Она была на 7 лет старше его, с 2 детьми и вечным стремлением к эпатажу. Жила в Париже, и под псевдонимом была известна каждому французу. Ее романами зачитывались и восхищались.
Он был поляком, романтиком, мечтателем и Композитором. От его мазурок, вальсов, фортепианных концертов и до сих пор кружится голова.
Когда он увидел ее впервые, она больше ему не понравилась, чем наоборот. А через полтора года стала женщиной, без которой он не мог жить.
Это история об Авроре Дюдеван, известной всем как Жорж Санд, и Фредерик Шопене.
О двух талантах, противоположностях, мужчине и женщине, любовниках, любви и путешествиях.
И если Вы окажитесь на Майорке, очень рекомендую найти время и добраться до Вальдемоссы. Именно сюда, в 1838 году, Отправились Жорж Санд с 2 детьми и Фредериком Шопеном.
Здоровье композитора в то время было слабым. Врачи порекомендовали хороший климат. Любовники остановили свой выбор на Майорке- острове солнечном, зеленом, ароматном.
«Небо как бирюза, море как лазурь, горы как изумруды, воздух как на небе».
В начале Шопен Майоркой восхищался.
Однако после начались дожди. Неожиданные, для Майорки странные. Дом в Пальме, где вначале жила семья, плохо отапливался и легкие Шопена на это сразу отреагировали. Туберкулез дал о себе знать.
В то время этот диагноз был страшней чумы- по закону всю мебель, домашнюю утварь нужно было безжалостно сжигать, а больных избегать, как самых ужасных прокаженных.
Хозяин дома семью выгнал. Больше никто из местных путешественников в дом не хотел пускать. Мало того, что строгие нравы острова и так были шокированы свободной любовью пары, так еще чахотка!!
Некоторое время Жорж Санд и Фредерик ютились у французского консула, а позже перебрались в Картезианский Монастырь 14 века, расположенный в Вальдемоссе.
И до сих пор там можно увидеть келью, где жили влюбленные, боролись с болезнью, пытались удержать мгновения счастья и творили. Период жизни с Жорж Санд для Шопена был самым плодотворным. Несмотря ни на что, Шопен не мог расстаться с фортепиано и Жорж Санд пришлось найти целую роту солдат, чтоб затащить в Вальдемоссу, 17 км от Пальмы, в келью музыкальный инструмент! Ну а Жорж Санд, конечно же, между обязанностями сиделки, жены и мамы, также Писала.
Ее роман «Зима на Майорке» острый, грустный и очень резкий в отношении местных жителей. За все горести и негостеприимство Майорки Жорж Санд отомстила на страницах своего романа.
А нынче куда ни глянь на острове — все постеры, открытки с видами Вальдемоссы, копии книг Жорж Санд. Путеводители называют Жорж Санд и Фредерика Шопена первооткрывателями Майорки. Местные жители зарабатывают на истории деньги. Каждый час на территории монастыря проводятся концерты с музыкой Шопена, а перед входом в кельи есть памятник композитору.
Все в этом мире непредсказуемо, запутано и мимолетно.
Истории любви продолжают жить.
После возвращения с Майорки пара прожила вместе еще 8 лет. Однако после все же рассталась.
Жорж Санд устала быть сиделкой и выполнять роль мамы, а Шопен никак не мог от этой новости прийти в себя. Его последними словами, очень вскоре, были слова о Жорж Санд.
«Она обещала мне, что я умру в ее объятьях».
Фредерику Шопену было чуть больше двадцати, когда в 1831 году он покинул Варшаву ради столицы искусств.
Парижскую публику сразу покорили его полонезы, вальсы, мазурки, сохранявшие традиционную танцевальную форму, но наполненные новым содержанием - истинной поэзией и драматизмом.
К тому же Фредерик был прекрасным пианистом, он поражал слушателей не только техническим совершенством, но и глубиной, и искренностью исполнения.
Шопен и внешне соответствовал той музыке, которую сочинял. У него сложилась репутация сердцееда, перед которым не могут устоять самые прекрасные женщины. Его сила была в изяществе, легкости, блестящем остроумии, не говоря уже о самом главном - музыке, которой заслушивались и восхищались.
Не менее шумная слава выпала на долю покорительницы мужских сердец Авроры Дюпен - писательницы, подписывавшей свои романы псевдонимом Жорж Санд.
Задолго до встречи с ней Шопен был наслышан о ее таланте, ее любовных связях и эпатирующих манерах: она демонстративно носила брюки и фрак, курила сигары.
Они познакомились на одном из светских приемов, и в первые мгновения беседы Шопен был очарован: эту женщину не портили ни мужская одежда, ни низкий голос с хрипотцой. Наоборот, все это делало ее загадочной, манящей.
Но стоило ей отойти в сторону, и обаяние рассеялось: в роли беспечного денди с сигарой во рту она выглядела издали почти карикатурно.
И тем не менее он очень огорчился, когда на следующий день не застал ее в доме общих знакомых…
Вскоре по Парижу разнеслась весть, что Шопен и Жорж Санд отправились в совместное путешествие. Оба были слишком заметны, чтобы эта новость не вызвала бурю в обществе. Студентки консерватории горячо обсуждали новый роман своего маэстро, у какой-то баронессы случился припадок, а один известный литератор три дня не выходил из кабака…
Парижский журналист Жюль Дюфур писал: «Какая же разумная личность станет утверждать, будто любовь двух статуй, двух памятников может продлиться дольше, чем сутки? На общем постаменте им будет до смерти скучно. А в постели памятники просто смешны…»
Оноре Бальзак, когда его спросили, что он думает об этом сенсационном романе, ответил так: «Прежние неудачи в любви мадам Санд заключены в ее непоколебимой вере в счастливую любовь. Она верит в нее и ждет как женщина. А добивается ее как мужчина…»
***
Со стороны трудно было понять, что их объединяло, - настолько разными они казались. Однако у них было и много общего.
До встречи с Жорж Санд музы Шопена сменяли друг друга, принося ему взлет вдохновения: Констанция, Марыля, Дельфина Потоцкая, Мария Водзиньская… Каждая из них была по-своему прекрасной, но всегда что-то мешало прочному союзу: то разный социальный статус, то борьба самолюбий, то болезнь или, наконец, просто стечение обстоятельств…
Новый роман не был похож ни на один прежний. С Жорж Санд его связала не только страсть, но и глубокая привязанность, и истинная дружба. Ни с кем Фридерик не был так откровенен, ни с кем так глубоко не обсуждал свои профессиональные проблемы.
Он стал членом семьи Жорж Санд, близко к сердцу принимал все, что касалось ее детей, - Мориса и Соланж.
Но по характеру они были разными. Жорж Санд никогда не жаловалась на усталость. Она умела не только работать круглые сутки, но и безудержно веселиться. Шопена, болезненного смолоду, это иногда тяготило.
При этом оба были поглощены своим творчеством, которое требовало огромного напряжения. Обоим были свойственны творческие метания и даже неврастенические приступы, но Жорж Санд преодолевала их значительно легче, чем Фридерик.
Почти десять лет, с 1838-го по 1847-й, Шопен был постоянным посетителем фамильного замка Дюпенов. Замок Ноан славился своим гостеприимством. Как в родной дом, приезжали сюда летом многочисленные друзья, родственники, знакомые хозяйки и ее возлюбленного, которого здесь любовно называли Шопинетто.
У Жорж Санд он познакомился с Бальзаком, Луи Бланом, Пьером Леру… Все они становились большими поклонниками Шопена, но царила здесь все-таки Жорж Санд, и Фридерику иногда не удавалось преодолеть свою скованность.
Он был светским человеком, но шумная жизнь парижской богемы частенько утомляла его. В глубине души он оставался варшавянином, до конца своих дней не избавившимся от тоски по родине.
***
Испытание чувств преподнесла им зима, проведенная на Майорке в заброшенном картезианском монастыре «Вальдемоза».
В этом фантастически красивом месте они оба ощутили особый прилив вдохновения. Там родился шопеновский цикл из двадцати четырех прелюдий, отражающий разные настроения, разные порывы души, но пронизанный одним страстным желанием жить и любить.
К несчастью, в самый разгар работы у Шопена пошла горлом кровь, началось тяжелое обострение чахотки. Жорж Санд, забросив сочинительство, не отходила от него ни днем ни ночью…
Вопреки злобным сплетням, пережитое испытание не только не пошатнуло их союз, но, напротив, сделало его крепче. Их общий приятель Луи Эно, часто посещавший Жорж Санд и Шопена в Париже, расcказывал, что они прекрасно понимали и дополняли друг друга и им было очень хорошо вместе.
Однажды, когда они сидели втроем перед горящим камином, Жорж Санд принялась вспоминать свою любимую деревню в Берри. Она рассказывала так поэтично и образно, что растроганный Шопен не мог остаться равнодушным. «Если это так вдохновило вас, может быть, вы переложите мои слова на музыку?» - предложила Жорж Санд.
И такое случалось не раз: один заражал другого своим вдохновением. Жорж Санд, любившая играть со своей маленькой собачкой, как-то заметила Шопену: «Я бы на вашем месте непременно сочинила бы какую-нибудь музыкальную пьесу в честь моей собаки…» Шопен, по воспоминаниям Луи Эно, тут же подошел к фортепьяно и сыграл мелодичный вальс, который его ученики и знакомые потом так и называли - «Вальс маленькой собачки»…
***
Очень музыкальная от природы, Жорж Санд тонко чувствовала и понимала музыку Шопена, преклонялась перед его талантом.
Шопен же, стоявший в стороне от литературного процесса, мало интересовался творчеством своей возлюбленной. Поговаривали, что он даже не все ее романы прочел.
С таким равнодушием Жорж Санд трудно было примириться. Обиды накапливались. Разлад обнаружился после выхода в свет романа Жорж Санд «Лукреция Флориани».
Любовная история, положенная в его основу, очень напоминала роман самой писательницы с Шопеном. Сколько бы Жорж Санд ни отрицала этого, Фридерик узнал ее в актрисе Лукреции, имевшей троих детей от разных мужей, а себя - в изнеженном, капризном князе Кароле.
Первой реакцией Шопена был шок: на всеобщий суд вынесена история их жизни, их любви. Причем Жорж Санд усилила в романе нарцистические черты Шопена, создав не достоверный портрет, а скорее, карикатуру, шарж.
Шопен считал, что Жорж Санд предала их любовь, которая на самом деле обогатила их обоих. На страницах книги Кароль и Лукреция, пережив трагедию несостоявшихся надежд, расстаются.
Удар по самолюбию был смертельным, и все-таки Шопен проглотил эту горькую пилюлю. Однако их отношения дали такую трещину, что любой малозначимый повод мог спровоцировать разрыв.
И повод вскоре появился. У Жорж Санд разладились отношения с дочерью из-за ее замужества, и она настаивала, чтобы Шопен прекратил общение с Соланж и ее мужем. Шопен считал такое требование несправедливым. Это и стало причиной разрыва.
Позже Жорж Санд рассказывала, что они никогда не ссорились и не упрекали друг друга и что их первая размолвка оказалась последней. Они так и не помирились до самой смерти Шопена.
***
Любовные отношения - тайна за семью печатями. Со стороны невозможно понять, по чьей вине союз терпит крах. Можно проанализировать лишь то, что на поверхности.
Многие друзья и знакомые Шопена, говоря о его романе с Жорж Санд, часто выставляли его страдальцем, которому этот союз принес одни лишь мучения.
Но есть и другие воспоминания, свидетельствующие о том, что обвинения в адрес Жорж Санд сильно преувеличены. Годы, проведенные с нею, оказались самыми плодотворными в его жизни. За свою недолгую жизнь (Шопен прожил всего 39 лет) он написал два концерта и множество фортепианных пьес - сонаты, ноктюрны, скерцо, этюды, фантазии, экспромты, песни…
По воспоминаниям современников, Жорж Санд после разрыва была по-прежнему энергичной, общительной и работоспособной, а Шопен как будто лишился воздуха, он уже не мог сочинять музыку, только исполнял ее.
Но и эти наблюдения не дают основания винить во всем Жорж Санд. Разве не эта женщина, привыкшая к шумному успеху и поклонению, проводила целые ночи у постели Шопена, когда он бывал болен?
Пока их союз питал ее воображение и давал мощный импульс творчеству, она была неистощима в преданности ему и нисколько не огорчалась, что отдает больше, чем получает.
Шопен требовал много внимания и заботы, но сам не проявлял той самоотверженности, какой одаривала его она. А ведь они оба были очень талантливы, и творчество всегда оставалось главным в жизни каждого.
Расставшись с Фредериком, Жорж Санд как будто освободилась от тяжелой ноши, которую сама взвалила на себя и безропотно несла целых девять лет.
Возможно, ни он, ни она не предполагали, чем обернется для них разрыв. Жорж Санд не догадывалась, что так легко перенесет разлуку с Шопеном, а Шопен - что не сможет жить и работать без Жорж Санд. Он страдал, метался и не верил, что она не вернется к нему никогда.
Вскоре Шопен уехал в Англию. «Мне не может быть тяжелее, чем теперь, и настоящей радости я давно не испытывал… я только прозябаю и жду конца… - писал он оттуда другу. - Я чувствую себя слабее, я не могу сочинять… Я никогда не проклинал, но теперь я почти готов проклинать Лукрецию».
Шопен собирался дать в Лондоне несколько концертов, но здоровье не позволило. Удалось лишь дважды выступить в частном доме у своих знакомых.
В Париже болезнь обострилась, и в последние месяцы Шопен был настолько слаб, что не мог говорить, объяснялся жестами.
Когда Жорж Санд узнала о его болезни, она порывалась пойти к нему, но друзья не позволили, опасаясь, что сильное волнение ухудшит его состояние.
А Шопен за несколько дней до смерти сказал своему другу Франшому: «Она говорила, что не даст мне умереть без нее, что я умру у нее на руках…»
Здравствуйте, друзья! Живописные Балеарские острова привлекли многих творческих людей и вдохновили их на создание талантливых произведений. Так, Фредерик Шопен на Майорке (или на Мальорке) написал не менее трех десятков прелюдий и других музыкальных произведений.
Хотя и пребывал на острове вместе со своей спутницей Жорж Санд непродолжительное время – всего лишь одну зиму. Оставил свой след на Майорке и еще один гений — Антонио ...
Данный пост посвящен знаменитой паре. Останавливались Шопен и Жорж Санд в небольшом городке на западном побережье острова в Картезианском монастыре, где сейчас открыт соответствующий музей. Музей занимает бывшую келью №4, которую снимали пианист и писательница.
В качестве экспонатов музея можно увидеть не только личные предметы, но и дары, переданные потомками Шопена и Жорж Санд. Теперь обо всем по порядку:
- Жорж Санд и Шопен на Майорке
- Музей в монастыре
Жорж Санд и Фредерик Шопен в Вальдемоссе
Эта известная пара приехала на Майорку в ноябре 1838 года. Шопен отличался слабым здоровьем, и предполагалось, что курортный островной климат благоприятно скажется на самочувствии композитора.
Выбор пал на городок , расположенный на север от Пальма де Майорка в красивой горной местности. Забегая вперед, посмотрите, какие пейзажи открывались из окон кельи, в которой остановился Шопен и его спутница Жорж Санд со своими детьми-подростками:
Отношения этой пары вряд ли можно отнести к категории «чистой и светлой любви». Жорж Санд — страстная женщина, пережившая несколько романов, — удивлялась сама себе, чем ее так увлек меланхоличный и болезненный юноша, на 6 лет моложе ее, и которому только исполнилось 27 лет.
Настороженно приняли этот союз, а вернее отсутствие официального союза, и на Майорке. Пуританское общество отказалось предоставить Жорж Санд и Шопену частные апартаменты, и они вынуждены были обратиться с просьбой о крове в Картезианский монастырь. В 1835 году монастырь упразднили, а монашеские кельи государство сдавало в аренду богатым жителям Майорки и приезжим.
Парадоксально, но пребывание на Майорке, которая воспринимается нами исключительно как благодатный курорт, совершенно не пошло на пользу композитору. Шопен и Жорж Санд провели на острове зиму, и в это время у композитора только обострились проблемы со здоровьем.
Он скептически отзывался о монастырском жилье и крайне страдал от островной зимы. Помещение было сырым и холодным. Не справлялись с обогревом и те средневековые приспособления, которые были в распоряжении обитателей бывшего монастыря. В центре фотографии изображен как раз такой прибор – он стоит на входе из внутреннего дворика в келью Шопена:
Шопен сокрушался некомпетентностью местных врачей. За период пребывания на острове пианиста обследовали три врача и вынесли заключение одно печальнее другого. Как грустно шутил Шопен, первый из лекарей сказал, что пациент уже мертв, второй – что он уже умирает, а третий изрек, что композитор собирается умереть.
В итоге, в феврале Шопен и Жорж Санд уехали с острова во Францию. Но, несмотря на неблагоприятные условия, мальоркский период стал для композитора вполне плодотворным. На Майорке он создал ряд произведений, ставших в последствие мировым достоянием. В настоящее время уже несколько десятилетий в Вальдемоссе проходит ежегодный музыкальный фестиваль, посвященный композитору.
Музей Шопена и Жорж Санд в Картезианском монастыре
В Картезианском монастыре открыто . Келья №4 стала музеем благодаря активной деятельности внучки Жорж Санд, собравшей коллекцию материалов о жизни и творчестве писательницы. В 1969 году экспозицию дополнили материалами о Фредерике Шопене. Наряду с варшавской это самая полная коллекция, иллюстрирующая жизнь и творчество композитора и пианиста.
Перед тем, как войти в музей, посетители увидят восковые фигуры двух талантливых личностей. Помню, как в школьном возрасте я не могла оторваться от «Консуэло» — пожалуй, самого популярного произведения Жорж Санд. А кто-то, возможно, не мог прожить без музыки Шопена…
Как выглядит келья, ставшая музеем? Это своеобразные апартаменты с миниатюрным внутренним двориком, вокруг которого расположены комнаты, а одна из сторон продолжается балконом.
Думаю, что в летнюю пору Шопену понравилось бы его место проживания. Потому что природа в этом уголке несказанно красивая.
А с высоты балкона открываются те великолепные пейзажи, которые изображены на второй фотографии этого поста.
В комнатах выставлены предметы, которыми пользовались в свое время знаменитые постояльцы кельи. Наиболее впечатляющим является готическое кресло XV века – практически трон, на котором любила сидеть Жорж Санд:
Когда Шопен и Жорж Санд разместились в Вальдемоссе, композитор приобрел пианино. Но он привык к инструментам, которые изготавливала фирма Pleyel . В итоге, в декабре маленькое пианино фирмы Pleyel было доставлено из Парижа на Майорку. А в январе Шопен отправил своему другу и владельцу фирмы несколько страниц нот с новыми прелюдиями, сообщив, что смог завершить произведения именно на любимом инструменте. Но в экспозиции музея все же выставлен другой инструмент, приобретенный во время проведения международного фестиваля Шопена в Вальдемоссе:
Одно из помещений музея напоминает гостиную. Вероятно, подобную роль эта комната и выполняла. На стенах комнаты размещены портреты Фредерика Шопена и Жорж Санд. И здесь же находится более ста акварельных работ старшего сына писательницы.
Самой большой ценностью музея являются партитуры, написанные рукой композитора. Кстати, рука и посмертная маска также прилагаются:
Музей Шопена небольшой, но непродолжительная жизнь композитора оставила так мало вещественных свидетельств, что коллекция на Майорке обладает самым внушительным перечнем. Даже портретов осталось не более одного-двух…
Но самое большое богатство и достояние из жизни композитора – это его музыка. Настоящим ценителям классической музыки предлагаю послушать Скерцо в исполнении талантливой пианистки Kate Liu. Не может оставить равнодушным невероятное погружение и отточенная техника исполнительницы:
Друзья, предвижу вопрос: кто же посетил Майорку и предоставил фотографии для этой статьи? Я о Балеарских островах все еще только мечтаю))) А отдыхать на Майорку с приятной периодичностью ездит моя подруга Катя. И поскольку она останавливалась в нескольких городах острова, то уже посетила много интересных мест. Постараемся вместе с Катей рассказать о на страницах блога.
Ваш euro-проводник Татьяна
Фридерик Шопен и Жорж СандФридерику Шопену было чуть больше двадцати, когда в 1831 году он покинул Варшаву ради столицы искусств.
Парижскую публику сразу покорили его полонезы, вальсы, мазурки, сохранявшие традиционную танцевальную форму, но наполненные новым содержанием — истинной поэзией и драматизмом.
К тому же Фридерик был прекрасным пианистом, он поражал слушателей не только техническим совершенством, но и глубиной, и искренностью исполнения.
Фридерик Шопен
Шопен и внешне соответствовал той музыке, которую сочинял.
У него сложилась репутация сердцееда, перед которым не могут устоять самые прекрасные женщины. Его сила была в изяществе, легкости, блестящем остроумии, не говоря уже о самом главном — музыке, которой заслушивались и восхищались.
Не менее шумная слава выпала на долю покорительницы мужских сердец Авроры Дюпен — писательницы, подписывавшей свои романы псевдонимом Жорж Санд.
Задолго до встречи с ней Шопен был наслышан о ее таланте, ее любовных связях и эпатирующих манерах: она демонстративно носила брюки и фрак, курила сигары.
Они познакомились на одном из светских приемов, и в первые мгновения беседы Шопен был очарован: эту женщину не портили ни мужская одежда, ни низкий голос с хрипотцой. Наоборот, все это делало ее загадочной, манящей.
Но стоило ей отойти в сторону, и обаяние рассеялось: в роли беспечного денди с сигарой во рту она выглядела издали почти карикатурно.
И тем не менее он очень огорчился, когда на следующий день не застал ее в доме общих знакомых…
Вскоре по Парижу разнеслась весть, что Шопен и Жорж Санд отправились в совместное путешествие. Оба были слишком заметны, чтобы эта новость не вызвала бурю в обществе. Студентки консерватории горячо обсуждали новый роман своего маэстро, у какой-то баронессы случился припадок, а один известный литератор три дня не выходил из кабака…
Парижский журналист Жюль Дюфур писал: «Какая же разумная личность станет утверждать, будто любовь двух статуй, двух памятников может продлиться дольше, чем сутки? На общем постаменте им будет до смерти скучно. А в постели памятники просто смешны…»
Оноре Бальзак, когда его спросили, что он думает об этом сенсационном романе, ответил так: «Прежние неудачи в любви мадам Санд заключены в ее непоколебимой вере в счастливую любовь. Она верит в нее и ждет как женщина. А добивается ее как мужчина…»
Со стороны трудно было понять, что их объединяло, — настолько разными они казались. Однако у них было и много общего.
До встречи с Жорж Санд музы Шопена сменяли друг друга, принося ему взлет вдохновения: Констанция, Марыля, Дельфина Потоцкая, Мария Водзиньская… Каждая из них была по-своему прекрасной, но всегда что-то мешало прочному союзу: то разный социальный статус, то борьба самолюбий, то болезнь или, наконец, просто стечение обстоятельств…
Парк вокруг замка Жорж Санд
Новый роман не был похож ни на один прежний. С Жорж Санд его связала не только страсть, но и глубокая привязанность, и истинная дружба. Ни с кем Фридерик не был так откровенен, ни с кем так глубоко не обсуждал свои профессиональные проблемы.
Он стал членом семьи Жорж Санд, близко к сердцу принимал все, что касалось ее детей, — Мориса и Соланж.
Но по характеру они были разными. Жорж Санд никогда не жаловалась на усталость. Она умела не только работать круглые сутки, но и безудержно веселиться. Шопена, болезненного смолоду, это иногда тяготило.
При этом оба были поглощены своим творчеством, которое требовало огромного напряжения. Обоим были свойственны творческие метания и даже неврастенические приступы, но Жорж Санд преодолевала их значительно легче, чем Фридерик.
Фамильный замок Жорж санд
Почти десять лет, с 1838-го по 1847-й, Шопен был постоянным посетителем фамильного замка Дюпенов. Замок Ноан славился своим гостеприимством. Как в родной дом, приезжали сюда летом многочисленные друзья, родственники, знакомые хозяйки и ее возлюбленного, которого здесь любовно называли Шопинетто.
У Жорж Санд он познакомился с Бальзаком, Луи Бланом, Пьером Леру… Все они становились большими поклонниками Шопена, но царила здесь все-таки Жорж Санд, и Фридерику иногда не удавалось преодолеть свою скованность.
Он был светским человеком, но шумная жизнь парижской богемы частенько утомляла его. В глубине души он оставался варшавянином, до конца своих дней не избавившимся от тоски по родине.
Испытание чувств преподнесла им зима, проведенная на Майорке в заброшенном картезианском монастыре «Вальдемоза».
В этом фантастически красивом месте они оба ощутили особый прилив вдохновения.
Там родился шопеновский цикл из двадцати четырех прелюдий, отражающий разные настроения, разные порывы души, но пронизанный одним страстным желанием жить и любить.
К несчастью, в самый разгар работы у Шопена пошла горлом кровь, началось тяжелое обострение чахотки. Жорж Санд, забросив сочинительство, не отходила от него ни днем ни ночью…
Вопреки злобным сплетням, пережитое испытание не только не пошатнуло их союз, но, напротив, сделало его крепче.
Их общий приятель Луи Эно, часто посещавший Жорж Санд и Шопена в Париже, расcказывал, что они прекрасно понимали и дополняли друг друга и им было очень хорошо вместе.
Однажды, когда они сидели втроем перед горящим камином, Жорж Санд принялась вспоминать свою любимую деревню в Берри. Она рассказывала так поэтично и образно, что растроганный Шопен не мог остаться равнодушным. «Если это так вдохновило вас, может быть, вы переложите мои слова на музыку?» — предложила Жорж Санд.
И такое случалось не раз: один заражал другого своим вдохновением.
Жорж Санд, любившая играть со своей маленькой собачкой, как-то заметила Шопену: «Я бы на вашем месте непременно сочинила бы какую-нибудь музыкальную пьесу в честь моей собаки…» Шопен, по воспоминаниям Луи Эно, тут же подошел к фортепьяно и сыграл мелодичный вальс, который его ученики и знакомые потом так и называли — «Вальс маленькой собачки»…
Очень музыкальная от природы, Жорж Санд тонко чувствовала и понимала музыку Шопена, преклонялась перед его талантом.
Шопен же, стоявший в стороне от литературного процесса, мало интересовался творчеством своей возлюбленной.
Поговаривали, что он даже не все ее романы прочел.
С таким равнодушием Жорж Санд трудно было примириться. Обиды накапливались.
Разлад обнаружился после выхода в свет романа Жорж Санд «Лукреция Флориани».
Любовная история, положенная в его основу, очень напоминала роман самой писательницы с Шопеном. Сколько бы Жорж Санд ни отрицала этого, Фридерик узнал ее в актрисе Лукреции, имевшей троих детей от разных мужей, а себя — в изнеженном, капризном князе Кароле.
Первой реакцией Шопена был шок: на всеобщий суд вынесена история их жизни, их любви. Причем Жорж Санд усилила в романе нарцистические черты Шопена, создав не достоверный портрет, а скорее, карикатуру, шарж.
Шопен считал, что Жорж Санд предала их любовь, которая на самом деле обогатила их обоих. На страницах книги Кароль и Лукреция, пережив трагедию несостоявшихся надежд, расстаются.
Удар по самолюбию был смертельным, и все-таки Шопен проглотил эту горькую пилюлю. Однако их отношения дали такую трещину, что любой малозначимый повод мог спровоцировать разрыв.
И повод вскоре появился. У Жорж Санд разладились отношения с дочерью из-за ее замужества, и она настаивала, чтобы Шопен прекратил общение с Соланж и ее мужем.
Шопен считал такое требование несправедливым. Это и стало причиной разрыва.
Позже Жорж Санд рассказывала, что они никогда не ссорились и не упрекали друг друга и что их первая размолвка оказалась последней. Они так и не помирились до самой смерти Шопена.
Любовные отношения — тайна за семью печатями. Со стороны невозможно понять, по чьей вине союз терпит крах. Можно проанализировать лишь то, что на поверхности.
Многие друзья и знакомые Шопена, говоря о его романе с Жорж Санд, часто выставляли его страдальцем, которому этот союз принес одни лишь мучения.
Но есть и другие воспоминания, свидетельствующие о том, что обвинения в адрес Жорж Санд сильно преувеличены. Годы, проведенные с нею, оказались самыми плодотворными в его жизни. За свою недолгую жизнь (Шопен прожил всего 39 лет) он написал два концерта и множество фортепианных пьес — сонаты, ноктюрны, скерцо, этюды, фантазии, экспромты, песни…
По воспоминаниям современников, Жорж Санд после разрыва была по-прежнему энергичной, общительной и работоспособной, а Шопен как будто лишился воздуха, он уже не мог сочинять музыку, только исполнял ее.
Но и эти наблюдения не дают основания винить во всем Жорж Санд. Разве не эта женщина, привыкшая к шумному успеху и поклонению, проводила целые ночи у постели Шопена, когда он бывал болен?
Пока их союз питал ее воображение и давал мощный импульс творчеству, она была неистощима в преданности ему и нисколько не огорчалась, что отдает больше, чем получает.
Шопен требовал много внимания и заботы, но сам не проявлял той самоотверженности, какой одаривала его она. А ведь они оба были очень талантливы, и творчество всегда оставалось главным в жизни каждого.
Расставшись с Фридериком, Жорж Санд как будто освободилась от тяжелой ноши, которую сама взвалила на себя и безропотно несла целых девять лет.
Возможно, ни он, ни она не предполагали, чем обернется для них разрыв. Жорж Санд не догадывалась, что так легко перенесет разлуку с Шопеном, а Шопен — что не сможет жить и работать без Жорж Санд. Он страдал, метался и не верил, что она не вернется к нему никогда.
Вскоре Шопен уехал в Англию. «Мне не может быть тяжелее, чем теперь, и настоящей радости я давно не испытывал… я только прозябаю и жду конца… — писал он оттуда другу. — Я чувствую себя слабее, я не могу сочинять… Я никогда не проклинал, но теперь я почти готов проклинать Лукрецию».
Шопен собирался дать в Лондоне несколько концертов, но здоровье не позволило. Удалось лишь дважды выступить в частном доме у своих знакомых.
В Париже болезнь обострилась, и в последние месяцы Шопен был настолько слаб, что не мог говорить, объяснялся жестами.
Когда Жорж Санд узнала о его болезни, она порывалась пойти к нему, но друзья не позволили, опасаясь, что сильное волнение ухудшит его состояние.
А Шопен за несколько дней до смерти сказал своему другу Франшому: «Она говорила, что не даст мне умереть без нее, что я умру у нее на руках…»
Оригинал записи и комментарии на