место. Собственно «здравый смысл» и следует понимать как подлинную социальную информацию, поскольку всё течение жизни людей определяется ею, а не степенью приобщённости к научному знанию, даже там, где научное знание составляет значительную компоненту «здравого смысла».
Внутри каждой группы социальная информация имеет различный потенциал «напряжённости» информационных процессов - члены семьи имеют различный статус и субординацию с разной мерой ответственности; нация делится на социальные слои со своей специфической информацией; общечеловеческая информация оказывается интегрированной, составленной из национальных информационных блоков; и вся эта конструкция пронизана индивидуальной человеческой информацией с индивидуальным потенциалом хотения, опасения, намерения и действия.
Социальная информация , находящаяся в информационных центрах различных по уровням всеобщего, является «слепком» с интегрированной информации, включающей в себя все нижележащие уровни социальной информации, и одновременно подверженной воздействию общечеловеческого уровня социальной информации. Этот слепок может быть самой разной степени «чёткости».
Отдельный человек обладает своим собственным социальным опытом, то есть индивидуальным массивом информации, и сведениями о социальном опыте группы, к которой он принадлежит, нации, к которой он принадлежит, сведения о социальном опыте всего человечества. Индивидуальный социальный опыт может быть оценен как энтропия, как культурный феномен, и измерен, то есть, оценен как количество информации большее или меньшее в сравнении с социальным опытом другого человека в группе, нации, во всём человечестве. Оценка культурного (информационная энтропия) потенциала отдельного человека происходит без детализации, интуитивно, - результат выражается в виде полярной оценки: «свой-чужой».
Реализация социальной политики немыслима без сбора и обработки большого количества информации об обществе и тех процессах, которые в нем протекают. Подобную информацию называют социальной информацией. Сам термин «социальная информация» и возник, чтобы оттенить проблемы информационного взаимодействия в социальных (общественных) системах от информационных процессов, протекающих в физических и технических системах.
Социальная информация обладает новыми свойствами по сравнению с той частью информации, которая циркулирует в физических и технических системах. К этим свойствам относятся: смысл, ценность, достоверность, оперативность. Смысл - это инвариант относительно средств передачи информации, выражающий содержание данной информации (т.е. то отраженное разнообразие, которое приходит к получателю). Ценность информации - это ее полезность для получателя (т.е. только то отраженное разнообразие, которое позволяет получателю решать какие-либо проблемы, является полезным). Достоверность - это истинность информации. Оперативность - это включение информации в коммуникативную систему общества непосредственно после возникновения данной информации.
Особенность социальной информации в том, что она никогда не теряет ценности. Потеряв актуальность, она становится носителем исторических фактов. Социальная информация имеет непосредственное отношение к предметной деятельности людей, к социальной практике.
Социальная информация выполняет следующие функции: управленческую, организационную, идеологическую, воспитательную, коммуникативную (т.е. по передачи сведений другим индивидам во времени и в пространстве) и отражательную (научно-познавательную). Все эти функции неразрывно связаны друг с другом и вместе с тем каждая из них имеет свою специфику. Управленческая функция неразрывно связана с коммуникативной. Именно коммуникативность информации позволяет осуществлять управление. Задача субъекта управления обеспечить наибольшую степень коммуникативности своей информации для объекта управления. Научно-познавательная функция тесно связана и с коммуникативной, и с управленческой функциями. С коммуникативной потому, что значительную часть научной информации человек получает в процессе общения и обмена информации. С управленческой потому, что новые знания приобретаются, как правило, не ради самого знания, а ради управления природными и социальными процессами. С другой стороны, отражательная функция отличается от коммуникативной тем, что процесс связи между объектом и субъектом познания, как правило, обходится без помощи знаков. Идеологическая и воспитательная переплетаются так тесно, что трудно отделить одну от другой. А все вместе функции способствуют выполнению организационной функции.
Существуют разные критерии деления социальной информации. Большинство из них основываются на роли информации, которую она играет в процессе принятия решения. В этом случае информация подразделяется на следующие попарно непересекающиеся множества:
На относящуюся к данному вопросу и не относящуюся (соответственно релевантная и нерелевантная);
На принятую во внимание и не принятую
Кроме этого, информацию подразделяют на следующие множества:
Входная и выходная;
Командная (с помощью которой субъект управляет системой);
Шумы (ненужная информация, влияющая на управления системой)
Социальную информацию классифицируют по функциям управления дующие типы:
Исходную;
Организационную;
Регулирующую;
Учетную;
Контрольную.
На современном этапе у социальной информация выявлено еще одно - структурообразующее. Данное свойство заключается во взаимном влиянии накопления информации и информационных процессов на структурные характеристики экономики и других ключевых социальных систем.
5. Практические вопросы информационного обеспечения социальной политики и основные её направления
Социальная информация - основа социального управления - включает в себя такие важные для социальной политики понятия, как показатели социального положения и социального развития.
Социальная информация, необходимая для реализации социальной политики, аккумулируется двумя способами:
Сбором статистических данных;
Проведением различных социологических опросов.
Статистические данные представляют собой объективную, независящую от сознания конкретных людей информацию. Данные социологических опросов - это субъективная информация, выражающая отношение конкретных людей к тому или иному явлению.
6. Социальная информация и ее свойства.
Социальная статистика - одна из важнейших сфер приложения статистического метода - дает количественную характеристику структуры общества, жизни и деятельности людей, их взаимоотношений с государством и правом, позволяет выявить и измерить основные закономерности в поведении людей, в распределении благ между ними.
Понятие «социальная статистика» имеет два толкования: как область науки и как область практической деятельности.
Социальная статистика как область науки разрабатывает систему приемов и методов сбора, обработки и анализа числовой информации о социальных явлениях и процессах в обществе.
Социальная статистика как область практической деятельности направлена на выполнение органами государственной статистики и другими организациями работы по сбору и обобщению числовых материалов, характеризующих те или иные социальные процессы.
7. Функции социальной статистики.
Основные задачи социальной статистики:
Систематический анализ ситуации в социальной сфере;
Анализ важнейших тенденций и закономерностей развития отраслей социальной сферы;
Изучение состава и характеристик статистических и реальных социальныхгрупп;
Изучение уровня и условий жизни населения;
Оценка степени дифференциации всех характеристик уровня и условий жизни населения;
Прогнозирование наиболее вероятного хода развития на ближайшую и более отдаленную перспективу;
Исследование факторов, под влиянием которых сложилась данная ситуация;
Оценка степени соответствия фактических параметров их нормативным значениям;
Выяснение соотношения и роли объективных и субъективных факторов;
Исследование взаимодействия социальных процессов с другими составляющими общественного развития.
Социальная статистика разрабатывает специальную методологию получения информации: отбора, измерения, фиксации и агрегирования данных. В ней используются различные инструментальные измерительные системы и показатели, которые специализированы для соответствующих социальных структур.
В настоящее время ещё не сложилась общепринятая структура направлений социальной статистики. В одних источниках к наиболее важным относят следующие:
Статистика политической системы;
Моральная статистика (девиантного поведения);
Статистика населения и трудовых ресурсов;
Статистика уровня жизни населения;
Статистика здравоохранения и сферы обслуживания населения;
Статистика жилищно-коммунального хозяйства;
Пассажирского транспорта и связи по обслуживанию населения;
Статистика образования; культуры, спорта, досуга;
Статистика состояния окружающей среды и природных ресурсов.
В других источниках к подобным направлениям относят:
Статистику потребления населением материальных благ и услуг;
Статистику уровня жизни;
Статистику труда и заработной платы;
Статистику населения;
Статистику здравоохранения и социального страхования:
Статистику социального обеспечения;
Статистику физической культуры и спорта;
Статистику образования;
Статистику науки;
Статистику культуры;
Статистику средств массовой информации;
Статистику жилищно-коммунального хозяйства и бытового обслуживания населения;
Политическую статистику:
Статистику партийных и общественных организаций;
Судебную статистику;
Социальная статистика использует как количественные, так и неколичественные данные, которые либо можно упорядочивать (измеренные на порядковой шкале), либо нельзя упорядочивать (измеренные на номинальной шкале).
Социальная сфера развивается под воздействием множества факторов. Подобные факторы можно разбить на группы факторов, к которым относятся:
Экономические, связанные с уровнем социально-экономического развития страны и каждого конкретного региона, особенностями развития социальной инфраструктуры, характеров и типов собственности на предприятиях, распределительных отношений;
Политические, характеризующие сущность и влияние социальной политики на повышение потенциала социальной сферы, реализацию правовых гарантий в области социального воспроизводства населения, социальную поддержку и помощь депривированным слоям населения, а также социально-политической ситуации на ее развитие:
Правовые, обусловливающие законодательные нормы правоотношения и области регулирования социальных отношений, уровень правосознания населения;
Культурные, определяющие воздействие системы нравственных и культурно-духовных ценностей, норм и традиций, господствующих в обществе, их региональных особенностей на социальные отношения;
Природно-климатические, подчеркивающие особенности естественной среды обитания населения и экологическую ситуацию в регионе и влияющие на стандарты и образ жизни населения;
Социально-демографические, учитывающие численность населения по социальным группам и их половозрастной состав, рождаемость и смертность, миграцию, занятость, профессионально-квалификационную структуру:
Национально-этнические, определяющие воздействие на социальные процессы в обществе и регионе национального менталитета, интересов, традиций и обычаев;
Социально-психологические, представляющие особенности проявления в социальных отношениях настроений, переживаний, ожиданий населения, их устремлений, личностных и групповых установок.
Показатели социального положения и социального развития являются совокупностью объективных и субъективных показателей, отражающих эффективность социального воспроизводства населения, социальные предпочтения, нравственные ценности и установки людей, получаемые путем анализа социальной статистики и в ходе опроса жителей региона и экспертов, а также показателями, характеризующими стороны наиболее острых, нерешенных в регионе проблем. Особую группу показателей составляют нормативные показатели перспективного развития социальной сферы, добываемые в ходе экспертных опросов и из нормативных документов.
Вся система данных показателей может быть разбита на восемь разделов:
9. Социально-демографический (динамика численности населения, включая половозрастную характеристику, рождаемости, смертности, средней продолжительности жизни по различным половозрастным, профессиональным и региональным группам, численности семей, их состава, брачностно разводимое миграции и характеристика мигрантов, пороговые значения социально-демографических показателей).
10. Социально-трудовой {характеристика трудовых ресурсов и их расстановки, потребностей общественного производства в рабочей силе, динамика занятости" и характеристика безработицы населения, условия труда, оплата труда, пороговые значения безработицы, деградации трудового потенциала). Уровня и качества жизни населения (динамика денежных, реальных, среднедушевых доходов, потребления товаров, денежных сбережений, соотношения платежеспособного спроса и предложений товаров и услуг, с учетом дифференциации по группам и типам семей, социальные пособия, пороговые значения уровня и качества жизни населения).
11. Жилищного обеспечения населения (характеристика жилищного фонда по типу, метражу, принадлежности, благоустройству, потребности улучшения условий проживания, пороговые значения жилищных условий).
12. Здоровья населения и здравоохранения (динамика заболеваемости и ее характеристика, причин смертности, инвалидности, характеристика медицинской инфраструктуры и кадрового обеспечения).
13. Народного образования, культуры, информационных услуг (динамика количества обучающихся, посещающих дошкольные и внешкольные учреждения, характеристика образовательной инфраструктуры и инфраструктуры культуры, кадрового потенциала, пороговые значения образовательных и культурных показателей).
14. Экологической и социальной безопасности (динамика показателей чистоты воды, воздуха, вредных выбросов, материальных затрат на обеспечение экологической безопасности, преступности, пороговые значения экологических показателей и показателей криминогенности).
15. Социально-психологического самочувствия населения (социальные удовлетворенность, ущемленность, тревожность, напряженность, толерантность, конфликтность).
16. Система региональных социальных показателей хороший инструмент, позволяющим обеспечить потребности региональных органов управления в информации, характеризующей различные стороны социальных условий.