КАК СТЯЖАТЬ ЛЮБОВЬ ХРИСТОВУ. Схиигумен САВВА. Господь наш Иисус Христос оставил нам две основные заповеди, на которых основан весь Закон Божий, а именно – заповеди о любви: 1. Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим. 2. Возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22,37 и 39).Что же есть любовь?Святые Отцы дают такое определение:Бог есть Любовь.Значит, вся любовь всего мира есть Бог. Старец Амвросий Оптинский говорил: "Если хочешь иметь любовь, то делай дела любви, хотя сначала и без любви". Не мсти врагу за оскорбленья, Вражду любовью погаси И в Божий храм, до примиренья, Своих даров не приноси. Любя лишь тех, кто вас лелеет, Вы мните Богу угодить? Но и язычники умеют Взаимно любящих любить. А ты, – ты братские объятья Тебя клянущим простирай И непроклятьем за проклятье Благословеньем воздавай! Творец ваш солнце зажигает И множество светил ночных И с неба дождь ниспосылает Равно для добрых и для злых: Так ты и доброму и злому Учись, как Он, благотворить; И будешь сыном Всеблагому, И жизнью вечной будешь жить! Вот основной путь к прибыванию Христовой любви. Но бывают случаи, как исключение, когда Господь посещает душу внезапно и дарует ей благодать Свою. Душа загорается великой любовью к своему Спасителю, но по неопытности своей без духовного руководителя постепенно теряет силу этой любви от искушений дьявольских. Редкий человек удерживает эту любовь во всей полноте до конца жизни, и только когда он начинает жить под руководством духовного отца, тогда постепенно опять приобретает потерянное. Святые Отцы учат, что духовную жизнь нельзя начинать сверху, то есть с исполнения наивысших заповедей. Надо начинать ее снизу, то есть прежде всего надо очистить душу от страстей и пороков, приобрести терпение и другие добродетели, а тогда уже усовершенствуется любовь к ближним и к Богу. Преподобный Исаак Сириянин пишет: "Любовь есть плод молитвы, когда ум пребывает в молитве без уныния и человек молится пламенно и с горячностью, стремясь получить дар любви. Терпеливо пребывать в молитве – значит отречься человеку от себя самого: при самоотвержении же достигается любовь Божия". А старец о. Алексей М. пишет: "Любовь приобретается путем работы над собой, путем насилия над собой и путем молитвы... Посылает Господь какого-нибудь человека, надо отнестись к нему внимательно, подойти к нему, войти в его положение, посвятить ему уголок своего сердца. Так постепенно все новые и новые люди будут входить в наше сердце, и наше сердце будет все расширяться и расширяться. Мы должны подражать любви Божией. Случай сделать добро кому-нибудь есть милость Божия к нам. Поэтому мы должны бежать – стремиться всей душой послужить другим. А после всякого дела любви так радостно, так спокойно на душе, чувствуешь, что так и нужно делать; хочется еще и еще делать добро. После этого будешь искать – как бы кого еще обласкать, утешить, ободрить. А потом в сердце такого человека вселится Сам Господь: "Мы придем и обитель у него сотворим" (Ин. 14, 23). Епископ Вениамин Милов пишет: "Даже безотносительно к людям смирение в одежде, утаение добрых дел своих, выполнение самых черных работ, отказ от блистания в обществе какими-либо преимуществами – чудно и неизъяснимо умножает в душе любовь к Богу и людям. Путь стяжания любви к Богу – это приобщение себя к жертве. Бог возлюбляется постольку, поскольку человек начинает жертвовать всем ради Бога. Для этого надо научиться жертвовать своим временем, отдавая его молитве; жертвовать силами, не жалея их при молитвенном бодрствовании, стоянии и поклонах; жертвовать привычкой есть сладко, вкусно и досыта – при упражнении себя в посте и воздержании; жертвовать склонностью развлекаться; жертвовать комфортом, приучая себя к скудости; жертвовать нарядами – стремясь одеваться по возможности скромнее и т. д. Пусть каждый день приносятся жертвы Богу: от этого будет вложен новый камешек в наше сердечное здание любви". О. Александр Ельчанинов пишет: "Вся наша внутренняя жизнь движется любовью к Богу. Но откуда взять эту любовь? Всякая наша любовь питается впечатлениями от любимого объекта (мира, родных). Как может удержаться и не завянуть наша любовь, а с нею и наша вера, если она не питается никакими впечатлениями? Но какие же впечатления от Бога, Которого никто никогда не видел. (1 Ин. 4, 12). – Мы имеем Христа. Размышление о Нем, молитва, чтение Евангелия – вот пища, питающая нашу к Нему любовь. Но бывает, и очень часто, что для этого сердце наше оказывается слишком грубым, невосприимчивым. Тогда надо попытаться обратиться к житиям святых, к писаниям святых Отцов – у них тот же свет Христов, но в смягченном, ослабленном виде, уже прошедший сквозь призму, хотя и святой, но человеческой души". Во всякой добродетели необходима рассудительность, а в любви она особенно нужна, потому что "все доброе в нас, как пишет о. Валентин Свенцицкий, имеет некую черту, перейдя которую незаметно обращается в зло". Так и любовь к кому-либо без рассуждения может перейти в гибельную привязанность – страсть или в греховное пристрастие к чему-либо. Избави, Господи! Кстати, ты спрашиваешь: "Что выше и важнее – дела любви или молитва?" На такой же вопрос преподобный Иоанн Лествичник отвечает так: "Бывает, что когда стоим на молитве, встречается дело благотворения, не допускающее промедления. В таком случае надо предпочесть дело любви. Ибо любовь больше молитвы, так как молитва есть добродетель частная, а любовь объемлет все добродетели". Но, разумеется, будет еще выше и лучше, если совместишь дела любви с непрестанной молитвой. Мы привыкли считать, что дары Святого Духа, как, например, любовь Христова и дерзновенная молитва, даются только старцам и старицам, поэтому в юном возрасте (с детства) подавляем в себе самое драгоценное – дерзновение в молитве, то есть веру в то, что Господь непременно исполнит наше благое прошение. Вот и выходит: сначала подавляем в себе эту веру, не даем ей возможности расти, а потом вопием к Богу: "Верую, Господи! Помоги моему неверию!" Получается фальшь... Из-за своего мудрования допускаем мысль: "Господи, не могу я молиться с дерзновением, не могу верить, что Ты исполнишь просимое и даже не могу просить, потому что знаю (какая дерзость!), что не исполнишь мою просьбу... " Страшно читать, страшно произносить такие кощунственные слова... А в жизни так поступать нам не страшно? Слова такие оскорбительны для Бога, имя Которого – Любовь, а наше малодушие, наша трусливость исповедать и самым делом признать Его Любовью – разве это не оскорбительно для Бога? Или мы забыли, что означает слово любовь. Вот как пишет инок в своем дневнике "В объятиях Отчих": "Сильнейшим союзником в молитвах твоих ко Господу ты имеешь то Его свойство, что Он не просто делает нам добро или оказывает нам помощь, но именно любит делать это, любит все сделать для нас, лишь бы это было нам в пользу и спасение. Призывай это Божественное свойство в помощь своей недостойной молитве, и Господь, любящий благотворить нам, подвигается сугубою любовию благотворить тебе". Нам надо с детей брать пример, учиться у них простоте, доверчивости, любви и незлобию. Когда малыш провинится и мамаша его накажет, он может сказать только, в худшем случае: "У-у-у... Какая мама нехорошая! Дерется! Тетя Валя лучше: Саньку не бьет!" – и все. А через несколько минут мамочка становится для него опять самой хорошей. Лучше всех на свете! У него никогда не возникает мысли: "Ну, все, пропал! Теперь мама не накормит, а, может и... убьет!" Ребенок подуется-подуется на мать и отца, поплачет, покапризничает, да на том дело кончится. Исполнит свое послушание – родительское желание – и опять как ни в чем не бывало, занимается своими делами играми, уроками. Вот так и нам надо верить в любовь Божию, как ребенок верит в любовь матери и отца. Нельзя допускать даже и тени сомнения в том, что Господь любит нас больше, чем родная мать, и что Он готов исполнить каждое наше благое прошение, лишь бы мы не теряли веру в это. Мы говорим: "Детская молитва доходчива. Бог слышит детей". Да. А почему, спрашивается? Да потому, что благочестивые: дитя, отрок или юноша, также и отроковица с девицей, молятся Богу и просят его в простоте сердца с любовию без мудрования. Понятие о Боге и грехе у них не искажено еще. Они знают, что Господь добрый, хороший, что Он любит всех, особенно детей, которые Его любят и слушаются Его в лице родителей и старших... Так как же Он не услышит их?! Такого быть не может! И действительно. Вспомни, как по молитве юного Пантелеймона (великомученика) воскрес умерший отрок и распалась змея (Житие св. вмч. Пантелеймона). И таких примеров можно было бы привести очень много. Возможно, ты возразишь, Д., и скажешь, что для совершения чуда одной веры недостаточно, нужна еще и чистота души. Это само собою разумеется. Но говорят: "Не бывает правил без исключений". Если бы грешник смог побороть в себе угрызения совести и, движимый пламенной любовью к ближним, смог бы помолиться с дерзновением, то смиренная молитва его была бы услышана. Выпишу для тебя маленький рассказ из дневника инока. "Одна блудница встретила по дороге женщину, у которой только что умер на ее руках ребенок. Горе матери так тронуло блудницу, что она падает на колени и молится: "Господи! Я – окаянная, нечистая и скверная, недостойная ничего, что бы Ты мог сделать для меня. Но не ради меня, а ради самой этой несчастной матери, яви ей Твое милосердие и помощь!" И что же? Младенец воскрес... Вот как милосерд Господь!.." И вот что делает дерзновенная молитва! Святые Отцы учат, что духовную жизнь надо начинать снизу. Это значит, что надо с корнем выкорчевывать из сердца своего страсти, которые заставляют нас грешить не только ежедневно, но, можно сказать, и ежечасно. Какая же основная причина отделяет нас от любви Божией? Какой грех? – Самый глубокий корень зла, тяжелейший порок души – наша самость, наша обращенность на себя, наш эгоизм. Самое печальное обстоятельство то, что этот порок развивается, поощряется и, я бы сказал, чуть ли не силой насаждается родителями и всеми ближними с самого раннего возраста. А когда грех становится как бы неотъемлемой принадлежностью души, когда он уже вошел, как говорится, в плоть и кровь, тогда до изнеможения, до кровавого пота начинается мучительная борьба с этим внутренним врагом, которого сами взрастили и взлелеяли. Разумно ли это? Если мы вспомним детские годы святых в любом возрасте, то невольно умилимся: какая чистота души! Простота, правдивость, безыскусственность в словах, делах и во всем облике; послушны и смирны, несмотря на то, что по возрасту иные были быстры и подвижны; любвеобильны и жалостивы ко всем не только людям, но и ко всякой твари; вежливы, ласковы, услужливы... Впрочем, излишне перечислять все их добродетели. Важно только уяснить себе, что детская душа из благочестивой семьи – чиста и свята. Господь сказал: "Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное" (Мф. 19, 14). И еще сказал: "Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Мф. 18,3). Поверь, друг мой, если бы родители наши брали пример с мученицы Софии, которая наставляла своих дочерей – отроковиц Веру, Надежду и Любовь – хранить веру в Бога, надежду на Него и любовь к Нему до смерти, то не пришлось бы нам начинать работать Богу снизу и борьба с грехом была бы для нас не столь жестока. В юном возрасте христианин, не утвержденный в любви Божией, влечется плотскою страстью в страну далече от Бога и оскверняет душу и тело грехами молодости: словом, взглядом, скверным помыслом, лобзанием, осязанием, а иногда доходит и до падения. И вот, если бы с детства мы сохранили любовь к Богу и ближним, то юность наша не встала бы преградой между нами и Богом, мы остались бы нравственно чистыми и верными Ему навсегда, даже в супружестве. Все несчастье в том, что мы сами себя разрываем на части: правой рукой пытаемся ухватиться за небо, а левой рукой крепко держимся за землю, никак не хотим расстаться с нею... Не успеем руки свои положить на плуг, как уже испугались необозримости пашни. Страшимся труда! А ведь по сути дела... какого труда-то? Если пахарь малосильный и у него ограничено время, то большая площадь земли его может действительно устрашить, но мы-то чего боимся? Нас-то что страшит? Ни мозолей не набьем, ни потом не изойдем, ни боль и усталость в теле нам не грозит... Видимо, только одно устрашает: привязанность ко греху, к своей страсти и боязнь потерять ее. Жалко расставаться со своим рогатым чудовищем – эгоизмом, которого сами в себе родили с помощью родных и знакомых, которого всю жизнь лелеяли, берегли и заботились о нем за то, что в виду беспечных зрителей он поднимает наше Я до небес... Бедные люди! (от них же первый есмь аз). Что же мы так упорно не хотим помнить и знать, в какую бездну низводит наше "Я" и какие страшные мучения в вечности она готовит нам?.. Куда же девался страх Божий?.. Правда, есть из нас и такие, которые знают и даже со всей остротой сознают, что наше Я (эгоизм) – это опаснейший враг, хотя коварно выдает себя за друга. Они рады были бы избавиться от него, но... как?.. В их понятии это равносильно самоуничтожению. Они так помышляют: "Что значит отречься от себя?.. Это значит не иметь личной жизни. Почему я должен жить для Петра и Дарьи, для пятого-десятого? А кто для меня будет жить?.. Я ведь могу дойти до крайней нищеты и умереть раньше времени!.." А где же ваша вера в Промысл Божий? – следовало бы их спросить. Неужели Господь о птицах и животных печется более, нежели о человеке? Неужели Он любит их больше, чем нас?.. Вот и получается... нет у нас ни веры, ни надежды, ни страха Божия, ни любви, поэтому и приходится нам начинать духовную жизнь снизу... А как бы хотелось никогда не спускаться вниз!.. Помоги нам, Господи!! К чему я завел речь о дерзновении в молитве, о надежде и страхе Божием? Во-первых, к тому, чтобы внушить тебе эти благие чувства, ибо чрез них приобретается любовь Христова, и, во-вторых, к тому, чтобы ты в ближних насаждал любовь к Богу и утверждал, укоренял бы ее так, чтобы потом не пришлось им начинать дело своего спасения "снизу". Эта дорога очень длинная и тернистая... Лучше с детства строго следить за тем, чтобы не возросли и не укоренились в сердце плевелы, которые так плодовиты и с которыми приходится жестоко бороться, особенно с самоценом, приводящим нас к тщеславию и гордости, а следовательно, и к погибели. Избави, Господи! Итак, друг мой, подводя итог написанному, еще раз напомню о том, как стяжать любовь Христову. 1. Прежде всего, в молитве проси Господа о ниспослании свыше этого дара. А чтобы молитва была услышана, надо возбудить в себе горячность чувств к Богу частым размышлением о Нем (богомыслием), сосредоточенным чтением Евангелия, Псалтири и поучений святых Отцов, а также чтением жития Иисуса Христа, Божией Матери и всех святых. Любовь Христова приобретается не сразу. Много времени приходится трудиться, чтобы приобрести это сокровище, поэтому советую употребить все возможные средства и приложить как можно больше усилий, чтобы скорее достичь цели. 2. Делай как можно больше добрых дел всем без разбора, с кем столкнет тебя Промысл Божий: родственникам, друзьям, врагам, знакомым, незнакомым, верующим и неверующим – всем без исключения. Главное – это стремиться, торопиться делать добро, пока мы еще живы, пока у нас есть время и возможность, не думай, что добро может делать только обладающий материальными средствами. Очень много людей нуждаются в нашей помощи: физической силе, в добром совете, в знаках внимания и сочувствия. И верь, друг мой, как бы ни было мало и незначительно твое доброе дело, оно во веки веков пребудет с тобой! Как знать!.. Может быть, твой сочувствующий взгляд на согрешающего и молитва о нем будут теми золотыми песчинками, которые выведут из равновесия весы и перетянут чашу твоих добрых дел, ради которых Господь дарует тебе вечное блаженство. Никакие добродетели и подвиги так быстро не подвигают Господа на Его милосердие, как добрые дела. Любовь потому и возвышается над всеми другими добродетелями, что она неразлучна с добрыми делами. Основное свойство любви – творить добро. Добрые дела могут быть без любви, но любовь без них быть не может. Обладающий Христовой любовью, даже прикованный к одру болезни, является благодетелем для всех, ибо его пламенная любовь и дерзновенная молитва отверзают небо для благодеяний Божиих человекам. 3. Наипаче ревнуй о смирении, ибо тщеславным и гордым Господь противится... не слышит, вернее, не исполняет их прошений, чтобы они не возгордились еще больше и чтобы не погибли. Смиряй себя беспредельно. Будь скромен и воздержан во всем: в одежде; в домашней обстановке, во сне, в пище, питии, в словах, взглядах, походке; избегай славы и почестей; не гнушайся черной, грязной работы; храни втайне свои добрые дела и откровения Божий; терпеливо и безропотно переноси всевозможные оскорбления, хулу, напраслины и прочее и благодари за них Бога. Каждый час будь готов к смерти.4. Добросовестно и со страхом Божиим выполняй свое послушание и работу по службе. Избегай саможаления.
О стяжании любви. Когда человек живет в браке целомудренной чистой жизнью, то это путь стяжания благодати и путь возрастания любви.
- Народная мудрость говорит: "Стерпится - слюбится". Но как же можно вступать в брак без любви?
- Полноценной любви человек добивается всю свою жизнь. Это дар Божий, который дается по благодати. Чтобы достичь такой любви, нужно стяжать благодать и хранить ее. И когда человек живет в браке целомудренной чистой жизнью, то это путь стяжания благодати и путь возрастания любви. Конечно же, такие браки, когда один человек противен другому, - ненормальные. Но и горячая страсть - это тоже ненормальность; страсть проходит, а то, что останется, когда страсть пройдет, - это и есть основание для семейной жизни. Поэтому должны быть симпатия друг к другу, наличие общих интересов, желателен близкий уровень образования, социального положения. Должна быть небольшая разница в возрасте. А до любви нужно дожить, заслужить ее нужно. И тогда через 10-15 лет муж смотрит на жену, а жена - на мужа, и он думает: "Какое счастье, что я женился на ней", а она: "Какое счастье, что я вышла замуж за него". Понимание того, что это - избранник единственный, другого человека рядом представить себе невозможно, и есть любовь. Но она приходит, когда корабль семейной жизни преодолел многие бури и сохранился, вопреки всему.
Необходимые условия любви к ближнему.
Господь предложил нам такие условия касательно ближних, которые не представляют ничего трудного. "Елика аще хощете, -говорит Он, - да творят вам человецы, тако и вы творите им" (Мф. 7, 12). Видишь ли, что Он не предписал ничего чуждого, но то же, что и прежде требовал закон естественный? Как ты хочешь, говорит Он, чтобы поступали с тобой ближние, так и сам поступай. Хочешь, чтобы хвалили тебя? Хвали сам. Хочешь, чтобы у тебя не похищали? Не похищай сам. Хочешь быть в чести? Почитай других сам. Хочешь быть любимым? Люби сам. Хочешь не слышать о себе худого? Не говори ничего такого сам. И заметь, какая точность в выражениях . Он не сказал: "Елика аще не хощете, да творят вам, и вы не творите", но: "Елика хощете". Так как к добродетели ведут два пути, из которых один состоит в удалении от пороков, а другой в совершении добродетелей, то Он предлагает последний. Первый путь Он открыл, когда сказал: "Еже ненавидиши, да никому же твориши" (Тов. 4, 15); а последний Он ясно указал, сказав: "Елика аще хощете, да творят вам человецы, тако и вы творите им". Есть и другое условие. Какое же именно? Любить ближнего, как самого себя (Мф. 22 , 39).Что может быть легче этого? Ненавидеть - тяжело и сопряжено с беспокойством; а любить - легко и удобно. Подлинно, если бы Господь сказал: "Вы, люди, любите зверей", - такая заповедь была бы трудна; но когда Он заповедал людям любить людей же, к чему и однородность, и единство происхождения, и естественное влечение служат великим побуждением, то какая может быть здесь трудность? Это бывает и у львов, и у волков; и их сродство природы располагает к взаимной приязни. Посему какое мы можем иметь оправдание, если не станем привлекать к себе любовью однородных с нами, тогда как укрощаем львов и приучаем их к своему дому?
Научимся уступчивости и кротости у Спасителя: "Научитеся от Мене, - говорит Он, - яко кроток есмь и смирен сердцем" (Мф. 11, 29), - и отвергнем всякую гневливость. Восстанет ли кто против нас - мы да будем смиренны. Станет ли кто поступать с нами нагло - мы да будем услужливы. Будет ли кто язвить и терзать нас насмешками и ругательствами - не будем отвечать тем же , чтобы мщением за себя не погубить себя. Гнев есть зверь, зверь жестокий и лютый. Чтобы укротить его, будем припевать себе стихи из Божественного Писания и говорить: "Земля еси и пепел" (Быт. 3, 19), и: "Почто гордится земля и пепел" (Сир. 10, 9), также: " Устремление ярости его - падение ему" (Сир. 1, 22), и еще: "Муж ярый не благообразен" (Прит. 11, 25). Подлинно нет ничего безобразнее гневного лица; если же - лица, то тем более - души. Как тогда, когда разрывают грязь, обыкновенно бывает зловоние, так и тогда, когда душа возмущается гневом, появляется великое безобразие. Но не могу, скажешь, вынести поношения от врагов.
Отчего же, скажи? Если враг сказал правду, то еще прежде его тебе самому следовало бы укорить себя и ты должен благодарить его за обличение; если же ложь, то не обращай на то внимания.
"Иже во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Константина града, Златоустаго избранные творения. Собрание поучений в двух томах", Троице-Сергиева лавра, 1993.
- Любовь и страсть - это разные вещи?
- Страсть чаще всего слепит человека. Ослепленный страстями человек очень сильно идеализирует объект своего поклонения, а когда страсти утихают, начинается прозрение: "Как же я мог так поклоняться?!". И великое разочарование наблюдается. Поэтому не следует торопиться. Нужно подружить, узнать друг друга. То есть человек должен представлять, на что он идет.
Семейная жизнь - это крестная ноша. В ней много радостей, но и много трудностей. И человек должен поступать разумно, должен быть реалистом. Не надо в семейную жизнь, как в лотерею, играть: повезет - не повезет. Это очень серьезный шаг, речь - о вечной жизни, о спасении. Через семью можно спастись, но можно и погибнуть. Плотское утешение быстро пройдет, а духовный союз - это вечный союз. Вот о чем надо помышлять.
- Некоторые считают, что можно приворожить любимого, обращаются за помощью к "бабушкам".
- Человека незащищенного, неправославного, Богом не охраняемого можно при помощи заговоров, колдовства заставить поступить так, как он и не желает. Но любить таким способом нельзя заставить. Это будет совместное житье, от которого никто не испытает счастья. Можно изображать счастье, но в основе такого союза лежит корысть, гордость. Человек добился своего. Есть у гордых людей такое желание любым способом добиться своего. Но не все средства хороши. Любовь чиста именно ответностью своей и свободой.
При заговорах ты рискуешь и любимым человеком - его душу отдаешь демоническим силам, и сам вступаешь в контакт с ними. Изначально губишь тот Божественный союз, которым должна быть семья. Этот союз объединен уже не благодатью Божией, а демоническими силами, которые будут людей только мучить, доводить до отчаяния, сживать со света.
Глубокое изменение души возможно лишь тогда, когда человек проходит через страдания, укрепляясь верой и надеждой, и имея целью предельное приближение к Богу Любви, к той Любви, Которая не от этого мира.
1. Стяжи истинную чистоту сердца - не допускай ни одной блудной мысли.
2. Мир - это область предательства, и если в нем жить, его законы неизбежно распространяются на его последователей.
3. Люди сами ограничивают свою жизнь теми ограничениями, к которым они привязались и которые не желают оставить.
4. Чувство родины нам дает только Бог, и никто иной, поэтому Сам Бог и есть наша истинная небесная Родина.
5. Жизнь - это учебник, который закрывается только с последним вздохом.
6. Если сумеешь оставить воспоминания, сумеешь начать жить новой жизнью, которая всегда пребудет с тобой и никогда не отнимется от тебя.
7. Если хочешь подражать Христу, - оставь все; если хочешь подражать миру, - оставайся в миру.
8. Если хочешь полюбить всем сердцем Бога и ближнего, - не люби мир; если любишь мир, как сможешь полюбить Бога и ближнего?
9. Невозможно полюбить врагов, не оставив этот суетный мир, любя его и борясь за него с людьми.
10. Если ты не способен полюбить врагов, значит, пока еще твое отречение от мира ложное и мир еще привлекает тебя своей ложью.
11. Одни люди радуются вещам, а другие радуются Тому, из Кого возникают вещи и в Кого уходят.
12. Человек - это осуществление мечты Бога.
13. На что потратишь свою жизнь, то и будет смыслом твоей жизни.
14. Из маленьких правд большую Правду не создать, ибо большая Правда не состоит из маленьких правд.
15. Живет только тот, кто переделывает себя; без этого любая жизнь всего лишь - самораспад.
16. Покой мира Христова - это не мертвость, а истинная жизнь, преодолевшая тление, порожденное суетой и грехом.
17. У смирения нет отпусков, ибо оно всегда зовет только вперед.
18. Перерыв в смирении - это прекращение становления быть человеком.
19. Тот, кто думает, что он чего-то добился на духовном пути - ошибается, ибо он добился лишь того, что остановился в своем движении и повернул вспять.
20. Человеческое достоинство состоит в том, что человек может противостоять злу в себе и так уподобиться Христу, Который протягивает ему руку помощи в этом восхождении.
21. Если зло побеждает нас, когда мы этого действительно не хотим, то с каждым разом мы становимся все сильнее.
22. Самое опасное для тебя - это твой ум, который тебе не подвластен, ибо он не знает, что ты его истинный хозяин, но эту власть ты должен получить от Бога.
23. Если хочешь узнать человека, смотри на то - что он такое, а не на то - кто он такой.
24. Если ты не смирился сегодня и отступил, то завтра не смиришься в другом, а затем - в третьем. Начни бороться за себя сейчас, в этот самый миг, чтобы вся твоя жизнь не пропала зря.
25. Если обретешь тишину своего сердца, ты обретешь тишину самой вечности, в которой пребывает Господь.
26. Стяжи тишину сердца в покое от суетных мыслей и обретешь самого себя в Боге.
27. Когда человек встречается лицом к лицу с Господом, то ему уже не нужны ответы на его безчисленные вопросы, ибо то, что заполнит его до самых глубин, и есть самый лучший ответ, который может дать только Господь - полнота Его благодати.
28. Молитва должна постоянно рождать другую молитву - так приобретается непрестанная молитва.
29. Непрестанная молитва порождает непрестанную решимость, смирение и непрестанную Любовь - так приобретается Спасение.
30. Пока ты жив - борись за чистоту сердца; если не борешься, то чем ты отличаешься от мертвого?
31. Все, чем ты не живешь здесь и сейчас, - не твое; твое - это то, что ты сумел изменить в себе и что стало твоей жизнью.
32 В целомудрии рождается юность, но не та юность, которая стремится к буйству чувств и ощущений; новая юность стремится к такой же вечной юной вечности и к вечно новому и всегда родному Богу.
33. Человеку, родившемуся во Христе, свойственно расти: сначала он становится больше своего тела, затем больше окружающего его мира, затем больше самого пространства, пока не соединится навсегда с безконечным Богом.
34. Спасать себя нужно не один раз в жизни - нужно уметь спасать себя каждый день.
35. Учись копить нетленные вещи в запас на эту преходящую жизнь, а благодать и Истину - на вечные времена.
36. В поиске Бога сердце оживляют ревность и усердие, а не правила, распорядки и уставы, которые всего лишь охраняют ревность и усердие от крайностей.
37. Люди подобны окнам, через которые мы можем видеть Бога.
38. Если ты хочешь увидеть свое будущее, займись настоящим, ибо оно - перед тобой; и в твоих руках оно становится твоей жизнью и твоей сущностью, неотъемлемых от жизни Самого Бога.
39. Если ты хочешь увидеть свое будущее, сумей увидеть свое настоящее, ибо будущее - это всего лишь переход от одного настоящего к другому настоящему, и только в настоящем тебе дано узреть Бога.
40. Ближние нас укрепляют, а враги - закаляют...
Старец Амвросий Оптинский говорил: «Если хочешь иметь любовь, то делай дела любви, хотя сначала и без любви».
Не мсти врагу за оскорбленья,
Вражду любовью погаси
И в Божий храм, до примиренья,
Своих даров не приноси.
Любя лишь тех, кто вас лелеет,
Вы мните Богу угодить?
Но и язычники умеют
Взаимно любящих любить.
А ты, – ты братские объятья
Тебя клянущим простирай
И не проклятьем за проклятье –
Благословеньем воздавай!
Творец ваш солнце зажигает
И множество светил ночных
И с неба дождь ниспосылает
Равно для добрых и для злых:
Так ты и доброму и злому
Учись, как Он, благотворить;
И будешь сыном Всеблагому,
И жизнью вечной будешь жить!
Вот основной путь к прибыванию Христовой любви. Но бывают случаи, как исключение, когда Господь посещает душу внезапно и дарует ей благодать Свою. Душа загорается великой любовью к своему Спасителю, но по неопытности своей без духовного руководителя постепенно теряет силу этой любви от искушений дьявольских. Редкий человек удерживает эту любовь во всей полноте до конца жизни, и только когда он начинает жить под руководством духовного отца, тогда постепенно опять приобретает потерянное.
Святые Отцы учат, что духовную жизнь нельзя начинать сверху, то есть с исполнения наивысших заповедей. Надо начинать ее снизу, то есть прежде всего надо очистить душу от страстей и пороков, приобрести терпение и другие добродетели, а тогда уже усовершенствуется любовь к ближним и к Богу.
Преподобный Исаак Сириянин пишет: «Любовь есть плод молитвы, когда ум пребывает в молитве без уныния и человек молится пламенно и с горячностью, стремясь получить дар любви. Терпеливо пребывать в молитве – значит отречься человеку от себя самого: при самоотвержении же достигается любовь Божия».
А старец отец Алексей М. пишет: «Любовь приобретается путем работы над собой, путем насилия над собой и путем молитвы… Посылает Господь какого-нибудь человека, надо отнестись к нему внимательно, подойти к нему, войти в его положение, посвятить ему уголок своего сердца. Так постепенно все новые и новые люди будут входить в наше сердце, и наше сердце будет все расширяться и расширяться. Мы должны подражать любви Божией.
Случай сделать добро кому-нибудь есть милость Божия к нам. Поэтому мы должны бежать – стремиться всей душой послужить другим. А после всякого дела любви так радостно, так спокойно на душе, чувствуешь, что так и нужно делать; хочется еще и еще делать добро. После этого будешь искать – как бы кого еще обласкать, утешить, ободрить. А потом в сердце такого человека вселится Сам Господь: «Мы придем… и обитель у него сотворим» (Ин. 14:23).
Епископ Вениамин Милов пишет: «Даже безотносительно к людям смирение в одежде, утаение добрых дел своих, выполнение самых черных работ, отказ от блистания в обществе какими-либо» преимуществами – чудно и неизъяснимо умножает в душе любовь к Богу и людям.
Путь стяжания любви к Богу – это приобщение себя к жертве. Бог возлюбляется постольку, поскольку человек начинает жертвовать всем ради Бога.
Для этого надо научиться жертвовать своим временем, отдавая его молитве; жертвовать силами, не жалея их при молитвенном бодрствовании, стоянии и поклонах; жертвовать привычкой есть сладко, вкусно и досыта – при упражнении себя в посте и воздержании; жертвовать склонностью развлекаться; жертвовать комфортом, приучая себя к скудости; жертвовать нарядами – стремясь одеваться по возможности скромнее и т. д.
Пусть каждый день приносятся жертвы Богу: от этого будет вложен новый камешек в наше сердечное здание любви».
Отец Александр Ельчанинов пишет: «Вся наша внутренняя жизнь движется любовью к Богу. Но откуда взять эту любовь? Всякая наша любовь питается впечатлениями от любимого объекта (мира, родных). Как может удержаться и не завянуть наша любовь, а с нею и наша вера, если она не питается никакими впечатлениями? Но какие же впечатления от Бога, Которого никто никогда не видел (1 Ин. 4:12). – Мы имеем Христа. Размышление о Нем, молитва, чтение Евангелия – вот пища, питающая нашу к Нему любовь. Но бывает, и очень часто, что для этого сердце наше оказывается слишком грубым, невосприимчивым. Тогда надо попытаться обратиться к житиям святых, к писаниям святых Отцов – у них тот же свет Христов, но в смягченном, ослабленном виде, уже прошедший сквозь призму, хотя и святой, но человеческой души».
Во всякой добродетели необходима рассудительность, а в любви она особенно нужна, потому что «все доброе в нас, как пишет отец Валентин Свенцицкий, имеет некую черту, перейдя которую незаметно обращается в зло». Так и любовь к кому-либо без рассуждения может перейти в гибельную привязанность – страсть или в греховное пристрастие к чему-либо. Избави, Господи!
Кстати, ты спрашиваешь: «Что выше и важнее – дела любви или молитва?» На такой же вопрос преподобный Иоанн Лествичник отвечает так: «Бывает, что когда стоим на молитве, встречается дело благотворения, не допускающее промедления. В таком случае надо предпочесть дело любви. Ибо любовь больше молитвы, так как молитва есть добродетель частная, а любовь объемлет все добродетели».
Но, разумеется, будет еще выше и лучше, если совместишь дела любви с непрестанной молитвой.
Мы привыкли считать, что дары Святого Духа, как, например, любовь Христова и дерзновенная молитва, даются только старцам и старицам, поэтому в юном возрасте (с детства) подавляем в себе самое драгоценное – дерзновение в молитве, то есть веру в то, что Господь непременно исполнит наше благое прошение.
Вот и выходит: сначала подавляем в себе эту веру, не даем ей возможности расти, а потом вопием к Богу:
«Верую, Господи! Помоги моему неверию!» Получается фальшь…
Из-за своего мудрования допускаем мысль: «Господи, не могу я молиться с дерзновением, не могу верить, что Ты исполнишь просимое и даже не могу просить, потому что знаю (какая дерзость!), что не исполнишь мою просьбу…»
Страшно читать, страшно произносить такие кощунственные слова… А в жизни так поступать нам не страшно? Слова такие оскорбительны для Бога, имя Которого – Любовь, а наше малодушие, наша трусливость исповедать и самым делом признать Его Любовью – разве это не оскорбительно для Бога? Или мы забыли, что означает слово любовь.
Вот как пишет инок в своем дневнике «В объятиях Отчих»: «Сильнейшим союзником в молитвах твоих ко Господу ты имеешь то Его свойство, что Он не просто делает нам добро или оказывает нам помощь, но именно любит делать это, любит все сделать для нас, лишь бы это было нам в пользу и спасение. Призывай это Божественное свойство в помощь своей недостойной молитве, и Господь, любящий благотворить нам, подвигается сугубою любовию благотворить тебе».
Нам надо с детей брать пример, учиться у них простоте, доверчивости, любви и незлобию. Когда малыш провинится и мамаша его накажет, он может сказать только, в худшем случае: «У-у-у… Какая мама нехорошая! Дерется! Тетя Валя лучше: Саньку не бьет!» – и все. А через несколько минут мамочка становится для него опять самой хорошей. Лучше всех на свете! У него никогда не возникает мысли: «Ну, все, пропал! Теперь мама не накормит, а, может и… убьет!»
Ребенок подуется-подуется на мать и отца, поплачет, покапризничает, да на том дело кончится. Исполнит свое послушание – родительское желание – и опять, как ни в чем не бывало, занимается своими делами, играми, уроками.
Вот так и нам надо верить в любовь Божию, как ребенок верит в любовь матери и отца. Нельзя допускать даже и тени сомнения в том, что Господь любит нас больше, чем родная мать, и что Он готов исполнить каждое наше благое прошение, лишь бы мы не теряли веру в это.
Мы говорим: «Детская молитва доходчива. Бог слышит детей».
Да. А почему, спрашивается? Да потому, что благочестивые: дитя, отрок или юноша, также и отроковица с девицей, молятся Богу и просят его в простоте сердца с любовию без мудрования.
Понятие о Боге и грехе у них не искажено еще. Они знают, что Господь добрый, хороший, что Он любит всех, особенно детей, которые Его любят и слушаются Его в лице родителей и старших… Так как же Он не услышит их?! Такого быть не может!
И действительно. Вспомни, как по молитве юного Пантелеимона (великомученика) воскрес умерший отрок и распалась змея (Житие святого великомученика Пантелеимона).
И таких примеров можно было бы привести очень много.
Возможно, ты возразишь, Д., и скажешь, что для совершения чуда одной веры недостаточно, нужна еще и чистота души. Это само собою разумеется. Но говорят: «Не бывает правил без исключений». Если бы грешник смог побороть в себе угрызения совести и, движимый пламенной любовью к ближним, смог бы помолиться с дерзновением, то смиренная молитва его была бы услышана.
Выпишу для тебя маленький рассказ из дневника инока.
«Одна блудница встретила по дороге женщину, у которой только что умер на ее руках ребенок. Горе матери так тронуло блудницу, что она падает на колени и молится: «Господи! Я – окаянная, нечистая и скверная, недостойная ничего, что бы Ты мог сделать для меня. Но не ради меня, а ради самой этой несчастной матери, яви ей Твое милосердие и помощь!» И что же? Младенец воскрес… Вот как милосерд Господь!..» И вот что делает дерзновенная молитва!
Святые Отцы учат, что духовную жизнь надо начинать снизу. Это значит, что надо с корнем выкорчевывать из сердца своего страсти, которые заставляют нас грешить не только ежедневно, но, можно сказать, и ежечасно.
Какая же основная причина отделяет нас от любви Божией? Какой грех? Самый глубокий корень зла, тяжелейший порок души – наша самость, наша обращенность на себя, наш эгоизм.
Самое печальное обстоятельство то, что этот порок развивается, поощряется и, я бы сказал, чуть ли не силой насаждается родителями и всеми ближними с самого раннего возраста. А когда грех становится как бы неотъемлемой принадлежностью души, когда он уже вошел, как говорится, в плоть и кровь, тогда до изнеможения, до кровавого пота начинается мучительная борьба с этим внутренним врагом, которого сами взрастили и взлелеяли. Разумно ли это?
Если мы вспомним детские годы святых в любом возрасте, то невольно умилимся: какая чистота души! Простота, правдивость, безыскусственность в словах, делах и во всем облике; послушны и смирны, несмотря на то, что По возрасту иные были быстры и подвижны; любвеобильны и жалостивы ко всем не только людям, но и ко всякой твари; вежливы, ласковы; услужливы… Впрочем, излишне перечислять все их добродетели. Важно только уяснить себе, что детская душа из благочестивой семьи – чиста и свята.
Господь сказал: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф. 19:14). И еще сказал: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18:3).
Поверь, друг мой, если бы родители наши брали пример с мученицы Софии, которая наставляла своих дочерей – отроковиц Веру, Надежду и Любовь – хранить веру в Бога, надежду на Него и любовь к Нему до смерти, то не пришлось бы нам начинать работать Богу снизу и борьба с грехом была бы для нас не столь жестока.
В юном возрасте христианин, не утвержденный в любви Божией, влечется плотскою страстью в страну далече от Бога и оскверняет душу и тело грехами молодости: словом, взглядом, скверным помыслом, лобзанием, осязанием, а иногда доходит и до падения.
И вот, если бы с детства мы сохранили любовь к Богу и ближним, то юность наша не встала бы преградой между нами и Богом, мы остались бы нравственно чистыми и верными Ему навсегда, даже в супружестве.
Все несчастье в том, что мы сами себя разрываем на части: правой рукой пытаемся ухватиться за небо, а левой рукой крепко держимся за землю, никак не хотим расстаться с нею… Не успеем руки свои положить на плуг, как уже испугались необозримости пашни. Страшимся труда! А ведь по сути дела… какого труда-то?
Если пахарь малосильный и у него ограничено время, то большая площадь земли его может действительно устрашить, но мы-то чего боимся? Нас-то что страшит? Ни мозолей не набьем, ни потом не изойдем, ни боль и усталость в теле нам не грозит… Видимо, только одно устрашает: привязанность ко греху, к своей страсти и боязнь потерять ее. Жалко расставаться со своим рогатым чудовищем – эгоизмом, которого сами в себе родили с помощью родных и знакомых, которого всю жизнь лелеяли, берегли и заботились о нем за то, что в виду беспечных зрителей он поднимает наше Я до небес… Бедные люди! (от них же первый есмь аз). Что же мы так упорно не хотим помнить и знать, в какую бездну низводит наше «Я» и какие страшные мучения в вечности оно готовит нам?.. Куда же девался страх Божий?..
Правда, есть из нас и такие, которые знают и даже со всей остротой сознают, что наше Я (эгоизм) – это опаснейший враг, хотя коварно выдает себя за друга. Они рады были бы избавиться от него, но… как?.. В их понятии это равносильно самоуничтожению. Они так помышляют: «Что значит отречься от себя?.. Это значит не иметь личной жизни. Почему я должен жить для Петра и Дарьи, для пятого-десятого? А кто для меня будет жить?.. Я ведь могу дойти до крайней нищеты и умереть раньше времени!..»
А где же ваша вера в Промысл Божий? – следовало бы их спросить. Неужели Господь о птицах и животных печется более, нежели о человеке? Неужели Он любит их больше, чем нас?..
Вот и получается… нет у нас ни веры, ни надежды, ни страха Божия, ни любви, поэтому и приходится нам начинать духовную жизнь снизу… А как бы хотелось никогда не спускаться вниз!.. Помоги нам, Господи!!
К чему я завел речь о дерзновении в молитве, о надежде и страхе Божием? Во-первых, к тому, чтобы внушить тебе эти благие чувства, ибо чрез них приобретается любовь Христова, и, во-вторых, к тому, чтобы ты в ближних насаждал любовь к Богу и утверждал, укоренял бы ее так, чтобы потом не пришлось им начинать дело своего спасения «снизу».
Эта дорога очень длинная и тернистая… Лучше с детства строго следить за тем, чтобы не возросли и не укоренились в сердце плевелы, которые так плодовиты и с которыми приходится жестоко бороться, особенно с самоценом, приводящим нас к тщеславию и гордости, а следовательно, и к погибели. Избави, Господи!
Итак, друг мой, подводя итог написанному, еще раз напомню о том, как стяжать любовь Христову.
1. Прежде всего, в молитве проси Господа о ниспослании свыше этого дара. А чтобы молитва была услышана, надо возбудить в себе горячность чувств к Богу частым размышлением о Нем (богомыслием), сосредоточенным чтением Евангелия, Псалтири и поучений святых Отцов, а также чтением житий Иисуса Христа, Божией Матери и всех святых.
Любовь Христова приобретается не сразу. Много времени приходится трудиться, чтобы приобрести это сокровище, поэтому советую употребить все возможные средства и приложить как можно больше усилий, чтобы скорее достичь цели.
2. Делай как можно больше добрых дел всем без разбора, с кем столкнет тебя Промысл Божий: родственникам, друзьям, врагам, знакомым, незнакомым, верующим и неверующим – всем без исключения.
Главное – это стремиться, торопиться делать добро, пока мы еще живы, пока у нас есть время и возможность, не думай, что добро может делать только обладающий материальными средствами. Очень много людей нуждаются в нашей помощи: физической силе, в добром совете, в знаках внимания и сочувствия. И верь, друг мой, как бы ни было мало и незначительно твое доброе дело, оно во веки веков пребудет с тобой!
Как знать!.. Может быть, твой сочувствующий взгляд на согрешающего и молитва о нем будут теми золотыми песчинками, которые выведут из равновесия весы и перетянут чашу твоих добрых дел, ради которых Господь дарует тебе вечное блаженство.
Никакие добродетели7 и подвиги так быстро не подвигают Господа на Его милосердие, как добрые дела. Любовь потому и возвышается над всеми другими добродетелями, что она неразлучна с добрыми делами. Основное свойство любви – творить добро. Добрые дела могут быть без любви, но любовь без них быть не может. Обладающий Христовой любовью, даже прикованный к одру болезни, является благодетелем для всех, ибо его пламенная любовь и дерзновенная молитва отверзают небо для благодеяний Божиих человекам.
3. Наипаче ревнуй о смирении, ибо тщеславным и гордым Господь противится… не слышит, вернее, не исполняет их прошений, чтобы они не возгордились еще больше и чтобы не погибли.
Смиряй себя беспредельно. Будь скромен и воздержан во всем: в одежде; в домашней обстановке, во сне, в пище, питии, в словах, взглядах, походке; избегай славы и почестей; не гнушайся черной, грязной работы; храни втайне свои добрые дела и откровения Божии; терпеливо и безропотно переноси всевозможные оскорбления, хулу, напраслины и прочее и благодари за них Бога. Каждый час будь готов к смерти.
4. Добросовестно и со страхом Божиим выполняй свое послушание и работу по службе. Избегай саможаления.
Схиигумен Савва (Остапенко)
Семена сатаны и любовь Христова
О главных христианских добродетелях и гордости
Не могу найти в своем сердце даже малой любви к людям и Богу. Сколько не пытаюсь стать лучше - никак не могу. В моих действиях по отношению к людям руководствуюсь чувством долга, светскими приличиями, холодным расчетом и т.п., но только не любовью. К Богу, стыдно признаться, у меня потребительское отношение - все прошу и прошу.
Как я смогу полюбить Бога по-настоящему, если не имею любви к людям? Идут годы, я стараюсь жить в Церкви, но ничуть не изменилась. Как стяжать любовь к Богу и ближним, ведь без любви все мое "христианство" ничего не стоит?
16.11.2006, Лариса Ивановна, Россия, Москва
Уважаемая Лариса Ивановна!
Должно со стыдом признаться, что мы и сами носим в душе своей недуг, подобный Вашему, но, слава Богу, не отчаиваемся, а верим в милосердие Божие и неотступно просим Господа подать нам Свою Божественную любовь. И нам думается, что Ваша жажда такой любви есть верный залог того, что в свое время Господь подаст ее Вам, ибо Сам повелел: «Просите, и дано будет вам» (Мф. 7, 7). Просите молитвами, просите покаянием, исповедью и причащением, просите исполнением Евангельских заповедей. А в пример того, как Бог слышит и исполняет наши прошения, посылаем Вам выписку из жизнеописания схиархим. Гавриила (Зырянова) из книги «Един от древних» (М., Паломник. 1996).
«- Начну с Боголюбия. Быть может, по науке, по способности ума Вашего Вы знаете о Боголюбии несравненно более, нежели я убогий. Слава Богу. Но если бы Вы были уязвлены сердцем этим Боголюбием, и оно совне и внутрь освящало, сожигало и переплавляло Вас, то, конечно, ни напоминаний сладострастных, ни других каких-либо теней не было бы в Вашем сердце и ничем оно не могло бы усладиться, кроме Боголюбия.
Прости, мой любимиче, и не подумай, что я хочу упрекнуть тебя в чем-либо. Нет, совсем нет.)Мне желалось бы выяснить тебе, как ближайшему другу и брату о Христе, чувство Боголюбия, то чувство, которое я сам так долго и так сильно желал получить и не получал. Эти желания были муками моего духовного рождения, и эти муки были весьма длинными, около тридцати лет с небольшим. Думаю, что борьба с грехами за радость единения с Господом и Творцом была во мне двух родов. Одна - моя природная, другая - Божия, но все это было так таинственно и сокрыто по высшему усмотрению, что я мог кое-что уразуметь уже впоследствии. Я изнемогал в борьбе с собой, с порывами страстей моей плоти, но при этом во мне пребывало желание высшее и лучшее, нежели греховные порывы. Оно окрыляло мой дух, я чувствовал, что только оно меня удовлетворит и более ничто на свете - эта верная творческая сила, сила не умирающая, дарованная Творцом - любовь к Богу.
Я жаждал любить Бога всем сердцем. Но как любить. Если любить Бога, нужно быть достойным Бога, а я видел себя не только грешником, но коснеющим во грехах своих.
Желание любить Бога крепло, возрастало до горения, а как любить, чтобы сердце удовлетворилось в своем желании, я не знал. И что делать для этого, я не мог придумать. Все способы испытал, на которые указывают: т.е. делать все доброе, быть милосердным к ближним. Я эту добродетель исчерпал до конца, до дна. Не раз оставался чуть прикрытым, раздавая все нуждающимся, терпел голод и холод, скрывая это от других, обиды терпел, не мстил за обиды, старался любить врагов и любил их, как повелено Господом. Но самой любви-то к Богу я в себе не ощущал, да и страсти мои ясно говорили, что я чужд этой Божественной любви.
А мысль не оставляла меня, и сердце горело большим желанием любить Бога, но на деле я этого не достигал. Я чувствовал, что сила жизни - в любви к Богу, сила творческая, благодатная; я думал, что если буду иметь в себе эту любовь, то оковы моих страстей спадут сами собой, следы их растают и перегорят от огня Божественной любви. Я был убежден в этом тогда и теперь удостоверяю, что иначе и быть не может. Это - та самая истина, о которой сказано Самим Спасителем нашим Богом: «Истина свободит вы, и вы поистине свободны будете». И вот не стало терпения долго ждать. Я взывал ежеминутно: да когда же Господь удостоит меня этой любви к Нему?..
Ведь Он сказал: «Без Мене не можете творити ничесоже» (Ин. XV, 5). Господи, прииди и вселися в ны, научи мя творити волю Твою, научи и любити Тебя, как подобает любить. Ведь Тебе, Всесильному, не трудно это сотворить со мною.
Господи, хотя так удостой меня: ненадолго посели эту любовь в меня и поживи во мне, я пойму, узнаю Тебя; тогда удались от меня, я буду уже по ведению стремиться к Тебе, буду страдать сознательно, зная, за что страдаю, для чего живу.
И вот, Господу моему было угодно, чтобы я заболел; и я заболел, а любви этой еще не испытал в себе; заболел и сильно плакал во время болезни о том, что остался побежденным во грехах моих грехом, а любви-то еще не имею... Спешу каяться не раз и не два, очень много каюсь и получаю радость, ибо вижу, что грех начинает терять надо мною силу, т.к. греховного услаждения не стало в душе, помысл греховный не возникал в сердце, а покаяние соединялось с благодарностью к Богу.
Чем более я страдал, тем легче я себя чувствовал. Я ощущал сильную потребность причащаться, - и меня причащали. По причащении Св. Тайн мой дух окрылялся неизреченной надеждой на Бога, а сердце переполнялось благодарностью к Господу Иисусу Христу. Здесь-то мне, убогому, и открылась в необъятной полноте любовь Божия к миру в искуплении человеческого рода. Эта любовь заговорила как бы во мне, внутри всего моего существа с такой силой ко Господу, что я не чувствовал и своих страданий. Я не мог оторваться ни мыслями, ни чувствами сердца от любви ко Господу.
Воспоминание о всей Его земной жизни, о всех явлениях и действиях на земле производили во мне радостный трепет, обновляя внутреннее моей души и сердца. Сердце было полно надеждой спасения, ничто не могло дать повода к отчаянию в милосердии Божием. Господь был близь, душа жила Им и чувствовала только Его безграничную любовь.
Каждый шаг земной жизни Спасителя ясно отпечатлевался в сознании как совершенный для спасения, для освящения человека. Им было освящено все для меня: и окружающий воздух, которым я дышал, и вода, которую я пил, и самый одр, на коем лежал, и гроб, в который готовился сойти. Все это было залогом моего спасения, Воскресения из омертвения плоти и прославления с Господом. И я чувствовал, что это творится не по моей заслуге, а единственно по бесконечному милосердию Божито.
Я сознавал себя глубоко грешным, но в то же время горячая надежда на спасающую любовь и милость Господню неизменно окрыляла мой дух. Слезы умиления лились из очей. А что переживало при этом сердце - я не могу и описать...
Я не чувствовал потребности в пище. Тяготился, когда меня посещали другие. Я блаженствовал, уязвленный любовью ко Господу, желая остаться хотя бы навечно один и страдать, - но только с Господом и в любви к Нему.
Вот что такое Боголюбие и вот что оно делает с душой человека».
Мир Вам и Божие благословение.